Вернуть Боярство 4 (СИ) - Мамаев Максим - Страница 40

Нет, сам-то он, конечно, теоретически мог укрыться от моего сканирования, учитывая продемонстрированные сегодня возможности, вот только сам по себе он нам был не опасен. Одиночного мага пятого ранга я сомну, как бы гением он ни был, тут сомнений нет. Да что там — три мои сотни вынесут вперед ногами любого подобного смельчака.

Так что можно было заняться делами насущными и не отвлекаться по пустякам.

— Господин Сопкин, я правильно понимаю? — вмешался я зашедший в тупик разговор. — У меня для вас два предложения на ваш выбор. Не желаете послушать?

— Аристарх Николаев-Шуйский? — живо поинтересовался наш пленник.

— Он самый, — кивнул я ему вполне благожелательно.

Глаза чародея остановились на висящем в моей руке, будто куль с мукой, Старшем Магистре и на миг удивленно расширились. Губы сжались в тонкую линию — на короткий, но мне этого хватило, что понять эмоции пленника. Он боялся и ненавидел генерала, попавшего к нам в руки. Причем боялся куда сильнее, нежели ненавидел…

— Я вас слушаю, господин Николаев-Шуйский, — попытался вернуть он улыбку на лицо.

— Предложение первое, оно же и самое простейшее и для меня, и для вас, — шагнул я вперед, небрежно волоча по земле бессознательное тело. Взгляд Сопкина невольно вновь метнулся к генералу. — За нападение без объявления войны на мой Род я объявляю войну вашему, а так же отправляю судебный иск в императорскую канцелярию по делам дворянских Родов. Так как нападение случилось во время выполнения боевого задания, я отправляю к праотцам вас и всех ваших детей посредством одного интересного ритуала чернокнижников, с последующей продажей ваших жизненных и магических сил обитателям Инфернальных Планов и продажей в их кабалу ваших душ на максимально возможный по длительности срок.

С каждым моим словом чародей бледнел всё сильнее и сильнее. Глядя на бессознательного Старшего Магистра в моей руке и лично лицезрев гибель всего союзного отряда, он явно принимал мои слова на веру полностью и безоговорочно. И не сказать, что был сильно не прав — теоретически мне подобный ритуал был под силу. Другое дело, что проводить я его бы не стал — с обитателями инфернальных планов я дел старался не иметь без крайней на то нужды. А если и шёл на контакт, то платил всегда услугами, ценными ресурсами или изредка артефактами, но никогда жизнью других людей. Моральные принципы, что уж тут…

Да к тому же больших сволочей, чем демоны, я в мироздании не знал. Эти уроды в большинстве своём попытаются кинуть тебя даже тогда, когда ты полностью уверен в том, что всё учел, и им по идее не слишком выгодно это делать. Подчинить себе, подсадить на крючок лёгких сил и знаний, постепенно соблазняя и обращая в своего верного раба — это их любимый конёк. Демонологов, настоящих, тех, что ставят себе эту нечисть на службу и держат в железном кулаке, я безмерно уважаю за терпение, суровость и даже большую, чем у самих тварей Инферно беспощадность к тем силам, с которыми они имеют дело.

Но клиент об этом не знал и клиент видел, что я сотворил с полуторатысячным отборным отрядом при старших магах за жалкие несколько минут, и потому поплыл.

— В-вы не п-посмеете! — воскликнул он, отшатываясь. — Русская Православная Церковь… Да любая признанная Империей религиозная организация не позволит творить подобное с попавшими в плен гражданами! Особенно с членами дворянских Родов! К тому же мне прекрасно известно, что у вас нет патента с официальным разрешением на практику темных искусств!

— Дорогой друг, вы военный преступник, попавший в плен к тем, кого пытались прикончить подлым ударом в спину, — доверительно улыбнулся. А затем вновь огрел по голове зашевелившегося генерала, отправляя его в царство Морфея. — Да прекращай ты дёргаться, падаль… Это я не вам, господин Сопкин. Так вот — вы мой пленник, вы предатель, трус и подлец, а мы посреди серой зоны меж двух сражающихся армий, в густых лесах, где только моя гвардия и вы с вашими людьми в нашем плену. Никто ничего банально не узнает — так на кой мне переживать о таких пустяках, как законность моих поступков и отсутствие или наличие у меня бумажки с разрешениями?

И тут он меня, признаться, удивил. Взял и бухнулся на колени, протягивая руки и чуть не плача:

— Милостивый государь, да разве ж я бы напал на вас, будь у меня выбор⁈ Меня вынудили, шантажом и угрозами заставили участвовать во всей этой гнусной затее! Мои жена и дочери в руках этих подлецов, они грозились их убить! Угрожали устроить проблемы моему Роду, вынуждали, выкручивая мне руки, пойти на этот сговор! Прошу, поверьте мне, я не желал в этом участвовать! Вы же выходец из древнего и славного Рода, издревле о Шуйских идет слава людей справедливых и милосердных! Проявите же это милосердие и ко мне, милостивый государь!

Зрелище было жалкое, странное и неприятное. Взрослый мужчина, далеко не самый слабый маг и аристократ и приличного рода ползал в грязи и вымаливал пощаду — да ещё у кого! У молодого паренька, которому и третий десяток ещё не пошёл!

— Второй вариант! — перебил я его причитания. — Вы даёте мне клятву, магически заверенную клятву, что обязуетесь выступить моим свидетелем по делу об этом нападении. Вы расскажете всё, что знаете, об этом человеке, — кивнул я на генерала. — О его сообщниках, о его происхождении, планах, связях, о том, как он вас вышел и чем держал…

— Мои дочери… — начал было он но я рыкнул, не слушая.

— Мне неинтересны твои слезливые байки! Учти, кусок ноющего мусора, после тебя я допрошу и его. В том числе о том, как он заставил тебя служить себе… И поверь, если я выясню, что это ложь, мало тебе не покажется. Мы друг друга поняли?

— Да, милостивый государь, — с хриплым отчаянием ответил мне Сопкин.

Глядя на происходящее, один из моих Мастеров сплюнул на землю от отвращения. И вот этот слизняк — командир отряда гвардии и Младший Магистр. Воистину судьба несправедливая штука… Впрочем, судя по показанному уровню, он отнюдь не боевик. Интересно, за что его вообще сослали на войну? Явно ведь по жизни он приносил Роду пользу не военной силой.

— Что касается вас — защитники отработали на твёрдую четвёрку, — поглядел я на своих орлов. — Атакующие — на три с плюсом. Разряды молний и магия звука, совмещенные воедино, были бы куда эффективнее, чем пламя и воздух, и вы бы победили не за три, а за две атаки. Но за уровень взаимодействия хвалю — обычно требуются годы практики, что бы команда успела сработаться.

— Так мы большую часть жизни совместно служили, — пожал плечами Арсений. — Сейчас, конечно, посложнее магия пошла, чем когда-либо прежде была нам доступна, но даже так — большой совместный военный опыт очень облегчает обучение составной магии.

— Ладно, хорош хвалиться, — хмыкнул я. — Пакуйте пленных, собирайте трофеи и отходим. Надо разбить лагерь подальше отсюда — я уже чую, как сюда двигаются рогачи с их серозадыми рабами. На спешить…

В следующий миг оголовье моего клинка врезалось в лоб Сопкина, не ожидавшего от меня такого подвоха. Закатив глаза, чародей рухнул навзничь, прямо в жидкую грязь.

— И этого приберите, — велел я. — Следите, что бы не очухался, пусть парочка из вас постоянно будет рядом с ним. Остальные — займитесь делом! Рядовые сами всё не сделают!

— Ну-с, с чего бы нам начать… — протянул я, глядя на распятого и раздетого Старшего Магистра.

Здоровенный, сколоченный из грубо и неровно вырезанных досок местных деревьев стол наверняка больно колол и занозил лежащего на нём человека. Ещё больше ему доставляли неудобств воткнутые в кисти и лодыжки здоровенные кинжалы из зачарованной стали, кои заменяли мне металлические штыри.

По идее, генерал-майор уже должен был истекать кровью и орать от боли, но ни того, ни другого он не делал. Злой, напряженный взгляд карих глаз был сосредоточен, в лице читалось упрямство и готовность сдохнуть, но не сдаться. Особенно часто его глаза останавливались невольном участнике этого действа, которому я отвёл особую роль в происходящем.