Самый лучший комсомолец. Том пятый (СИ) - Смолин Павел - Страница 50

Далее отправились в порт, масштаб которого поражает даже меня — не Владивосток, конечно, но строили сразу финальный вариант, способный обслуживать до пяти сухогрузов в сутки. Здесь тоже имеется узкоколейка, которую придется доращивать до ветки полноценной. Пейзаж — просто закачаешься, вдоль заснеженных, поросших кустами и деревьями, несет темные воды древний и стратегически важный Амур.

Баржа с хлопком как раз причаливала, и в порту царила суета. Это ведь наш первый коммерческий груз — до этого возили только стройматериалы и специалистов — поэтому народ воодушевлен. Когда судно причалило, мы вместе с дядей Семеном, директором порта Светланой Ивановной и местными торговиками, которые будут подписывать документы, поднялись на борт, где нас поприветствовали капитан, его помощники и сопровождающие груз торговики «чужие». Хлопок, понятное дело, прибыл из Узбекистана.

— Предлагаю провести выборочную проверку контейнеров из середины, — указал я на составленные в два ряда на палубе контейнеры.

Партия невелика — соточка тонн, но до прибытия хлопка из Индии перекантоваться хватит. Логистика пока не совершенна — доставлять будут морем и реками, но после вступления Монголии в дружную семью Советских народов можно будет заморочиться железнодорожным сообщением — через Китай и Монголию.

— Да чего там проверять, — поморщился «чужой» торговик. — У вас здесь стратегическое производство, мы же себе не враги. Долго, а нам вон те контейнеры еще в Хабаровск везти, — указал на пирамидку на носу баржи.

— Жесть вы подозрительный, товарищ, — приложил я его.

Мужик побледнел.

— Проверки — обязательны, — продолжил я. — Дядь Семен?

КГБшник понял правильно и помахал над головой рукой, призвав десяток сотрудников — мы же готовились!

Далее мы принялись заставлять торговика открывать опечатанные контейнеры. Повезло на третьем — хлопок оказался даже не влажным, а мокрым.

— Отсырел! — пискнул торговик.

— А вокруг контейнеры не отсырели, — фыркнула Светлана Ивановна. — Вы что, совсем охренели?

— Давайте поищем еще отсыревшие контейнеры, — предложил я.

Нашли еще два таких же.

— На глазок у нас тонны три недостачи, — прикинул наш торговик.

— Это очень печально, — вздохнул я. — Товарищ, вы как груз проверяли? — обратился к торговику чужому.

— Я не причем! — быстро сориентировался он. — Видите же, опечатано неделю назад, не мной, я просто сопровождающий.

— Накладные-то подмахнул, — заметил капитан — вот тут он и вправду не причем, не его зона ответственности.

Мужик с возмущенным лицом потряс папкой с накладными:

— У меня так и написано — контейнеры с хлопком опечатанные, столько-то штук! У меня и полномочий-то таких нет — внутрь лезть! Товарищи, — голос потускнел, на глаза навернулись слезы. — Я пятнадцать лет на речных перевозках, верой и правдой… — голос дрогнул, и мужик замолчал, тихонько заплакав.

Отобрав накладные, наш торговик подтвердил:

— Не врет.

— Не вру! — шмыгнул носом «пришлый».

— Разгружайте, товарищи, — велел я. — Три тонны записываем в «усушку».

— Это же воровство! — опешила Светлана Ивановна.

— И я обязательно позабочусь о том, чтобы подобного больше не происходило, — пообещал я. — Совсем страх потеряли — стратегический город «кидать»! Пойдемте, дядь Семен.

Прихватив у капитана и торговика маршрутный лист, мы покинули баржу, добрались до портовой администрации, и я отзвонился в «службу безопасности», призвав экономического дядю Витю и силового дядю Петю, заодно отдав распоряжения подготовить самолет. Мои старые-добрые товарищи не будут против размяться. Далее позвонил домой:

— Алло? — ответила Вилочка.

На фоне бубнил телевизор — жива и здорова моя девочка, контент впитывает.

— Это я, — признался я. — Как твое здоровье, любовь моя?

— 37.5, фельдшер прописал таблетки и постельный режим, — отчиталась она.

— Хорошо, — одобрил я и пожаловался. — А меня тут на три тонны хлопка кинуть попытались.

— Непростительно! — отреагировала она.

— Верно! — подтвердил я. — Я в командировку, прививать честность на местах. Не знаю на сколько дней.

— Завидую, — вздохнула она. — Я буду скучать.

— И я буду, — согласился я. — Еще позвоню по возможности.

— Удачи!

— Выздоравливай!

Контейнеры до баржи добирались по железной дороге, и опечатаны были в Узбекистане. Придется туда лететь, причем обычным самолетом — погодные условия не дают задействовать мой любимый сверхзвук.

Дядюшки прибыли, я ввел их в курс дела, и мы поехали в воинскую часть. Миновав КПП, добрались до штаба и отправились прямо к товарищу полковнику.

— Здравствуйте, Виталий Андреевич, — войдя в кабинет, поздоровался я.

Помещение совершенно уставного вида, обезличенное — такой вот командир здесь, служака до мозга костей, специально такого отбирали. Единственное исключение — стена с благодарственными письмами и почетными грамотами за «образцовость», коих товарищ полковник за службу накопил немало.

— Здравствуй, Сергей, здравствуйте, товарищи, — поздоровался он с нами в ответ, выбрался из-за стола, пожали руки. — Ты концерт согласовать?

— Не, я по другому вопросу, — покачал я головой, усаживаясь на предложенный стул напротив полковника. — Мы тут хлопок получили, часть недобросовестные товарищи намочили для тяжести. Три тонны примерно недостачи. Мелочь, конечно, но…

— Но спускать нельзя, — кивком перебил он. — Чем я могу помочь?

— Взводом автоматчиков, для солидности и устрашения, — ответил я. — В Узбекистане, как и в других республиках, сейчас учения и через это спокойно, но я хочу чтобы спокойно было и мне.

— Когда? — уточнил он.

— Сейчас, — попросил я. — Чтобы нам до субботы вернуться успеть, к концерту.

Он снял трубку внутреннего телефона:

— Сидоров, собери взвод автоматчиков, — посмотрев на меня, пожевал губами и не без смущения ответил на неслышимый на меня вопрос собеседника. — Да, «Непоседа-2».

Мы с КГБшниками гоготнули — потешные инструкции на любой случай у всех городских силовиков давно готовы, но названия я не знал.

— «Два» — это самолетом лететь, — пояснил он, опустив трубку. — В место повышенной опасности. Учения учениями, но республики… — он поморщился.

— Придавим пару торговых хитрецов среднего ранга и поужинаем с товарищем Рашидовым, — пожал плечами я. — Он же не лично хлопок мочил, и будет рад поспособствовать искоренению преступности.

— Вертолет? — гостеприимно предложил полковник.

— Не, до Хабаровска-то двадцать минут, — покачал я головой. — На машинах поедем.

— Холодно, — заметил он. — В КУНГах поедете.

— В КУНГе уютно, — улыбнувшись, кивнул я. — Спасибо, Виталий Андреевич.

Глава 25

Прибыв в Самарканд, мы попали, конечно, не в лето, но в средней паршивости осень. Температура за бортом +8, дороги поблескивают от совсем недавно закончившегося дождика, и в прорехах потерявших силу туч появились солнечные лучи. По приземлении я не отказал себе в удовольствии подумать о том, что за последние два года в СССР не произошло ни единой авиакатастрофы. Потому что инфобомба работает! Не обольщаюсь — отсутствие аварийных ситуаций рано или поздно приведет к расслабону и халатному отношению к обязанностям, и где-то что-то неминуемо упадет, так сказать, «неучтенное», и я этому никак помешать не смогу. Ну а что поделать — человек все-таки не птица.

С техногенными авариями проще — их, как правило, можно предотвратить, наводки и способы это сделать у старших товарищей есть. Не только соблюдением техники безопасности, но и обновлением пожилой инфраструктуры — с 74 года плотно за это возьмутся, денег к тому времени у Родины будет тем самым жуй, поэтому я питаю осторожные надежды. Чернобыль, например, не случится уже точно — закон о запрете любых экспериментов на размещенных поблизости от обитаемых мест работающих реакторах уже давно принят. Надо — строй в тайге и делай что хочешь. И ведь строят — дед рассказывал. Без экспериментов же тоже никуда.