Команда сорванцов: Музей восковых фигур. Бал газовщиков - Пулман Филип - Страница 2
- Предыдущая
- 2/11
- Следующая
Бенни очень гордился своим планом. И, как у него всегда бывало с планами, этот тоже очень быстро пошел вразнос. Бенни уже грезились Специальные Отряды высокопрофессиональных и превосходно натренированных Демонстраторов, общим числом для начала… ну, скажем, тысяч десять, которые будут наглядно показывать покупателям, как пользоваться вещами из ассортимента магазинов, и получать за это от благодарных хозяев симпатичные деньги.
Себе он собирался брать совсем небольшой процент – ну, скажем, семьдесят пять от общей суммы. Где-то в течение года Бенни планировал порядком разбогатеть, завести сеть филиалов в Америке, вывести компанию на фондовую биржу, баллотироваться в парламент и, как говорили в древности, всякая прочая et cetera.
В общем, он как раз объяснял мистеру Гребби, как все это будет потрясающе, но тут с Громом случился некий досадный казус в процессе пользования Складной-Зонтичной-Палаткой «Люксуриозум»… а близняшек Перетти как назло именно в этот момент унесло на Самодвижущемся-Инвалидном-Кресле «Пегас»… и вдобавок Акуленыш Боб обнаружил «Офицерский сюрприз» – Полноценный-Сублимированный-Рацион-в-Банках… Ну, и все как-то вышло из-под контроля.
Короче, мистер Гребби вышвырнул их из магазина и запретил впредь в нем появляться.
– Эй, Диппи, – сказал Бенни, отрываясь от воспоминаний. – А сдача-то моя где?
– Ой, звиняйте, – спохватился каштанщик. – Вы мне, стал-быть, шиллинг давали? Нате вам вот трехпенсовик и к нему славные новехонькие шесть пенсов.
Деньги Бенни взял, но посмотрел на них как-то подозрительно – а потом даже укусил!
– Эгей, Диппи, – сказал он. – Да ведь это ж фальшивка! Ты где ее взял?
Он показал монету. Отличная такая монета, действительно блестящая, новенькая – вон и королева Виктория, и буковки нужные по ободу, а прямо на носу у ее величества – на тебе! Отметка от зубов.
– Фальшак, как пить дать, – подтвердила Брайди. – Слушай, Диппи, это ни разу не правильный шестипенсовик!
Банда сгрудилась вокруг жаровни. Диппи взял монету и проверил ее сам – прямо всеми своими четырьмя последними зубами.
– Ну и ну, – озадаченно изрек он. – По всему видать, вы правы. Зуб дам, фальшак. И кто же это мне его всучил? Нате-ка вам лучше нормальных денег.
Другой такой монеты у него не сыскалось, так что он выдал Бенни шесть отдельных пенни и снова с отвращением уставился на предательскую деньгу.
Впрочем, Гром разглядел в выражении его лица и кое-что другое. Ежели зарабатывать всего по два-три шиллинга в день, шесть пенсов – это целая куча денег.
Тут за каштанами подошла старая леди – купить кулечек своей внучке, а вслед за ней сразу нарисовался Джонни Хопкинс, явившийся, вытирая усы, из «Валлийской арфы», и Диппи сразу стало не до ребят.
Они попрощались и побрели восвояси.
– Это нечестно, – решительно заявила Брайди, когда они снова оказались перед «Восковыми фигурами». – Тот, кто дал Диппи эту деньгу, точно знал, что мухлюет.
– Не давать ему заделаться восковой фигурой тоже нечестно, – согласился с ней Бенни. – Те, которые у них есть – да что они сделали в своей жизни? Ну, людей убивали, Америку открывали да это… королями с королевами были – и всё. Справедливость, я спрашиваю, где? Вот пари держу, будь Диппи жертвой Смерти-от-Тысячи-Ножевых-Ударов, они б его живо куда надо вставили.
– Диппи маловат будет, – резонно возразила Брайди. – Откуда там тысячу кусочков-то взять, чтоб ножи втыкать?
Бенни смерил двери «Восковых фигур» суровым взглядом.
– Мы отправим туда Диппи, даже если это будет наше последнее деяние, – твердо сказал он.
Когда у Бенни делалось такое лицо, остальная банда знала – с вожаком лучше не спорить. А потому, оставив его наполеоновски хмуриться на дверь музея, тихонько двинулась в сторону дома (то есть Клейтон-террас).
– Я вообще-то не прочь утереть нос тому профессору… ну, которому «Фигуры» принадлежат, – поделилась Брайди. – Он нас с Акуленышем как-то вышвырнул – в прошлом июле дело было, как сейчас помню.
– И я даже догадываюсь почему, – заметил Гром.
– Да ладно, всего-то один палец откусил. У того парня из Камеры Ужасов и так уже много чего недоставало – его, видишь ли, там пытают. Ты бы и не заметил.
– И как тебе пальчик, Акуленыш?
– Вкусный, – невозмутимо ответствовал Акуленыш Боб.
– А профессор, представь, заставил нас за него заплатить! У меня с собой три пенса было – так он все их забрал! Да на это цельную новую руку состряпать можно!
Они брели сквозь сгущавшийся на глазах туман – газовые фонари в нем походили на белые одуванчиковые головки.
– Надеюсь, Диппи не всучат еще один фальшивый шестипенсовик, – сказал задумчиво Гром.
– Ма вот всучили – вчерась, в мясной лавке, – пожала плечами Брайди. – Небось, сам слышал, как она ругалась. Эй, а это не твой па там часом?
Они как раз дошли до дома номер пятнадцать, где на нижнем этаже обитали Гром с папой – Брайди и остальное ее семейство (весьма немаленькое) жили выше. Сквозь грязное подвальное окно на мокрые кирпичи выплескивалось озерцо зловещего мерцающего света.
– Ага, – не без гордости сказал Гром. – Варганит кое-что новое. Не знаю что. Это коммерческая тайна.
Мистер Добни держал сувенирный и подарочный бизнес. Сувениры у него были странные. Он делал подсвечники в форме драконов; настольные автоматы в форме собачьей будки, раздающие ершики для трубок; держатели для бутылок с содовой водой, вращавшиеся вокруг своей оси на маленьком пьедестале, и всевозможные другие хитрые устройства. Его последней новинкой, например, был держатель для перчаток, скрещенный с собачьим свистком, – по каким-то непонятным причинам спроса на него не оказалось и продавался он из рук вон плохо.
То есть, будем честны, никак.
Поэтому мистер Добни специально арендовал подвал в их же доме и засел там со своим новым проектом – втайне даже от Грома. Единственное, что Грому удалось узнать, это что там как-то замешано электричество: па спустил в подвал уйму тяжеленных батарей и мотков проволоки, после чего за дверью началось гудение и какие-то вспышки.
– Я, пожалуй, пойду к нему, – сказал Гром. – Ужином покормлю. Чаю заварю.
– Чай я люблю, – заявил Акуленыш Боб. – И печенье. И вообще.
– Да, Акуленыш, мы в курсе, – Брайди, не глядя, погладила его по головке. – Что у вас на ужин-то?
– Пара селедок.
– Как их, кстати, готовят?
– Не знаю… варят, наверно. Это ж, типа, копченая рыба. А копченую рыбу варят.
Брайди сердито потрясла головой.
– А, слушай, давай я лучше сама!
Гром уже с год приглядывал за собственным папой, и тот пока еще ни разу не жаловался. Выказанное Брайди презрение к его кулинарным навыкам мальчика, конечно, расстроило, но чего уж там… Брайди ворвалась на кухню и свирепо загремела посудой – к счастью, сковородка нашлась довольно быстро. Уже собравшись было поставить ее на плиту, Брайди присмотрелась, содрогнулась и понесла находку под лампу – рассмотреть получше.
– Ты что здесь готовил в последний раз? – грозно спросила она, с неприязнью ковыряя пальцем какой-то мазут на дне.
– Наверное, жидкую карамель, – Гром глубоко задумался. – Па тогда задумал торговать яблоками в карамели и искал самый дешевый способ ее делать. Помню, взял рыбий жир вместо сливочного масла… но масса почему-то толком не застыла.
Брайди закатила глаза, отставила сковородку и снова углубилась в поиски.
– Так, это подойдет, – сказала она, выуживая из беспорядка ковшик с ручкой. – Давай сюда селедок, нож и найди мне соли.
Опытной рукой пошерудив ножом туда-сюда внутри рыбы, она извлекла на свет божий некие интересные с виду жилочки и комочки, представлявшие собой, вероятно, ее внутренности. Рыбы, разумеется.
Акуленыш Боб оторвался от своего занятия – он вылизывал сковородку – и рассеянно потянулся за ними, но схлопотал по пальцам.
– Так, – сказала Брайди. – Дальше надо нагреть ковш, кинуть на дно большую ложку соли и положить сверху рыбу. Она достаточно жирная и зажарится сама, без масла. Эй, ты что там читаешь?
- Предыдущая
- 2/11
- Следующая