Сиротка 4 (СИ) - Первухин Андрей Евгеньевич - Страница 12

После этого в дома начали врываться воины и вязать всех кто им попадался. Само собой, тут же поднялся крик и шум, деревенька начала быстро просыпаться, впрочем, организованного сопротивления никто оказать просто не мог, больно резво мои ребята сработали. Всё же двоих особо буйных людей пришлось заколоть, решили оказать сопротивление, таким образом назидание другим сделали, я не вмешивался.

Неожиданно с той стороны, откуда заходил Ильматар с частью воинов, раздался грохот, всё же применили магию, а потом снова и снова. Мы с Лааром переглянулись, а потом с десятком воинов рванули в противоположную сторону деревни, где явно шёл бой. Остальные воины продолжали выволакивать людей из домов и вязать их, крича, чтобы остальные сидели у себя и на улицу носа не показывали.

Как оказалось, Ильматару, точнее отряду, с которым он вошёл в деревню, повезло меньше, чем нам. Они нарвались на каких-то вояк, сейчас мой друг активно давил сразу двух магов, а воины сцепились друг с другом. Недолго думая, я применил заклинание по одному из магов, благо, что они ко мне стояли спиной и не заметили опасности. Несчастного буквально разорвало на части, он даже не понял, как умер, второго тут же прихлопнул мой друг. На этот раз не осталась в стороне и Каира, которая была со мной. Своими несильными заклинаниями она начала уничтожать воинов. Их было примерно такое же количество, что и у Ильматара, около пятидесяти человек, мы начали быстро уничтожать их поголовье. Впрочем, через несколько секунд их командир понял, что мы так весь отряд перебьём и закричал, что они сдаются.

Несмотря на свалку, его услышали и битва понемногу стихла. Мой друг тут же начал оказывать помощь раненым, были у нас и убитые. Воины стали разоружать врагов, не забывая отвешивать затрещины.

— Вы кто такие? — Зло спросил я у того, который приказал своим бросить оружие.

— А вы кто? — Грубо спросил он.

— Сейчас объясню, — усмехнулся я, после чего посмотрел на Лаара.

Мой друг всё понял и в следующий миг на говорливого вояку обрушился град ударов. Когда тот упал на землю, командир дружины приставил нож к его глазу.

— Мы те, кто тебя как свинью тут выпотрошить может, — процедил он сквозь зубы. — Отвечай на вопросы, когда их тебе господин задаёт, никчёмная тварь.

— Госпожу сопровождаем, — процедил сквозь разбитые губы мужчина.

— Госпожа — это хорошо, — усмехнулся я. — Где она?

— В таверне.

— Замечательно, — кивнул я, а потом посмотрел на воинов. — Связать его!

Пока мы возились с этими вояками, часть крестьян, которых ещё не повязали, смогли удрать, а мои солдаты занялись остальными. Они продолжали их связывать и выгонять в центр деревни, я с охраной направился в таверну, которая была неподалёку. Первым туда зашёл Лаар, потом ещё несколько бойцов, видно, чтобы мне башку не отрубили.

Как оказалось, в гостинице больше воинов не было, только молодая женщина и три её служанки, две такие же молодые и одна старая бабуля, которая перегородила дорогу в комнату и махала перед моими солдатами какой-то тряпкой, не пуская их внутрь.

— Нет, не смейте подходить к моей госпоже! — Визжала она так, что уши закладывало. — Вы не посмеете, вас за это всех казнят.

— Уберите её, — приказал я и бабку тут же оттащили в сторону.

На меня уставилась богато одетая женщина, видно поняла, что я тут старший, раз мои приказы выполняют. Я уже жил в султанате, поэтому мог отличить замужних женщин от незамужних. У этой муж был, а судя по количеству охраны, он был далеко не беден, их доспехи тоже об этом говорили.

— Доброе утро! — Женщина изобразила поклон. — Вы дворянин?

— Конечно, — кивнул я, с интересом слушая, что она скажет дальше.

— Я тоже дворянка, — обрадовалась женщина. — Как я поняла, вы имперцы?

— Всё верно, прибыли покарать султанат за то, что они на нас напали.

— Я женщина, мы в политику не лезем, поэтому не могу ничего Вам ответить, — улыбнулась моя собеседница. — Прошу Вас как благородного человека меня отпустить. Ведь Вы же не из тех, кто только и думает о деньгах, войне и насилии над беззащитными?

— Вынужден Вас расстроить, — вздохнул я, — когда шёл в набег, только о деньгах и думал. Война — дело затратное, причём никто нас бесплатно на кораблях катать не пожелал, все такие жадные, сволочи. Но могу Вас заверить, если будете вести себя хорошо, то не отдам Вас и Ваших служанок своим воинам.

— Да как ты только смеешь⁈ — Снова завопила бабка. — О каком насилии над моей госпожой…

— Заткнись! — Рявкнул Лаар. — Пока в окно не вылетела. Тебя никто насиловать не будет как бы ты ни орала, так что даже не надейся.

Воины дружно захохотали.

— На самом деле, — поморщился я, обращаясь к хозяйке этой бабули. — Прикажите ей помолчать, не надо испытывать моё терпение. Давайте лучше познакомимся, я барон Дагмар из рода Лембитов, а Вы кто?

— Меня зовут Бадрия, я супруга Аль Халака Сархамаила, — представилась она.

Её имя мне не сказало абсолютно ничего, а вот Лаар тут же сделал стойку, а после растянул рот в усмешке.

— Что Вы тут делаете? — Спросил он у женщины, а перед этим даже немного поклонился.

— Уходила из центральных провинций, думали, что вы там нападёте, вот и решили уйти подальше. Эх, — вздохнула она. — Говорил мне муж уходить в центральные провинции, а я его не послушала, вот и попалась, солдат своих погубила.

— Господин, — обратился ко мне Лаар, — я знаю её мужа.

— Правда? — Чему-то обрадовалась женщина. — Тогда Вам известно, что это достойный человек и то, что меня не следует брать в плен. Выделите мне воинов, я доберусь до дома сама, не нужно Вам меня сопровождать.

— На улицу её к остальным, — скомандовал я. А когда возмущённую женщину вывели, посмотрел на своего друга. — Кто её муж?

— Лично я с ним, конечно, не знаком, — улыбнулся Лаар. — Но она приезжала к моему предыдущему господину, точнее муж её с собой брал.

— Почему она тогда тебя не узнала? — Полюбопытствовал Ильматар. — Память такая скверная?

— Не в этом дело, — отмахнулся воин. — Просто мы для них как предмет мебели, вот и не обращают на нас никакого внимания. Это сейчас она такая вежливая, когда прижали, а раньше смотрела как на дерьмо собачье, вроде бы как она в этом мире самая вершина, а мы все — мусор под её ногами.

— Да плевать, как она на тебя смотрела, — начал сердиться я. — Муж у неё богатый, станет за неё выкуп платить?

— Наверное, — пожал плечами Лаар. — В султанате позор, когда кто-то из семьи в руках врагов находится, тем более женщина, скорее всего, заплатит, никуда не денется. Только неплохо бы весть ему отправить.

— Отправим, — отмахнулся я. — Вон старуху пошлём вместе с оставшимися вояками, пусть всё ему расскажет.

— Только не надо ей потакать, — предупредил меня Лаар. — Один раз навстречу пойдёшь, потом проблемы будут. Тут в султанате не как в империи, дворяне считают вправе зарубить любого простолюдина, тем более раба, и эта воспитана в тех же традициях. Вы лучше её предупредите, что не стоит свой гонор показывать, иначе начнёт воинов лишний раз злить.

— Понятно, — кивнул я. — Ладно, давайте тут всё проверьте, может, что ценное найдёте.

— Уверен, что найдут, — усмехнулся Ильматар. — Она же тут не с пустыми руками, во дворе карета стоит и лошади хорошие, даже отличные, явно породистые и цены немалой.

— Если её муж такой богатый, то почему тогда охраны так мало выделил? — Спросила Каира, которая до этого с любопытством нас слушала.

— Мало? — Усмехнулся Ильматар. — Да у неё два мага было в охране, это с учётом того, что султанат готовился к нападению. И хочу отметить, что маги не самые слабые.

— Ладно, — вмешался я в разговор, — давайте все за работу, стоим тут, болтаем, а время идёт.

— А что ещё делать-то? — Пожал плечами Ильматар. — Или предлагаешь нам крестьян вязать и дома их обыскивать?

Он прав, что тут скажешь, даже ответить нечего. Пока мы были на постоялом дворе, всех крестьян уже выгнали на улицу и сейчас грузили в телеги. Забирали всех: и женщин, и детей, и даже стариков, насчёт последних я сам распорядился. Особой жалости у меня к ним не было, пропала она вся уже давно, просто у стариков и тех же детей меньше возможности сбежать, а родители своих чад бросать не будут, в общем, простой холодный расчёт, а не жалость. Да кого я обманываю? Всё равно где-то внутри душу кошки скребли, не нравилось мне то, что происходило, успокаивал себя тем, что рабами их делать не буду, только и всего.