Кофе с молоком - "bastet" - Страница 106

59. "Я хочу, чтобы ты меня простила…"

Что чувствует человек, у которого выбили почву из-под ног? Растерянность, смятение, страх… Эти ощущения были мне незнакомы раньше. Последние несколько десятков лет я твердо стоял на ногах и был уверен в завтрашнем дне. У меня были чудесная жена, прекрасные дети, налаженный бизнес… Дом на берегу моря в европейской стране, несколько машин… Я привык к тому, что всё у меня идёт гладко и хорошо. Может, так и было бы дальше, если бы я сам всё не разрушил…

Марина. Сестра близнец моей жены. Я знал её ещё до знакомства с Евой, и неплохо проводил время с ней вместе… Не то, чтобы я был влюблён, скорее мне нравился сам факт того, что я имею жену брата… А она в меня влюбилась. Я это знал. И умело пользовался ею, пока она не инсценировала свою смерть, и не исчезла с моим сыном где-то в Южной Америке…

Потом появилась Ева. Женя нашёл её и пропал. Стал одержим ею, женился на ней, против её воли… Я сам не заметил как влюбился в неё. Не смог жить без этой сумасшедшей… Мы прошли через многое. Я терпеливо ждал, когда Ева поймет, что любит меня и прекратит мне изменять… Я верил в нас. Я прощал. Сам не смотрел на других. Просто не мог…

Всё получилось как я и хотел. Мы поженились, у нас родились дети. Ева больше мне не изменяла.

Женя нашёл Марину и решил жениться на ней. Сделал ей сына. Но любила-то она меня… Все эти годы я знал, стоит мне захотеть, и она снова будет подо мной…

Мы жили в разных странах, но общаться не переставали. Мы не виделись, хотя Марина предлагала мне увидеться постоянно. Я пресекал эти попытки и говорил ей, что женат, люблю Еву и ни за что ей не изменю…

Но она как будто не верила мне. Обижалась, что я не хочу вспомнить прошлое… Но я правда не хотел. Мне было хорошо с Евой.

Когда брат умер, Марина сначала долго плакала, потом твердила, что не хочет жить, а затем впала в какое-то амебное состояние. Нам предлагали оставить её в больнице, но мой племянник Олег отказался и забрал маму в номер.

Ева как назло улетела домой, и мы с Олегом вдвоём остались присматривать за Мариной. Племянник предложил выпить. Мы с Мариной отказались, а он напился до такого состояния, что уснул прямо в кресле.

Я сказал ей тоже ложиться спать и пошёл в свой номер, что находился на другом этаже.

Ничего не предвещало беды. Я принял душ, хотел позвонить жене, но меня перебил стук в дверь. Не думая, я открыл дверь, ожидая увидеть кого-то из персонала отеля, но на пороге стояла Марина. Она смотрела на меня с лёгкой улыбкой и непонятным блеском в глазах. Если бы я не знал, что Ева улетела, то принял бы Марину за неё.

— Войду? — спросила она, скользя по моему голому торсу взглядом от глаз до полотенца на бедрах.

— Зачем ты пришла? — спросил я нахмурившись и говоря себе, что это Марина, не Ева.

— Хочу поговорить — ответила она, облизывая губы — Можно?

— Иди к себе — грубо бросил я, но Марина сделала шаг мне навстречу, почти касаясь моего тела.

— Мне очень плохо, Кость, помоги мне… — прошептала она и обняла меня.

Я выругался, чувствуя, что под полотенцем кое-что ожило. К сожалению, это заметила и Марина и буквально втолкнула меня внутрь номера…

А дальше. Дальше, я сделал то, чего не должен был. Я поддался соблазну. Отключил мозг. Один раз. Один гребанный раз я изменил Еве, и она решила подать на развод! Я был в ярости, особенно, когда она заявила, что я обманывал её годами и спал с Мариной весь наш брак… Это было чудовищно! То, что Ева поверила словам моего покойного брата, а не мне… Изменял. Все 18 лет… Кем надо быть, чтобы так поступать с любимым человеком? Разве мог я совершить подобное?

Не выдержал, психанул. Сжимал руку на ее горле, не осознавая, что этим я лишь перехожу черту, перечеркиваю наше будущее, обесцениваю прошлое…

— Ты будешь моей, пока смерть не разлучит нас… — шепчу отчаянно, упираясь лбом ей в переносицу — Ева, я не смогу тебя отпустить…

Разжимаю пальцы и почти падаю на колени перед ней. Удерживаю себя от падения чудом. Она не должна видеть меня таким слабым. Задыхаюсь. Ослабляю галстук, не сводя с неё напряженного взгляда.

— Не изменял я тебе раньше — толкаю упрямо, видя в её прекрасных глазах сомнение — Не изменял и не собирался… С Мариной вышло случайно. Она сама пришла. Я её не звал, намёков не делал…

— Это не важно, Кость — перебивает Ева, потирая шею — Ты мне изменил. В день смерти своего брата. С его женой. Разве можно найти этому оправдание?

— Прости — звучу глухо, понимая, что ни хрена она меня не простит — Не разводись со мной…

— Какой ты жалкий — скривилась она, невозмутимо возвращаясь к сбору вещей — Я не хочу жить с тобой.

— Куда ты пойдёшь? — беспокоюсь я — Будешь жить в отеле? Снимешь квартиру?

— Тебя это больше не касается — холодно отвечает мне Ева — Я найду, где жить. Это не проблема. И завтра же я напишу заявление об уходе.

— Что? Как? — меня бросает в жар.

— Ты же не думаешь, что я буду работать с тобой, под твоим руководством? Видеть тебя каждый день это теперь пытка — признается она.

— Вот так просто ты уйдёшь? — не понимаю я — Мы больше 20 лет прожили вместе! Ещё до рождения детей…

— Костя. Разговор окончен. Выйди пожалуйста.

— Я никуда не уйду! — злюсь я её словам и холодному тону — Ты не можешь вот так просто всё перечеркнуть! Это неправильно и жестоко!

Ева вздыхает, бросая на меня грустный взгляд и отворачиваясь.

— Ты сам всё разрушил. Вини только себя. Я вряд ли смогу забыть то, что видела. Не похоже это на первый раз. Вот прям совсем не похоже… Зачем ты меня обманываешь? Скажи правду, что вы давно встречаетесь за моей спиной. Что она приезжает сюда в Италию, стоит тебе уехать в командировку. Что тебе нравиться знать, что мы обе влюблены в тебя как дуры и ты обеими нами можешь крутить как хочешь…

— Нет — я делаю шаг к ней — Ничего этого нет! Почему ты мне не веришь? Разве я когда-нибудь тебя обманывал?

— Не обманывал, потому что я не ловила тебя на лжи — заявляет Ева — Не ловила на измене и не ставила под сомнение твои слова. Я верила тебе, Костя, как может верить только безнадежно влюблённый человек…

Всё это она говорит спиной ко мне, холодным ровным голосом так, будто это для неё ничего не значит. Меня поражает страшная догадка.

— Значит, больше не любишь? — спрашиваю я, затаив дыхание — Поэтому хочешь уйти?

Не отвечает, молча собирая вещи. А у меня перед глазами вся наша жизнь проносится как на ускоренной перемотке. Начинает болеть голова и в глазах появляется резь… Я что плачу? Не может быть…

Смотрю на свои руки, что расплываются перед глазами, и с удивлением смахиваю скатывающиеся по щекам слезы. Радуюсь, что жена занята вещами и не видит до чего я дошел…

Пытаюсь взять себя в руки, делая судорожный вдох. В тишине комнаты он звучит очень громко, и Ева роняет мимо чемодана вещи. Черт. Терять мне больше нечего и я стремительно сократив между нами расстояние просто обнимаю её сзади.

— Пожалуйста, не уходи… — шепчу сквозь слезы с разрывающим меня на части отчаянием — Пожалуйста, пожалуйста…

Она не может оставаться равнодушной. Чувствует ведь и мои объятия и мои слезы… Вздрагивает, вытягивается как струна, пытаясь освободиться от моих рук. Не даю. Стискиваю в объятиях так сильно, как только могу.

— Костя… — шипит возмущенно — Отпусти меня…

— Пообещай, что не уйдёшь — не размыкая рук прошу я.

— Пусти — настаивает она — Не будь им…

Пораженно выдыхаю. Сравнение меня с покойным братом всегда было болезненным. Я не в первый раз слышал от неё такое, но сейчас мне особенно больно.

— Я никогда не был им — опуская руки напоминаю ей и буквально заставляю себя сделать шаг в сторону — И ты это знаешь.

Иду в кабинет, чтобы достать из бара бутылку виски. Последний раз я открывал эту бутылку, когда Дана посадили в тюрьму. Делаю глоток обжигающей горло жидкости. С непривычки она кажется огнём, что летит по моему пищеводу, оседая в желудке и растекаясь по венам жаром… Прикрываю глаза, но это не приносит облегчения. Мне по-прежнему больно и горько…