Солдат Империи (СИ) - Земляной Андрей Борисович - Страница 49

— Есаул Соколов. — Владимир бросил руку к обрезу берета.

— Спасибо есаул, произнёс пилот неожиданно высоким голосом, и поднял стекло, за которым стало видно молодое женское лицо. — Капитан Хотиненкова, лейтенант Брегович. А мы похоже отлетались. Один движок в хлам, а другой, вон на последних силах нас вытащил.

Владимир окинул взглядом машину, и кивнул. Ремонт возможно и помог бы, но не на виду у накатывающей Волны. И тут его взгляд зацепился за спарку тридцатимиллиметровых пушек на боковом пилоне.

— Знатная зверюга. — Владимир вздохнул.

— А забирай! — Капитан блеснула белозубой улыбкой. — Пусть наша птичка уже не взлетит, но её зубы ещё сгрызут пару десятков тварей. — Она обернулась к стрелку-бортмеханику. Кать, поможем?

— Да запросто.

С помощью девушек, оба контейнера сняли с пилонов, и успели опустошить носовой бункер для боеприпасов, где стояла такая же пушка.

Пилотов встречал командир полка, зам по боевой, и командиры рот. Вертолётчики, работая непосредственно на передке, пользовались заслуженным уважением наземных частей, поэтому отношение к ним было самое тёплое. А Владимир пользуясь суетой, оттащил обе пушки, к себе в окоп, и велел одному из взводных притащить пару оружейников из ремроты.

В ремроте служили обстоятельные серьёзные мужчины, готовые из чего угодно сделать оружие, либо починить его возродив из пепла словно феникса.

Недовольные тем, что их оторвали от обеда, два вечных старлея, спустились в окоп и замерли в восхищении. Авиационная пушка, конечно жрала боезапас словно пожарный насос воду, но штука и впрямь была грандиозной, намного превосходя по дальности боя и поражающей способности пушки на крыше броневиков.

— Эх, вот ты, паря… — Они переглянулись. — Ну как успел-то? Мы же вот только-только собрались посмотреть нет ли чего полезного в той вертушке, а ты вона, уже всё приволок. — Сорокалетний полуседой мужчина вздохнул. — Значится так. Треноги мы вам сварим, но сам понимаешь. Отдача у него адская, да и охлаждение не то, поэтому только одиночный огонь. Ну и снаряды беречь. Думаю, наш полковой хомяк, такого не запас.

— Ну не то, чтобы совсем не запас, но пару ящиков найду. — Раздался голос полкового зам по тылу подполковника Когана, который недавно бросил курить, но уважая старую привычку, мял в зубах спичку. — Размерчик-то не наш. У пушек на броневиках гильза короткая, поэтому механизм не будет работать. Но сейчас стукнусь в бригаду. У них целая эскадрилья вертуханов, а значит и такой снарядец в закромах-то лежит. — Подполковник, подошёл ближе, одним движением отрыл контейнер где была закреплена пушка, и провёл пальцами по подающей полке. — Новьё совсем. Ничего. Если сегодня перестоим, нам в самый размерчик будет. Одну поставим разведчикам, на их тарантас, они давно просят что-то потяжелее, а вторую на БМПху, что в охранении командирской КаШээМки[1]. Им тоже нужно усилится. — Он бросил взгляд на Владимира. — Да ты не тоскуй, раньше срока. И вам подбросим чего нужно. Не за просто так заберём. Всё честь по чести.

— А чего мне тосковать. — Владимир усмехнулся. — Будем преодолевать трудности по мере поступления.

— Это правильная позиция.

Подполковник кивнул и отбыл, а вокруг пушек закрутилась суета. Механики убыли варить станки, а ротный вернувшийся с совещания немного изменил конфигурацию группового оружия, чтобы перекрыть больший сектор, и подпереть роты слева и справа.

Опоры, сваренные из толстых стальных труб, имели даже вертлюг для поворота пушки, но естественно никаких удобств удержания. Только пару полуметровых штанг с полукольцами плечевых упоров, и рычажок тянувший тросик спуска, который нужно было нажимать для стрельбы.

Боеприпасы подавались по лотку с широкой горловиной, согнутому из стального листа, чтобы принимать снарядную ленту, уходившую в контейнер, подвешенный прямо к пушке. Стальные шпеньки в рассыпной ленте загнули так, чтобы лента оставалась целой выйдя из пушки, и к моменту окончания возни с новой игрушкой, поспел обед, занесённый прямо в окопы.

Наблюдатели смотрели в оба. Но волну пока сдерживали лётчики, утюжа деструктивную живность бомбами и ракетами. В ход пошли даже стратеги, вываливавшие на головы хаотических тварей по двадцать тонн бомб за один заход, и тяжёлые транспортники, способные принять на борт по сто пятьдесят тонн. Уже вставали над горизонтом султаны поднятой в небо земли и слышен грохот взрывов, когда из тыла по наступающим ударили артиллеристы, окончательно стирая лесок вдали, и всю передовую группу Волны. Била ствольная артиллерия, били неуправляемые ракетные комплексы, и деловито гудя, куда-то вдаль прошли крылатые ракеты.

— Есть движение! — Отозвался наблюдатель в вышке поднятой над вершиной холма. — есть движение в воздухе!

— Вали с вышки! — раздался голос ротного, и егерь сидевший на насесте, ссыпался вниз. — К бою!

Владимир прошёлся вдоль окопа, до ротного наблюдательного пункта, где майор Тихонов, склонился уперевшись в зрительную трубу.

— Фигня там. — Он отлип от наглазников, и кивнул Владимиру. — Пока стадо «мышехряков» набегает. Там их конечно богато, но покрошим не вспотев. А вот следом обычно бегут «чёрные гиены». Вот те уже цель нормальная. У них и щит свой, и шкура толстая. Ну а там как карта ляжет, и как летуны расстарались. Что там? — Ротный кивнул, имея в виду парней в окопе.

— О бабах травят. — Владимир усмехнулся. — Кто сколько раз, и в каких позах. Богатыри половые. Но не мандражат.

— Это хорошо. — майор кивнул, и снова приник к трубе, поднеся к губам микрофон радиостанции. — Пушкарям, огонь по дистанции. Стреляете прямо в кучу хряков. Не нужно выцеливать секачей. Снайпера, слышите? На вас чёрные пятачки. Валите сначала их, а после всё что движется. При появлении целей более высокого класса, перенос огня без команды.

Первыми открыли огонь снайперы тяжёлых винтовок, имевших самые лучшие прицелы, следом пушки, а после втянулась вся рота, за исключением тех, кто пока был на подносе боеприпасов.

Люди постоянно менялись, получая возможность передохнуть. Поесть — попить и вообще прийти в себя от зрелища тотальной мясобойни, что разверзлась перед холмом. Твари пёрли бессчётным валом, смолачиваемые встречным потоком стали и свинца, громоздились холмами плоти истекающей серо-желтой слизью, с сернистым запахом. Временами прилетали вертушки, и отжимали воющую и верещащую толпу чуть дальше, но через минуту после их ухода, всё продолжалось. Были и летающие твари — похожие на крылатых динозавров существа, неторопливо парили пытаясь сваливаться на головы людей, но к счастью, им хватало одной очереди из автоматической пушки, щит проседал после чего тело монстра рвали снаряды.

Ротный вошёл на КП полка, сорвав с головы шлем, шагнул к баку с водой, и начал умываться. Командир учебного центра генерал-лейтенант Гурьев, оторвался от карты, разложенной на широком столе, и поднёс к глазам ещё влажные фотографии аэрофотосъёмки.

— Как твой? — Бросил генерал, командиру «Сибирской» роты. — Небось уже третий б/к[2] высаживает по тварям?

— А вот и нет, товарищ генерал-лейтенант. — Майор Тихонов, вытер лицо полотенцем, надел берет, и повернулся к командиру. — Бегает по окопам словно ужаленный, людей меняет, смотрит чтобы не залипали на позициях, и вообще делом занят. А в сторону мясокомбината даже не смотрит. Ну, так, поглядывает. Но ты, Афанасий Геннадьевич, зацени как молодой метнулся за хабаром. Только дым в воздухе увидел, как рванул к вертушке. Правильного воспитания юноша. — Эх, я бы на него роту хоть сейчас оставил.

— Да. — Генерал печально кивнул. Мне Зубатов про это особым образом сказал, чтобы мы на него сильно не рассчитывали. Но жаль. Отличный кадр мог бы образоваться.

Волна, по данным разведки уже перевалила за третью категорию, и уверенно приближалась к четвёртой, за которой уже не было именно Волны, а начинался Шторм, что давало право нанесения атомного удара. Но проблема заключалась в том, что, решая задачу уничтожения орд тварей, атомное оружие ухудшало обстановку в Ничейных землях, словно расширяя каналы в иную реальность. А значит всё в перспективе становилось ещё хуже.