Н.У.Б.: палач по имени Амнезия (СИ) - Двуликий Богдан - Страница 39

Механик кивнул.

— Сейчас сходишь включишь, и посмотрим — ты с террасы, я отсюда в окно. Будет ясность хоть какая-то. Так?

Механик опять кивнул. Боец подошёл к окну и отдёрнул штору. Ему казалось, что взгляд его устремлён в бездонный колодец. Не было видно никаких очертаний. Почему-то на секунды вспомнился старик, тело которого так и осталось лежать в квартире. Потом вспомнились поиски тайников, изучение источников.

Вдруг вспыхнул огненно-яркий свет. Одно рукой боец тут же схватился за висок — в голове буквально простреливали резкие, острые боли.

— Вырубай свет, — измученным, но громким и отчётливым голосом сказал искатель.

С террасы донёсся голос механика:

— Я ещё не включал.

Глава 7. Тайна чернильных ночей. Часть 1-3

Перед глазами вырисовывалась фигура механика. В висках по-прежнему стучало. Вспышка света, словно стоявшая в глазах какое-то время, сменилась многочисленными мелкими тёмными точечками.

— В порядке? — механик осторожно приблизился к неадекватному и слегка побледневшему на вид бойцу.

Искатель только предупредительно поднял ладонь вверх, давая понять, что вопросы пока излишни. Сердцебиение понемногу приходило в норму, очертания интерьера скромного и немного небрежного жилища механика постепенно прорисовывались в деталях. А уже вскоре картинка пред глазами стояла ясная, физиологическое состояние пришло в норму.

— Порядок. Полный, — искатель рефлекторно коснулся чашки, в которой виднелся уже только неправильный тёмный круг от крепкого кофе. — Ещё есть?

— Да, сейчас. Тебе точно не от него плохо?

— Точно. А кто сказал, что мне плохо?

— Только что у тебя было что-то вроде приступа.

— Некогда об этом думать. Вряд ли это был приступ. Такое уже было. Это… В общем, трудно описать это состояние — какие-то вспышки в сознании. То ли воспоминания, то ли… Не знаю. Обычно сопровождаются видением — таким же, как во сне, только намного чётче, детальнее, живее — как будто сам в гуще событий. Уже не один раз за последние несколько суток было. Сегодня правда что-то новенькое и очень кратковременное. Кофе принеси — мне он необходим. И сахар.

Механик скрылся на какое-то время и принёс на этот раз пластмассовый чайник, банку с кофе и сахарницу. Сахар в ней был несколько пожелтевший, но это ничуть не смутило бойца. Уже окончательно взбодрившись после короткой вспышки неведомого приступа, он насы́пал три чайных ложечки кофе и столько же, с горкой, положил сахара. Сначала он хотел просто сыпнуть из сахарницы в чашку, но сахар слишком затвердел, и его пришлось отковыривать.

Залив водой тёмную жижу и жадно глотнув большой глоток сделанного напитка, искатель снова обратился к механику:

— Давай снова к сути. Времени у нас, возможно, осталось не так и много. Что ты знаешь про бестиаров и про то, связано ли это с представителями власти, с нынешним режимом?

— Да ничего и не знаю. Разве что они так называются, эти выродки.

— Но насколько я осведомлён, называть вещи своими именами запрещено. И раз уж разгулявшийся по планете вирус, погубивший много людей, нельзя называть своим именем, то вряд ли можно и бестиара называть бестиаром. По крайней мере, я впервые услышал этот термин именно от легавого, — искатель с недоверием посмотрел на механика.

— Так оно и есть. Сто процентов. Я даже и не сомневаюсь. Просто вот этот штабной, который сейчас дохлый валяется у меня во дворе, часто заходил ко мне. Я не знаю, может, там в штабе к каждому простому смертному прикреплён работник, но суть в том, что этот часто ко мне ходил. Почти только он один и ходил. И частенько мне казалось, что посещает он меня не только для того, чтобы какую-то плановую проверку сделать, а и для того, чтобы склонить меня на их сторону.

— Если честно, странно, что они тебя просто не грохнули. Ну, или какие ещё у них там методы работы — побои, пытки. Зачем легавым миндальничать с тобой? Ведь у них численное и силовое преимущество.

— Бес их знает. Я тебе только свои предположения довожу, и ничего более. Так вот я почувствовал.

— Ладно. Двигаемся дальше. Не суть. Может, этот штабной просто проболтался — за то короткое время, что я… живу, уже успел заметить, что безупречной дисциплины у этих штабных нет — они неидеальны в плане физической подготовки, наверняка не все блещут умом и, главное, часто витают в облаках от чувства собственной безнаказанности и неуязвимости. Всё это пока играет мне на руку. Нам на руку, если ты тоже видишь смысл в борьбе со сложившимся положением дел. Но сейчас немного о другом: быть может, тебе известны какие-то факты о происхождении и особенностях этих бестиаров?

Механик помотал головой:

— Единственное, что я могу добавить в качестве информации, так это то, что наш штабной в монстра не превратился — уже хорошо. Я посмотрел — труп так и лежит.

— Я про него успел забыть, по правде говоря. Если бы что-то такое произошло, мы, думаю, вряд ли бы остались в неведении. Арсенал у меня при себе, хоть и скудный — живым бы не дался, тем более опыт убийства этих тварей есть. Но спасибо, что утолил моё любопытство. Теперь знаем, что превращение может произойти, а может — нет. Не густо, честно говоря.

Искатель перевёл ненадолго взгляд на окно. Сквозь зашторенное окно в комнату будто пыталась сочиться густая ночная тьма.

— Тащи инструменты сюда, какие есть — надо постараться немного расширить свой арсенал. Продолжим разговор по ходу работы.

Механик вышел на террасу и до комнаты донёсся шум и лязг перебираемых в спешке вещей.

Глава 7. Тайна чернильных ночей. Часть 1-4

Механик ещё несколько минут копался на террасе — так, что можно было предположить, что его запас инструментов невероятно обширен. Вскоре хозяин своего несколько беспорядочного жилища снова вошёл с террасы в комнату, неся в охапке целую кучу инструментов.

По тому, как беспорядочно они были навалены, вполне чётко представлялось не очень хорошее знание хозяином что где лежит. А когда эта бесформенная деревянно-металлическая масса свалилась с рук механика на стол, стало очевидно, что этими инструментами он и впрямь не очень дорожит.

— Что смог тут найти поблизости — вот, — сказал он и добавил, словно оправдываясь за некоторую небрежность. — Я говорил, что нечасто пользуюсь тем инструментом, который мало полезен в ремонте машины. Но выкидывать не стал, естественно. Тем более, никогда не знаешь, что тебе может пригодиться в жизни.

— Подумываешь сменить квалификацию? — слегка усмехнулся искатель.

Механик пожал плечами и невпопад улыбнулся.

— Сейчас если и менять квалификацию — то только на близкую к моей. Ну, конечно, если к легавым примкнуть не хочешь, — искатель начал разбираться в инструментах, поочерёдно перекладывая их каждый отдельно в сторону на стол.

Спустя пару минут столешница пестрила молотками, пассатижами, круглогубцами, пилками и прочими вещами. При всём этом, многообразием сложившуюся картину назвать было никак нельзя — очень много инструментов дублировалось. Однако и это лишь половина беды. Вторая половина заключалась в практически полной бесполезности принесённого инструмента для боевых целей.

— М-да, — скорее констатировал, чем сокрушался искатель, — вооружиться у тебя мне будет сложно. Скорее всего, даже невозможно.

— А чем молоток не подойдёт? Башку проломить — вполне себе.

— Не всё, чем можно проломить башку — прямо надо укомплектовывать в рюкзак, который у меня не бесконечен. Если необходимо — черепушка неплохо проломится и камнем, и кирпичом, и любой другой тяжёлой вещью. Я изучил далеко не весь город, но даже по примеру того района, где довелось походить, заметил, что недостатка в тяжёлых валяющихся вещах нет. Не руины, конечно, но увидеть и схватить увесистый валяющийся предмет реально, особенно, если реакция есть. Хотя…

Взгляд искателя упал на старый, тяжёлый на внешний вид ржавый молоток с гвоздодёром. Деревянная ручка была изрядно потёрта. Боец взял его в руку и повертел сначала в одной, потом в другой руке, словно что-то обдумывая. Потом стал перебирать разложенные на столе вещи и обнаружил старое, тоже разукрашенное ржавчиной сверло.