Измена. Влажные обстоятельства (СИ) - Юраш Кристина - Страница 32

- Это ты жониха своего будущего вышивала! Как идет он по сырой траве к тебе навстречу! Руки раскинул! Обнимать тебя, зазнобушку! – вздохнул домовой. – О таком ты мечтала!

Тьфу-тьфу-тьфу! Хоть бы не сбылось! Годзилл посмотрел на меня маленьким глазом на маленькой голове: «Ну как же так!». Я отложила древний постер, решив посмотреть, что там еще в сундуке!

Обнаружились еще три платочка. Два вышитых, а один недошитый. Как есть так и бросили. Настя, я смотрю, была еще той мастерицей!

- Дай сюды! – обиделся домовой. – Это еще не все! Это то, что я спас! Остальное, годное, быстро деревенские растащили, когда мельник помер! Тут и одеяла были, и простыни с лебедушками, и платки – загляденье.

Беру свои слова обратно по поводу Настиных талантов.

- Еще бы! Мы всей силой домовой и нечистой собирались на попрядухи шили ей богатое приданное. Думали, может, хоть с ним ее заберут! – уронил скупую слезу домовой, забирая платок с воткнутой в него иголкой. – И сейчас надежда есть! Вот тот платок овинник вышивал! А вон тот банники на пару!

- Вот вам отличный сундук! – предложила я, видя, как бесы кривятся и хмыкают.

Понятно! А вы вообще знаете, кем была Настенька до переселения душ? А Настенька до переселения душ работала риелтором!

- Винтажный, старинный, с ручной росписью – начала я, поглаживая узоры на крышке рукой. – Эксклюзивное жилье для одного, двух или целой семьи бесов. Несмотря на кажущуюся компактность, внутри он намного вместительней, чем вы думаете!

Я засунула в него ногу. Следом вторую. Я легла в сундук, придерживая крышку, чтобы не упала.

- Но это еще не все! – высунулась я. – Если вы выбираете этот сундук сейчас, вам в подарок идет ремонт и мягкая мебель!

Я взяла пучок соломы из угла и положила ее в сундук, вставая в нем во весь рост.

- Смелое дизайнерское решение оживит скучный интерьер! И добавит нотки прованса или провансаля… В чем это я уже вляпалась? А, впрочем, неважно! – продолжала я, вдохновенно и настойчиво. – Но и это еще не все! У нас есть для вас особое предложение! Оно действует только сегодня! И только на элитную недвижимость! Если вы заселяетесь прямо сейчас, вам в подарок вот эта чудная дизайнерская тряпочка!

Я схватила тряпку и продела в дыры пальцы.

- Попробуйте! Просто попробуйте, как здесь удобно! Два режима «светло» и «темно» с ручными настройками! - открыла я и закрыла крышку. – Климат контроль сквозняков!

Крышка захлопнулась, чуть не отбив мне пальцы. Но я вовремя их выдернула, продолжая профессионально улыбаться.

- Между прочим, я не сказала вам о самом важном! Недвижимость находится в элитном районе избы, недалеко от печки. Печка, свечка и лавка – в шаговой доступности. – отмерила я шагами расстояние до печки. - Даже корыто! Из щели открывается живописный вид на …

Я посмотрела с того ракурса.

- На красивые ножки скамейки! - заметила я, глядя из сундука. – И все это абсолютно бесплатно!

- Подземный паркинг – это вам не хухры – мухры! – расписывала я, стоя возле откинутой крышки погреба. Зияющий люк в неуютную темноту пугал меня саму. Лишь кончик лестницы, который виднелся в избу, придавал надежды, что не всем, кто отваживался спуститься вниз, отгрызали ногу.

- Мммм! Вы чувствуете запах? – зажмурилась я в блаженном вдохе. – Если вы думаете, что это – запах сырости, то вы ошибаетесь! Это запах грибного леса! И он у вас круглогодично! Люди за такие духи бешенные деньги платят, а у вас бесплатно!

Бесы сидели и смотрели на меня, раскрыв рты.

Даже мои бесята вместо того, чтобы старательно собирать мельника, развесили уши. Мне приходилось их гонять ногой обратно к мельничьим останкам, напоминая, что они должны были сделать. Но стоило мне только снова завести песню про подземный паркинг и цокольный этаж, как они тянулись и забывали про несчастного мельника. Надо будет проверить, как они его собрали! Напомните мне, кто-нибудь!

- А еще прописка! – добавила я, поглядывая в темноту. «В такой темноте с легкостью пропишут по первое число!», - согласилось что-то внутри. – Очень легко получить прописку! Так как?

Бесы сомневались. Одни настаивали на сундуке, другие на погребе.

- Но если вы прямо сейчас сделаете выбор, то я подарю вам… Яичные скорлупки! – обрадовала я.

- А где мы их возьмем? – спросил домовой.

- Где ты их возьмешь! – поправила его я, делая акцент на слове «ты». Домовой плюнул и исчез.

Через полчаса он вернулся со скорлупой.

- Бух! Бух! – закрылись сразу две крышки – сундука и погреба, а я отряхнула руки, зевнула и упала спать.

Казалось, меня смело можно было везти на любой шабаш. Шабаш можно было устраивать даже вокруг меня. Я бы вряд ли что-то заметила!

Мысль о том, что судьба подарила мне столько бесов, успокоила меня. Теперь я точно с легкостью от Алексашки отобьюсь!

Проспала я сурком почти до полуночи и проснулась от крика: «Настя! Спасай!». Открыв глаза, я увидела жалобные рожи Михрютки, Лябзи и Баламошки. Они лезли на меня, умоляя спасти их. Одно копытце прошлось мне по груди, а второй по щеке. Бесы перевалились через меня и спрятались за мной, как в окопе.

- Что случилось? – подскочила я, видя мельника в лунном свете. Он стоял посреди избы в своих лохмотьях и смотрел на нас очень нехорошим взглядом!

- Да я сейчас твоим бесам… - орал упырь, пока домовой нянчил Миленку на печке… - Да я им сейчас…

На вид он был, конечно, не Ален Делон. Но мельник изначально напоминал Ален Делона после трех выпитых литров дешевого одеколона и длительного отдыха на скамейке в городском парке. Так что я пока что не понимала, в чем суть претензии!

- Если ты хотел увидеть доброго молодца, - заметила я, ворча, о том, что мне не дали выспаться. – То изначально ты таковым не был!

Фуф! Ну и белиберда снилась! Снилось, что Алексашка меня в озере топит. А водяной меня из озера выталкивает. Один топит, второй снизу из воды выталкивает. И так целую ночь я болталась буйком посреди озера в режиме неделикатной стирки.

- Вроде бы все как обычно! Голова на месте! Руки на месте! Ноги на месте! – зевнула я, а мельник покряхтел.

- Пойдем, Настенька! Поговорим! – заметил мельник, спиной направляясь в сторону двери. Только сейчас я заметила, что нижняя часть у него смотрит в одну сторону, а верхняя в другую. Мне стало немного неловко. Бесята переглядывались и прятали глаза. Нужно было сказать что-то утешительное, ласковое, обнадеживающее.

- Зато от погони скрываться удобно! – заметила я. – Не будешь терять ее из виду! Мне кажется, что для упыря – это самое то!

- Ага, - заметил упырь, пытаясь за спиной нашарить ручку. Теперь он был как кузнечик – коленками назад, от чего вид у него был еще более жуткий. – И бабу я теперь как буду, если у меня все сзади теперь? А? Что замолчали, умники!

- Зато красота женщины для тебя уже не имеет значения. Все равно она сзади! А если вдруг на сеновале, то можно и бабу, и одновременно на звезды смотреть! – хихикнул домовой. – Полная романтика! С двух сторон!

Упырь зыркнул на меня, а я вздохнула. Разговор обещал быть не из приятных.

Я натянула одеяло и только собиралась выйти во двор, как вдруг решила на всякий случай с собой колышек взять. Он мне на глаза попался. Видимо, домовой всерьез за корову взялся, раз колышек для нее строгал, для выпасти.

Мельник стоял возле дерева. Я спрятала руку с колом в мятой юбке и встала чуть дальше, чем обычно. Одному-то я уже призналась. И что было? И тут нужно держать ушки на макушке.

- То, что Алексашка сказал - правда? – спросил мельник глядя на меня. Я утвердительно вздохнула.

Ветерок пробежал по вспотевшей от сна спине. Ветерок был уже прохладный. Немного осенний.

– Эх… Я же тебя за дочь свою принял! – прокряхтел мельник, поднимая на меня светящиеся мертвецким светом глаза. – А внучка – то хоть моя?

- Внучка - твоя, - соглашаюсь я. И замолкаю.