Маруся и близнецы (СИ) - Хаан Ашира - Страница 18

— Показать, как я «не хочу»?! — взбеленился Макар, дергая верхнюю пуговицу на шортах.

— Тогда какого хрена… — начал на повышенных тонах Никита, но брат захлопнул ему рот ладонью и, приблизив его лицо к своему, очень серьезно сказал:

— Знаешь, зачем нас двое родилось?

— Ну?

— Чтобы хоть у кого-то работал мозг!

— Я тебе припомню про мозг…

— Припоминай, — кивнул Макар. — Если я так же долбанусь башкой. Иди подрочи в сортире и успокойся!

— Сам-то… — огрызнулся брат, уже потихоньку остывая.

— И я пойду.

Уходя, они еще раз обернулись, чтобы запечатлеть образ обнаженной Маруси для своих будущих фантазий.

— Может, ну ее, пусть лучше уезжает?.. А то если нас сорвет, Герман одной беседой не ограничится… — задумчиво сказал Макар, когда они уже забрались по веревочной лестнице в мансарду и слушали, как Маруся возится в своей комнате, задвигая засовы.

— Может, — Никита запрокинул голову, глядя в звездное небо за окном. — Если утром соберется — пусть едет. Если останется хоть на день… Сама виновата.

С утра зарядил такой дождь, что Маруся три раза просыпалась и засыпала обратно, думая, что еще не рассвело. На четвертый она протерла глаза, вылезла из постели, где нежилась в уютной пижамке, в которую оделась вчера после ночного купания, и распахнула окно.

Небо было обложено темно-фиолетовыми низкими тучами без единого просвета. Вода из них лилась, словно из опрокинутого на голову ведра — носа не высунешь. Земля уже не успевала впитывать влагу и повсюду пузырились лужи.

Нечего и думать было, чтобы по такой погоде ехать в город, еще и рискуя застрять по пути, если починка машины авторства близнецов окажется с сюрпризами.

Что ж — значит, придется ехать завтра.

Поленившись переодеваться, Маруся решила выйти к завтраку прямо в пижаме.

Близнецы тоже ползали по кухне сонными мухами. То ли погода их так прибила, то ли недосып — по представлению Маруси от того, что они всю ночь черт знает чем занимались в деревне, в реальности — от беспокойных фантазий, не отпускавших Макара и Никиту до самого утра.

Мокрый букет ромашек встретил ее в вазе на столе. Блинчиков сегодня не было, но Никита залил кипятком быструю овсянку и бросил в нее горсть ягод голубики. Это Марусю тоже устроило. Кофе пили в сонном молчании.

— Ну что, когда поедешь? — небрежно спросил Макар, собирая посуду, чтобы ее вымыть.

— Завтра, — откликнулась Маруся, широко зевая. — Правда, понятия не имею, что тут делать целый день.

Она уловила мгновенно возникшее на кухне напряжение, но не поняла, откуда оно взялось. Оглянулась на Макара — он включил воду и принялся мыть посуду и его спина, туго обтянутая футболкой, не выражала ничего интересного.

Никита допивал кофе и пялился в планшет, тоже не глядя на нее.

Почему же у нее возникло ощущение, что она оказалась внутри пиролизной установки за мгновение до включения нагрева?

— А? — переспросил Никита, отрываясь от планшета. — Что ты сказала?

— Говорю, не представляю, чем заняться целый день, — повторила Маруся. — Особенно без телефона.

— Заняться… — он как будто задумался.

— Давайте киношку посмотрим какую-нибудь, — поспешил на помощь Макар. Без его вмешательства разговор мог очень быстро развернуться в очень опасную сторону, но Маруся об этом и не подозревала. — А Никита нам попкорн сделает…

Тот посмотрел на брата, сощурив серо-голубые холодные глаза.

— Может лучше сэндвич? — проговорил он с непонятным Марусе намеком в голосе. — С очень-очень горячим расплавленным сыром в серединке?

— Я у себя побуду, — сказала Маруся, ретируясь с кухни.

Ну их, этих ненормальных!

Хотя и в комнате у нее делать особо было нечего.

Надо было, конечно, отобрать у Ника планшет в счет телефона и хоть в шарики поиграть, но высовывать нос опять не хотелось — близнецы о чем-то на повышенных тонах спорили на кухне.

Со скуки Маруся вытащила весь свой бьюти-арсенал, подвязала волосы платком и устроилась у трельяжа, включив подсветку зеркала.

Тоники, сыворотки, маски, масла, кремы, очищающие, насыщающие, увлажняющие, питающие средства — все то, на что у нее обычно не хватало времени, но что Маруся исправно покупала, чтобы через полгода выбросить, — наконец дождалось своего часа.

После уходовых средств пришло время декоративной косметики. Тут было почти не разгуляться, потому что ссылки на все туториалы по макияжу остались в выключенном телефоне, но Маруся все равно с удовольствием и в кои-то веки без спешки тщательно наносила тон, вбивая его кончиками пальцев, распределяя кистью и кушоном, изобретала свои методы контуринга и долго подбирала оттенки нюдовых теней.

Из гостиной тем временем доносились звуки взрывов и бравурная музыка — близнецы все-таки решили посмотреть кино. Ей же и тут было неплохо. Хотя музыку Маруся предпочла бы другую.

Погружение в пучины бьюти-индустрии заняло у нее часа два, за которые Никита с Макаром успели посмотреть один фильм и перейти к следующему. А ей вот делать было больше нечего.

Смыть нанесенный макияж и начать заново?

Жалко…

Маруся повертелась перед зеркалом, перерисовала стрелки, попробовала еще один вариант растушевки теней, добавила блесточек…

И заскучала.

В гостиной было шумно — то и дело раздавался очередной «бдыщ!» и восторженные вопли близнецов.

Она вздохнула, стерла стрелки и тени с шиммером, но дальше разрушать шедевр рука не поднялась. Вздохнув еще разочек, Маруся стянула с кровати плюшевого длиннокота и направилась в гостиную.

Макар с Никитой устроились на диване, поставив посередине гигантскую миску с попкорном и захватив по двухлитровой бутылке колы каждому. Голые исцарапанные ноги они водрузили на стеклянный кофейный столик, который мужественно принял свою участь.

— Привет, — сказала Маруся, падая в кресло напротив экрана в полстены, на котором Том Холланд пробирался через темный коридор, затянутый паутиной. — Что смотрите? Я с вами!

— Короче, этот чувак — бармен и вор, а еще потомок Дрейка, это пират такой, а этот нанял его, чтобы найти сокровища Магеллана. Им нужно два ключа, один уже нашли, сейчас идем за вторым, — скороговоркой просветил ее Макар. — Попкорн будешь? Держи колу.

И Маруся едва поймала двухлитровую бутыль, прилетевшую ей ровнехонько в голову.

— За попкорном сама схожу! — сказала она поспешно.

Никита заржал, останавливая фильм и, так и быть, прогулялся до кухни и вернулся с миской, куда отсыпал ей попкорна.

— Ну, короче, эту бабу они нашли по дороге… — по ходу дела восполнял он же ее пробелы в сюжете фильма, а потом они все вместе увлеклись, и уже не могли оторваться от экрана, нервно поедая попкорн.

Маруся даже удивилась — в детстве ей их увлечение пиратами казалось примитивным и тупым, но фильм реально оказался интересным. Или, как голод добавляет вкуса любому блюду, скука добавила интереса даже такой теме?

На сцене угона боевого вертолета все трое так прикипели взглядами к экрану, что забыли даже о попкорне. Вот-вот должна была решиться судьба пиратского золота и тут…

В доме погас свет.

— Эээээээ! — возмутились все хором.

Макар вскочил и зачем-то пощелкал выключателем, хотя было ясно, что дело не в проекторе. Во внезапной тишине стало слышно, что ливень на улице не только не утих, а даже усилился, к нему добавились раскаты грома и завывающий ветер.

— Опять где-то провода порвало… — сказал Никита, прислушиваясь к этому вою. — Сейчас должны генератор врубить. Досмотрим.

Но не через минуту, ни через пять электричество не вернулось.

Макар сходил в мансарду за своим телефоном и набрал номер управляющего поселком.

— Натан Андреевич, а что… — только начал он и в трубке что-то забормотали скороговоркой. Слушая собеседника, он прошел к окну, отодвинул занавеску, вглядываясь в дождливую хмарь, покивал и выключил телефон.