Первое поселение (СИ) - Степанов Андрей - Страница 17

— Сперва ответы. Что, как. За что и почему? Староста чем тебе навредил.

— И что за вещи ты вез в своем фургоне и куда? — добавил я к расспросам Конральда.

— Точно, это тоже мне интересно. Ты так завелся, когда услышал мои просьбы рассказать эту легенду… Сразу выдумал?

— Угу, — кивнул Аврон.

— Неплохая фантазия, — оценил наемник. — Не быть тебе писарем — врешь много. Придумываешь. Значит, вещи ты вез для того, чтобы их скрыть? Зарыть? Спрятать?

— Последнее, — мрачно проговорил Аврон.

— На время, пока все не уляжется? А потом что? Так ты, быть может, и виновен в смерти старосты?

— Нет, — уверенно ответил парень. — не виновен точно. Не делал ничего такого, потому что только лишь вещи должен был увезти в укромное место.

— Вещи и деньги?

— И деньги тоже, — нехотя ответил он на очередной вопрос Конральда.

— Вот и порешали. Видите, ничего сложного нет, — наемник развел руками. — Картина мне предельно ясна. Не вижу ничего, что может нам помешать теперь вернуться домой.

— А вот я не понимаю, — откликнулся я и в который раз потер лоб. — Зачем ты это сделал?

— Женщина, — нараспев ответил Конральд вместо Аврона. Последний нехотя кивнул. — Видишь ли, нравилась ему Тоуда. И сейчас нравится. А девахе нравилось им манипулировать. Уверен, что Аврон даже не собирался никуда еще неделю или две назад. Правда же?

Последовала короткая пауза, за время которой я успел осознать, насколько сильно эта девушка завладела разумом парня. А ведь он тихо и мирно жил, не собираясь участвовать в авантюрах.

— Фургон тоже не твой? — спросил я.

— Мой.

Я уже не знал, что еще можно спросить у Аврона. Ситуацию я понимал не до конца, но получалось, по фактам и со слов их обоих, Тоуда решила покинуть семью деревенского старосты. Но зачем надо было устраивать такой пожар и убивать всю семью? Алчность?

— Смотрю, ты уже проникся, — хмыкнул Конральд. — Соображалка заработала. Не ищи причин со стороны Тоуды.

— Да как ты…

— Я мысли не читаю, если ты об этом. Но каждый раз, когда происходит что-то подобное, странное и необъяснимое, в этом замешана женщина. И она не была бы настоящей женщиной, если бы сама смогла объяснить, зачем она это сделала, — пояснил мне наемник.

— И все равно это слишком запутанная ситуация. Как! — воскликнул я. — Не знаю, что там с Тоудой и ее мертвым мужем, но Аврон! Ты же хотел строить со мной новую деревню, создавать что-то хорошее… безопасное! И в основе этого ты заложил бы собственную ложь!

— Заложил ложь… — задумчиво произнес Конральд. — Звучит!

— Я не знал, что она будет сжигать людей! — заявил Аврон.

Наемник промолчал, хотя я буквально сверлил его глазами. Но логика была в словах Аврона. Он не только не знал, что происходит в деревне, но и не мог непосредственно участвовать в этом, потому что даты событий не сходились. Парень несколько дней провел рядом со мной, а его фургон был не на ходу. Так что если и была кровь деревенского старосты, то она точно находилась не на руках Аврона.

— А мы и не говорили, что она их сожгла, — ответил Конральд.

— Хитро, — оценил я.

— Да нет, просто факт, — он пожал плечами. — Я сейчас хочу понять, что успел натворить этот парень. Тебе ведь с ним потом свою деревню строить. Может, он нормальный в целом, а ты его прогонишь.

— Он нас с тобой в эту рощу привел!

— И что? — пожал плечами Конральд, подбросив потом в огонь еще немного веток. — Струхнул, с кем не бывает. Ты что же, думаешь, что он настолько хладнокровный, что еще в Ничках придумал этот план? Всю дорогу шел, как не знаю кто. Не понимал, что к чему. Даже наши разговоры толком не слушал.

— Притворялся? — предположил я.

— Надеюсь, ты шутишь. Я разбираюсь в людях получше тебя. И, если ты не сможешь делать того, боже упаси тебя становиться главой деревни. Построил — и иди своей дорогой.

— Кто бы говорил про шутки.

— Я серьезно.

— Ладно. Аврон, — я повернулся к связанному. — Значит, ты и правда придумал эту историю для того, чтобы лить мне в уши про другие страны. Почему сразу не попытался сбежать дальше?

— А куда мне было деться? — тяжко вздохнул он. — Пришел ты, с ножом, поубивал диких собак. Потом торговец. И ты уже не один, а от вас двоих я точно никуда не делся бы.

— Короче, ты нас попросту боялся. Трус. Ссыкло! — выплюнул я слово, которое само всплыло в памяти, но вызвало странную улыбку на губах Конральда. — Прощения тебе нет и не будет. Я был о тебе лучшего мнения, но ты решил… что ты решил? Ради Тоуды припрятать ее вещички? Посуду и тряпки?

— Нет, она просто попросила… — начал оправдываться Аврон, но я махнул на него рукой:

— Замолчи ты уже. Нет сил слушать.

— Между прочим, ты не задал самый важный вопрос, — улыбнулся наемник.

— Какой же?

— Деньги Тоуды. Где они?

— Вы шутите? — опешил Аврон. — Думаете, что мне кто-нибудь доверил денег?

— Мы не шутим, — довольно жестко ответил Конральд. — Потому что я прекрасно понимаю, что денег у тебя нет. Но неужели ты не знаешь, куда твоя подружка их могла деть? Не привезла же она их к Арину? Этот чертов пивовар нашел бы отличное применение ее деньгам. Но, раз девица до сих пор живет у красномордого, а его лицо до сих пор не расцарапано, вероятно, ему тоже обещаны деньги, которых у девицы нет. Поэтому нам надо найти эти деньги.

— И как мы это сделаем? И сколько искать? — начал задавать вопросы я. — Прекрасно, Аврон остается козлом отпущения, потому что просто влюбился в девицу и думал, что мы ей навредим, поэтому привел сюда, в эту ловушку.

— Вредить вам я точно не хотел! Только задержать!

— И потому в яме было больше трех метров? Чтобы задержать по самое не могу? — злился я.

— Нет, я не знал, какой она глубины! Просто слышал о том, что где-то в этой стороне охотятся на медведей и прочую крупную живность. Я даже не знал, что яма будет именно в этой роще! — Аврон почти кричал, надрывно и усиленно, чем заслужил крепкую оплеуху от Конральда.

Получил — и тут же свесил голову, потеряв сознание.

— Поговорим в тишине, — начал наемник. — Думаю, что ты не знаешь кое-каких особенностей жизни сельского старосты.

— Пришла пора узнать? — недоверчиво уточнил я, глядя на Аврона, опустившего голову. — Что же так за тайны такие.

— Дело в том, что никто не знает, сколько получает сельский староста. А деньги у него водятся.

— Судя по тому, как люди расхватывали дрова в обмен на какие-то тряпки, мне кажется, что в Бережке денег нет вообще ни у кого, — отмахнулся я.

— А ты думаешь, что паршивые дровишки неизвестно от кого будут нести деньги? — осклабился Конральд.

— Да хотя бы медяки! — воскликнул я. — Или долю медяка. Или сколько там телега дров стоит.

— В зависимости от ситуации. Иногда телега дров может стоить чьей-то жизни, — многозначительно закончил наемник.

— Значит в деревнях есть деньги, только жители их тщательно скрывают?

— Жизнь научила не доверять никому. А в последние годы либо грабят, либо обманывают. Это в городах, которые как минимум год не воевали, к таким вещам относятся более спокойно. Ну, увели кошелек с десятком серебряных. Дома еще такой же лежит. Понял теперь?

— Понял. А староста откуда так много денег имеет?

— Я не говорил, что много. Я говорил, что никто не знает, сколько он получает. Потому что в его ведении — сбор налогов. А это просто огромное поле для манипуляций. Своих не трогаешь, чужих — обираешь. Это в нормальной большой деревне. А там, где жило всего десять человек… Сам понимаешь — не всегда даже трое живут дружно. Хотя о чем я! — вдруг воскликнул он. — Ты же видел, как люди готовы на ровном месте встать по разные стороны баррикады.

— Видел-видел, — пробурчал я, вспомнив драку в деревне.

Что удивительно, туда полезли еще и старики, которые отхватили так же лихо, как и другие люди. Чего там забыло старшее поколение, кроме оплеух и ссадин?