Снежная невеста - Нуар Нинель - Страница 4

Другой мир! Подумать только!

Во-вторых, чёртов Мороз лишил меня маникюра. Вместо родных гелевых ноготочков у меня на руках красовались мои натуральные, подпиленные чуть ли не под ноль. Подушечки пальцев заныли заранее. Терпеть не могу слишком короткие ногти – ни почесаться, ни подцепить что.

А в-третьих, роскошный бордовый цвет волос сменился на скучный тёмно-каштановый!

Не сдержавшись, я топнула ногой, почти как Элис. Вживаюсь в роль изо всех сил!

Пожалуй, только сейчас я поверила, что всё происходит на самом деле, и это не розыгрыш и не плод моего накачанного чем-то воображения.

– Зараза, волосы-то за что! – возопила я куда-то в потолок, в глубине души понимая – строгие родители тут же заподозрили бы что-то неладное, покрасься вдруг их деточка столь радикально, причём за считанные минуты и без краски.

А до гелевых ногтей, судя по платьишку Элис и окружающему меня интерьеру, прогресс в этом мире пока и вовсе не дошёл.

По моему платьишку. Шалун-Мороз меня и переодеть каким-то неведомым образом успел! И теперь на мне красовался тот самый балахон по колено, в котором только что щеголял мой двойник.

Надеюсь, на улицу мне в нём ходить не придётся и это всё же ночная рубашка.

Мечты, мечты.

– Что здесь происходит? – в комнату ворвался мужчина средних лет, в туго застёгнутом на все пуговицы костюме-тройке. Ухватив за руку, он оттащил меня подальше от окна, раздражённо приговаривая: – Вот так всегда, ни на минуту тебя оставить нельзя. Обязательно во что-то влипнешь! Какая ещё учёба тебе… Дома сиди, детей рожай. И нянек побольше найми! Сама ведь не справишься.

Выдав этот ценный совет, папенька Элис – и впрямь напоминавший внешне моего, так что проблем с идентификацией не возникло – выволок меня в коридор и зычно потребовал прислать мастера-стекольщика. Как я поняла, заняться этим должны были слуги.

Ну что ж. Девочка из обеспеченной семьи, уже хорошо. Не придётся привыкать экономить. А то услышав про жениха, я всякое начала думать – вроде брака за долги или проданной за хороший выкуп невесты. Нет, похоже, дела у четы Тиннер и без того неплохо идут.

Вокруг немедленно поднялась суета. Откуда-то приволокли короткие доски, гвозди и молотки – временная замена стеклу, чтобы комнату совсем уж не занесло.

Пока два дюжих лакея забивали окно, а три горничных, мешая друг другу, счищали снег с постели и выжимали мою одежду – снегу налетело порядком, промокло совершенно всё – я успела оглядеться в коридоре. Признаков скорого разорения вроде бы не заметно. Картины на стенах, вазы с сухими цветами, настольные и напольные, с виду дорогие.

– Мне пора на работу, – сухо сообщил папенька подошедшей супруге. – Проследи, чтобы всё просушили. До отъезда Элис может поспать и в гостевой.

– Ах! – дама заглянула в пострадавшую комнату, приложила руки к щекам и знакомо округлила рот в ужасе.

От сходства с моими собственными родителями – и в то же время понимания, что это вовсе не они, а их двойники из параллельной реальности – меня пробрала дрожь. Особенно похож был местный отец. Если моего побрить, оставив шикарные усищи, и заставить отрастить шевелюру до плеч, а после туго зализать её в хвост – ну, и лет десять ещё сбавить – вылитый мой папаша. Только вот рук таких ухоженных у него никогда не было, всё дезинфекция выжигает. Он борется с сухостью как может, но не спасает ни один крем. Только отпуск, которого у детского нейрохирурга по определению почти не бывает.

Его жена имела куда меньше сходства с моей родительницей. Отчасти из-за инъекций, которыми мама увлеклась на склоне лет и которых здесь тоже ещё не изобрели, отчасти из-за цвета волос – опять же, природного шатенистого. Я-то уже и забыть успела, от кого из родителей унаследовала свою тёмную гриву.

Помимо воли я заулыбалась.

Даже интересно будет пообщаться с копиями моих предков, помоложе оригиналов. Или же Элис была права, и это мы – копии? Ох, лучше о таком вовсе не задумываться.

Тем временем маменька закончила бессвязно причитать и воскликнула с ужасом:

– Элис, твои наряды! Они безвозвратно испорчены!

– О, какой ужас! – отозвалась я эхом, с трудом скрывая злорадство. Если там все такие, как этот балахон, то туда им и дорога.

Отец покосился на меня с подозрением, но в женские дела лезть не стал, а, как и обещал, развернулся и ушёл.

– Тебе срочно нужно к модистке! У тебя ничего нет в дорогу, даже белья! Это просто кошмар. Всё мокрое, просохнуть до завтра точно не успеет, а у тебя с утра дирижабль, – по-деловому сообщила дама, резко успокаиваясь.

Ну, как я и думала. В отсутствие мужа играть безмозглую истеричку смысла нет. На поверхность тут же вылезла мать семейства и рачительная хозяйка.

– Либби, остаешься за главную!

– Да, мефру! – пискнула одна из горничных, возгордившись от оказанного доверия, и тут же принялась командовать товарками.

Интересно, «мефру» – это имя или формальное обращение?

– Пойдём же, Элис! Не будем терять времени! – недолго думая поторопила меня матушка серией тычков пониже спины. – Шубка твоя внизу, поедешь в домашнем платье, ничего с тобой не случится.

– Ага. Значит, это не ночнушка, – приняла я к сведению. Женщина на меня странно покосилась, но переспрашивать не стала. – Только я вся мокрая! Я же простужусь!

Матушка отступила подальше и только тогда разглядела расползающиеся по моей груди и животу пятна от снега. Падение в сугроб даром не прошло. Дама вновь всплеснула руками:

– Какая же ты неловкая, Элис! А ещё утверждаешь, что можешь сама о себе позаботиться. Пойдём, переоденем тебя.

– Вот как раз переодеться сама я вполне в состоянии, – огрызнулась я.

Стресс, притуплённый было стремительно развивающимися событиями, наконец-то меня догнал, и в теле поселилась мелкая противная дрожь. Холод этому способствовал. Тряпка на мне пропиталась ледяной водой и неприятно липла к коже.

– Найти бы только во что.

– Думаю, мои вещи тебе подойдут, – она ухватила меня за руку и потащила по коридору.

Я послушно позволила себя проводить – ведь Элис рассказала мне лишь об основных событиях своей жизни и проблемах, и совершенно точно не рисовала план родного дома. Придётся запоминать на ходу.

Комнаты родителей Элис были попросторнее и состояли из пяти частей. Небольшого помещения с диванчиками и столиком для чаепитий, общей гардеробной и двух спален, соединённых ею. Ванная тоже была общей, с двумя дверями на противоположных сторонах.

Мужские вещи скромно заняли одну секцию и висели там свободно, не стесняя соседей. Я насчитала костюмов десять от силы. Зато женские шмотки буквально вываливались изо всех щелей, причём выглядели они далеко не так простенько и мешкообразно, как то, что на мне. Кажется, мать семейства излишне сильно печётся о благообразности дочери, а о себе совершенно не думает. Непорядок.

Ожидая пока мне найдут что-нибудь подходящее, я стянула мокрую тряпку и проверила нижнее бельё. Оно вроде бы не пострадало, но выглядело, конечно… пожалуй, моя прабабушка, будь она жива, надела бы такое с радостью. В старости. Удобное, практичное, невнятного сероватого цвета безо всяких излишеств. Мда.

– Вот. Это тебе подойдёт. Надеюсь, – не слишком уверенно сказала маменька, прикладывая ко мне одно из самых свободных платьев и неодобрительно поглядывая на мою грудь. – Располнела ты что-то, Элис. Нужно тебе следить за питанием.

Учитывая, что в спортзале я бывала трижды в неделю минимум, и постоянно работала на камеру – а она внешне прибавляет килограмм пять-шесть – при этом очень даже на записях себе нравилась, инсинуация показалась мне излишней. Оригинал так и вовсе производил впечатление тощенькой при знакомстве. Похоже, заботливую матушку смущает наличие у дочери содержимого декольте.

– Разумеется, – процедила я, не собираясь в своём питании менять ровным счётом ничего. – Благодарю за совет.

Отобрав платье, я вытолкала родительницу из ванной и вцепилась в край раковины, чтобы удержаться на ногах. Осознание, что всё это на самом деле, накатило оглушающей волной.