Наследие Маозари 2 (СИ) - Панежин Евгений - Страница 44

Какой смышленый ребенок, подумал я, и перевел взгляд на её куклу… Хм, странно! Вроде нарисованная рожа та же, а вот улыбка на ней другая, из ехидной, стала какой-то злорадной…

— Господин! — окликнул меня Оркус. — Кажись, там кого-то охотники ведут.

Мы хотели выйти за забор, чтобы посмотреть, кого там ведут, но дорогу нам преградил какой-то бугай, и мотая головой в отрицательном жесте, указал на двор старосты.

— А вот и длина нашего поводка, — негромко сказал я своим товарищам.

— Что будем делать, господин? — сказал Оркус, буравя взглядом бугая.

— Пока не стоит нарываться на конфликт. Пойдем посмотрим через забор, — ответил я.

Через редкие жерди забора, нам было хорошо видно, как по улице пять деревенских охотников вели за веревку двух связанных избитых мужчин, их же расы. Пленники были одеты не в набедренные повязки, как их конвоиры, а в добротные кожаные доспехи.

— Интересно, — задумчиво проговорил я. — Вот вам пример, друзья, как здесь выглядят обычные пленники, а не ВИП-пленники, как мы. И лучше бы нам как можно дольше сохранять свой статус. Так что ты, Тим, этой ночью не ломайся. От тебя не убудет, а нам это возможно продлит жизнь.

— Я, я, я не могу! — судорожно замотал головой Тим, с испуганным взглядом.

— Партия сказала: "Надо!", — произнес я строгим тоном, глядя ему в глаза. — Трахнешь пару девок, не развалишься.

— Господин, как думаешь, куда их повели? — спросил Оркус.

— Ставлю золотой на то, что к храму, — ответил я.

И действительно, пленников повели куда-то в центр поселения. Когда процессия скрылась из виду, я повернулся к товарищам, и объявил:

— Ну что, заряд мотивации получили? А теперь со всем старанием принимаемся за изучение местного языка.

Оглядев двор, я не увидел девочки с куклой.

— Блин! Куда подевалась эта егоза? — недоумённо произнес я.

Тут мне на глаза попалась одна из девушек, с которой мы хорошо провели время этой ночью. Она целенаправленно куда-то шла, неся большую корзину с бельем.

— Эй, солнце, постой! — окликнул я её, и поманил рукой.

Обернувшись, и заметив меня, она улыбнулась, а увидев, что я её подзываю, указала подбородком сначала на корзину, а потом в сторону дома старосты.

— Хрен с ними, подождут. Иди сюда! — произнес я с улыбкой.

Через пару секунд раздумья, она настороженно приблизилась к нашей компании. Забрав у неё корзину, и активировав навык убеждение, я начал задавать ей вопросы на смеси имперского и местного языка: "Куда, говоришь, ты шла? Что делать? А зачем? А потом куда пойдешь?", — при этом я обворожительно ей улыбался, поигрывая бровями. Девушка зарделась, и со смущённой улыбкой развернуто отвечала на мои вопросы, а я как губка впитывал поступающую информацию, правильное построение фраз и звучание слов. А после я перешел к существительным, указывая на окружающие нас предметы или части тела, спрашивал: "Что это?". Новые слова с переводом на имперский, я громко повторял для своих друзей. Мой словарный запас местного языка быстро увеличивался, от простых слов я начал переходить к более сложным. От такого количества запоминаемой информации, вскоре у меня сильно разболелась голова. Не знаю, что из услышанного запомнили мои товарищи, но я уже мог строить простые фразы…

— Как звать, когда девка, соитие, кричит? — спросил я её на ломаном местном.

— И зачем тебе это знать? — зло спросил Тим.

— Нужно для дела, не мешай! — с раздражением ответил я.

Тим меня уже достал своими закидонами… И это в то время, когда мы находимся в плену, и от поведения каждого из нас зависят жизни всех в группе. Поэтому я решил, быть с ним по строже, и выбить дурь с его головы.

— Тим, подойди! — сказал я строгим тоном.

Тим немного помялся, но подошел.

— Помнишь наш разговор?.. Ты мне обещал во время похода выполнять все мои приказы, — сказал я, глядя ему в глаза.

— Д-да, — насторожено кивнул Тим.

Повернувшись к девушке, я спросил её на местном:

— Как ты звать?

— Юта!

— Юта, не бойся, сейчас мой друг, быть, учиться, — сказал я девушке мягким тоном, а повернувшись к Тиму, приказал. — Пожамкай ей грудь!

— Ч-что? — ошеломленно переспросил Тим.

— Положи свои ладони ей на грудь, и сожми её несколько раз, только не сильно. Это приказ! И давай побыстрее. Конечно же если ты аристократ, и отвечаешь за свои слова? — произнес я, буравя его взглядом.

— Как скажите, ваше сиятельство! — сказал Тим с вызовом.

Повернувшись к девушке, он зажмурился, и осторожно прикоснулся к её груди.

— Да не укусят они тебя! — хохотнул Оркус.

— Ох, мужчины! Лучше бы делом занялись, чем местных девок щупать, — осуждающе буркнула Лиза.

— Полностью обхвати. Сильнее сжимай. Вот так, а теперь нащупай сосок. Ага… Так… Поиграй с ним, — подсказывал я Тиму.

Девушка тихонько застонала, а в это время во двор вышла женщина в возрасте, как я понял, жена старосты. Она увидев, чем мы здесь занимаемся, приблизилась к нам быстрым шагом, и отвесила девушке хорошего подзатыльника. А после, накричав на Тима, увела девушку в дом. Тим повернулся ко мне со слезами на глазах, и дрожащими губами.

— Бывает, — пожал я плечами. — А на будущее запомни, Тим, нельзя приставать к девушкам у всех на глазах, это как минимум не культурно, — сказал я менторским тоном.

— Господин, там опять кого-то ведут! — воскликнул Оркус.

Посмотрев на улицу через щель между жердей, я увидел, как один из пленников, уже переодетый в набедренную повязку, ели передвигая ноги, идет с центра деревни, опираясь на какую-то женщину из местных, гораздо старше его. Мужчина был неестественно бледным, и с дебильной улыбкой кивал на щебетание женщины. Когда они скрылись в одном из дворов, я взволновано произнес: "Да что тут вообще происходит?!". И вздрогнул, услышав за спиной фразу на местном: "Гаш принял, человек, деревня!", — разобрал я слова, и обернувшись, увидел улыбающегося старосту.

— Кушать? — спросил он.

— Откармливаешь ты нас что ли?! — пробубнил я на имперском, а на местном с улыбкой сказал, кивая головой, — Кушать, кушать!

На этот раз староста с женой ели с нами за одним столом, и я не упуская шанса попрактиковаться в языке, весь обед доставал их вопросами. А после обеда, я как мог, объяснил старосте, что нам нужен кто-нибудь для разговоров, чтобы лучше понимать их язык. Староста покивал, и что-то сказав своей жене, пошел в дом, а мы остались ждать во дворе, на той же лавке. Вскоре к нам подошли четыре девушки, которых я видел впервые. Я не стал заморачиваться над тем, почему староста нам на помощь выделил именно их, и преступил к делу… Сначала девчонки робели, и слова из них приходилось тянуть клещами, но после того, как я помог им навыком убеждения, они наперебой начали выкладывать информацию о себе и о своей деревне. Как я и думал, словом "кути" они называют как себя, так и нас, а какого-то конкретного названия своей расы у них нет, или девушки об этом просто не знают. Когда я спросил, что они знают о землях за территорией их поселения, они мне ответили, что там ничего нет, кроме страха, боли и смерти, что там обитают ужасные монстры, и бродят, когда-то давно, заблудившиеся жители деревни. Хоть эти жители там не стареют, но за долгое время блужданий, они потеряли всю память и изменились внешне, и теперь не помнят, что когда-то жили в мире Гаша. И доблестные охотники деревни отправляются за границу мира, чтобы спасти их, и вернуть домой. Конечно же без памяти, они не понимают, что им хотят помочь, и поэтому сопротивляются, от чего их приходится связывать, но не все такие, бывают и спокойные, например как наша четверка. А буйных найденышей отводят в храм Гаша, где он проводит над ними обряд очищения от скверны, которой пропитались их тела за границей мира. Не всех можно исцелить от скверны, ну а тех, кому всё-таки повезло, кто выжил после обряда, тем Гаш возвращает память, и находит родственников.