Студент из прошлого тысячелетия (СИ) - Еслер Андрей - Страница 40

— Алексей Дмитриевич Светлов, по прозвищу Светлый, величайший лекарь в истории. Михаил Антонович Борзых, паладин, прозвище — Молот. Стародубцев Никита Владимирович, прозвище — Старик. Конев Семён Афанасьевич, прозвище — Левиафан. Артур Иванович Быстров, прозвище — Ледяной. Именно эти имена прописаны в современной истории мира.

— Спасибо, Милонова, всё верно, — ответила Оксана Фёдоровна. — Сколько их них сейчас живы?

— К сожалению, девятый ранг смогли открыть только трое, Ледяной, Старик и Молот, — всё так же без запинки ответила Милонова.

Удивляюсь. Не думал, что кто-то кроме Старика выжил и смог развить свой дар. Оказывается, таких трое. Но, думаю, это не все. Что знают двое, знает и свинья.

Мои мысли подтверждают следующие слова учительницы.

— Мир помнит много достойных имён, — произнесла Лебедева с грустью. — Многие из них живы по сей день. Например, та же Хризалида Яковлевна Павловская, написавшая учебник по современной истории, «Книгу Жизни» для лекарского дела и многое другое. Она стара и имеет только восьмой уровень, но будучи целителем, поддерживает своё тело. Последние несколько лет Хризалида Яковлевна не выходит в свет, о ней мало чего слышно, но, тем не менее, хороший пример.

Сердце застучало чаще, Листик жива, вот как…

Надо обязательно её найти.

— Говоря о людях, изменивших своим влиянием реальность, в которой мы живём, надо сказать, какие уроки стоит из этого вынести. Светлов также является автором многих книг и создателем уникального метода работы с энергоканалами, названного в честь него, именно её мы и станем изучать в первую очередь. Не овладев техникой Светлова, вы не можете считать себя лекарями. Сейчас разбейтесь на пары, даю вам десять минут на то, чтобы отработать вчерашнее упражнение.

Занятие началось, на этот раз мы не стали выходить, занимаясь слиянием на своих местах. Соединить энергетику с Варей вышло довольно быстро. Лебедева не обделила нас вниманием и задала отрабатывать внутреннее зрение, чтобы найти те самые каналы, которые нам предстоит латать.

Задача оказалась куда сложнее, чем я мог себе представить. Для меня человек представлял собой пятно, одно большое пятно. Я никогда не заморачивался структурой меридиан. Попросту не было времени. А когда война подходила к концу, освоение стало в разы сложнее. Это как стрелять по бабочкам из корабельной пушки, не самый простой навык.

Силясь что-то разглядеть в ауре Вари, я с завистью скрипел зубами. Ведь девушка в отличие от меня справилась быстрее. Конечно же, напарница помогала, отдавая должок, но до самого конца урока я так и не добился результатов.

Ближе к концу урока, занялся поиском информации о Листике в интернете. Говорили, что она живёт тихой жизнью за городом, где император лично подарил ей небольшую усадьбу и безземельный дворянский титул. Но, точного адреса я не нашёл.

Оно и понятно, Листик была настоящей звездой. Улыбаясь про себя, не заметил, как все покинули класс.

— Митрофанов, пора на следующий урок, не заблудись, у вас сейчас практика в госпитале, а затем физподготовка, — окликнула меня Лебедева.

— Вы не знаете адреса Хризалиды? — спрашиваю наугад.

Оксана удивлённо смотрит на меня, затем взгляд меняется на подозрительный.

— Откуда ты знаешь? — пара красивых гляделок пытается меня проткнуть.

— Что знаю? — недоумённо спрашиваю я.

— Знаешь, что я её поклонница, — вздыхает Лебедева. — Похоже, я сама себя выдала.

— У меня больная бабушка, я бы хотел поговорить с Хризалидой, — сочиняю я. — Но адреса в интернете не нашёл.

— И не найдёшь, — по-простому отвечает она.

Спустя один продолжительный взгляд, я получаю нужные сведения.

Конец занятий видится очень далёким.

В госпитале мы мучительно долго истязаем спящих под наркозом мышей, разрезая на части и пытаясь срастить клочок ауры, который мне не доступен. Преподавательница, сухонькая леди в кружевном сером платье по имени Степанида Кондратьевна Шевцова, рассказывает нам о том, как правильно исцелять неодарённых.

Различия не то чтобы фундаментальные.

В случае с одарённым в первую очередь сшиваются энергетические потоки, а уже во вторую плоть. А на примере животных и простых людей без развитого магического потенциала, всё намного проще. Главное соединить мясо таким образом, чтобы оно не приросло как попало.

Нет, энергетически сущность неодарённого тоже страдает. В основном это касается проводимости, которая сильно связана с нервными окончаниями. Будто нервы заменяли простакам энергоканалы. На примере мыши, отрезав ей лапку, а затем срастив её, Степанида Кондратьевна показала, что не всё так легко.

Лапка оказалась отрезана от ауры, представлялась бледной и безжизненной в магическом спектре. И лишь восстановив угасающую часть, мы смогли вернуть бедному созданию чувствительность.

Мышь кстати всё это время скакала по клетке, задрав зад, и волоча за собой непослушную лапку.

Дождавшись окончания занятий, бегом покидаю академию. Вслед мне что-то кричит парочка поджидающих на улице девушек в лице Евдокимовой и Суворовой.

— У меня дела, — отмахиваюсь я, вызывая клинок. — Надо увидеться с Хризалидой Яковлевной.

— Снова какая-то девица… — шепчет Суворовой Настя.

Не слушая, что они там говорят, взлетаю, сверяясь с картой на телефоне.

Через час внизу появляется опрятный дом с желтеющим яблоневым садом, под деревьями которого лежит приличное количество жёлтых плодов.

Снижаюсь перед калиткой, спрыгивая на землю.

Дом выглядит ухоженным, ко мне по дорожке уже направляется молодая девушка в самом соку. Лет двадцать на вид. Одета в простое платье фиалкового цвета и ботинки, выбивающиеся из наряда. На плечах кожаная курточка, взгляд мечет молнии.

— Хризалида Яковлевна не принимает! — встав по ту сторону ограды, отрезает девица.

— Прошу прощения, но я как бы это странно не звучало, её старый друг, — вежливо начинаю я. — Не могли бы вы передать ей пару слов. Прошу вас.

— Разве не понятно? — упирает руки в бёдра девушка. — Я вызову охрану.

— Право, не стоит, — слегка кланяюсь. — Одно слово, даже не два, вы позволите?

Та бессильно смотрит по сторонам. Видимо слова про охрану, не иначе как блеф.

— Слушаю… — спустя несколько секунд отвечает она, склонив голову на плечо.

— Скажите ей «листик», — прошу я.

— Хорошо, — отвечает девушка. — Ждите.

Она удаляется, шагая по дорожке к дому.

— Я подожду, ты ждала четыре сотни лет, Листик, а уж пару минут я выдержу, — грустно шепчу себе под нос, подставляя лицо ветру.

Возвращалась девушка уже бегом.

Рывком распахнула калитку и взяла меня за руку. Молча иду следом. Ближе к дому уже почти не сопротивляясь девице. Иначе она меня так на руках и внесёт, с неё станется.

Внутри дом пахнет благовониями и старческим уютом. Никогда не любил подобные места. Эти тарелочки на стенах с фотографиями внуков и полным древом кошачьего семейства. Вязаные пледы на продавленных диванах и кружевные скатерти.

Обведя комнату взглядом, перевёл его на внучку Хризалиды.

— Кхм… — раздалось деликатное покашливание из гостиной.

Спустя секунду оттуда появилась седовласая женщина в инвалидном кресле. Смотрит настороженно и с лёгким презрением.

— Вы не похожи на моего старого знакомого, юноша, — наставительно говорит она. — Так зачем вы здесь?

— Ба, я же говорила, шарлатан какой-то, — насупилась девушка, скрещивая руки на груди. — Гнать поганой метлой?

А я всё смотрел, смотрел на то, как безжалостно время. Оно поедает металл, выпивает моря и реки, голодное и неотвратимое.

Листик не сводила с меня глаз, по-старчески прищурившись, отчего вокруг глаз пролегла сетка морщин. Мы молчали, я не мог подобрать нужных слов.

Но Листик всегда была умной, куда умнее, чем я.

— Однажды ночью, после битвы под Тверью, мы сидели на срубленном лапнике. Мне было страшно, а он сказал мне, что…