Путь наемника (СИ) - "N& - Страница 7

Фраза получилась весьма двусмысленной и буян это понял. Он схватился за топор и угрожающе пошел на Раффана. Однако тот, не двинувшись с места, обнажил палаш и встал в стойку, нацепив на лицо ехидную улыбку превосходства. Она так и кричала: «Рискни, если кишка не тонка».

Кишка оказалась недостаточно толстой, чтобы нападать на опытного наемника, пусть даже и находящегося не в лучшей форме. Дебошир замер, посмотрел на направленный ему в грудь клинок и, сплюнув под ноги, молча пошел прочь.

Его никто не окликнул.

— Минус один. — вернув меч в ножны, прокомментировал сержант. — Привал. — объявил он для всех остальных. Новобранцы тут же свалились в траву там где стояли. — Возьмите из рюкзаков фляги с водой и вяленное мясо. Перерыв пол часа. И распределите груз дезертира между собой. Я его не потащу.

Никаниэль расстегнул клапан, развязал горловину и с удовольствием напился чистой колодезной воды. Она еще не успела нагреться и живительным потоком охладила разгоряченное тело. Часть Ник вылил себе на голову и довольно поежился, когда особо любопытная струйка затекла под рубашку, скользнув вдоль позвоночника.

Размяв протестующие против такого обращения плечи, принц полез искать мясо и заодно посмотреть, что же такое он тащит. Увиденное его несколько шокировало.

— Так это, уши Лаода, реально камни?! — изумленно воскликнул неподалеку Реши. Похоже он тоже отличался немалым любопытством.

Все вокруг тот час полезли в свои мешки и принялись возмущенно галдеть. Некоторые повскакивали на ноги. Оказалось, что у каждого рюкзак лишь на четверть занимали полезные вещи, а все остальное пространство было выложены гладкими речными камнями различного размера.

Ванесса вытащила себе один с вкраплениями белых и коричневых полос и заявила, что поможет Нику его нести. Она стала единственной, кто столь легкомысленно отреагировал на новость.

Несмотря на шквал негодования, сержант стоял непоколебимо, как прибрежная скала во время шторма, и волны гнева разбивались об него, не причиняя вреда.

Ни один не рискнул бросить наемнику вызов. Но, проклиная все на свете, люди стали расходиться.

Первый, второй, третий.

Никаниэль надеялся, что уйдет и Дреши, но тот сидел, скрестив ноги, и зубами отрывал куски от полоски вяленной крольчатины, бросая по сторонам настороженные взгляды. Жизнь явно приучила этого человека не расслабляться в кругу незнакомцев.

— Минус пять. — заключил сержант, когда решившие остаться последовали примеру Дреши и принялись за трапезу, бросая на Коупа сердиты взгляды из-под бровей. — Приказ все тот же. Осталось двадцать минут.

Ник подумал, что именно этого Раффан и добивался. Сперва отсеять слабых телом, а потом слабых духом. Что дальше? Слабые умом? Главное чтобы до слабых в постели не дошло. Тьфу ты, дурное влияние Малема!

— Слушай, — обратился принц к другу, — в отряде, где ты служил было что-то похожее?

Малеммил отрицательно покачал головой:

— Похоже это задумка вот этого вот. — он кивнул головой на сержанта. — И не такая плохая, должен сказать.

Никаниэль кивнул.

— Пять минут! — громко крикнул Коут и требовательно указал рукой на рюкзаки сошедших с дистанции.

Включая гнома и кендера, новичков осталось всего шестнадцать. Остаток дня обещал быть далеко не самым простым в жизни принца.

К выбранному сержантом месту удалось добраться лишь при свете звезд и под бойкий пересвист ночных сверчков. После дневного привала остановок больше не было, а вот вес рюкзака прилично увеличился — груз не прошедших проверку Коупа рекрутов пришлось распределить между оставшимися в строю.

При этом, правда, произошла небольшая заминка. Встав в позу, Дреши заявил, что не намерен тащить на себе ни на грамм больше, чем было у него изначально, а остальные могут делить ношу как им будет угодно. К нему тут же присоединились еще четверо. Раффан же вообще никак не стал вмешиваться в назревающий конфликт и, посчитав, что время на перерыв окончено, молча двинулся дальше, насвистывая себе под нос бравую мелодию.

Остальные принялись перекладывать камни и другие вещи по своим рюкзакам, бросая на Дреши с союзниками недовольные взгляды. Им не хватало духу поставить наглецов на место. Никаниэль собирался уже восстановить справедливость, но Малем его остановил, кивнув головой на варвара с гномом. Те что-то оживленно обсуждали на незнакомом Нику языке. При этом полурослик выглядел весьма взволнованным, а воин пустынь хмурился все больше с каждым услышанным словом.

Наконец варвар подошел к одной из осиротевших сумок, запустил в нее пару похожих на лопаты ладоней, зачерпнул кучу камней и вручил Дреши.

— Нести! — произнес он с сильным акцентом. — Твоя нести!

Дреши хотел было возмутиться, но тут у него под носом очутилось сразу два левых кулака, каждый размером с небольшую дыню. Мускулистый варвар нависал над человеком подобно вековому дубу. Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами, пока дебошир не сдался и, проклиная в пол голоса тупорылых обезьян, не принялся укладывать камни в свою сумку.

Остальным смутьянам пустынник тоже выделил по части груза. Не больше и не меньше чем брали все. Себе же он и вовсе взял сразу треть лишнего рюкзака. И это в дополнение к двум предыдущим! Мышцы бугрились и перекатывались на обнаженном торсе варвара, когда тот, распределив вес, направился следом за сержантом.

Нику подумалось, что такой воин мог бы потягаться в силе даже с орком. Но, насколько он знал, зеленокожие воевали лишь с Эльфхеймом, не претендуя на безжизненные земли пустынь, а сами варвары кочевали от оазиса к оазису, не желая менять родные пески и привычный уклад жизни на обманчивые блага чужих земель.

Последние часы пути показались Никаниэлю настоящим кошмаром. Ноги гудели, как пламя в доменной печи, и ощущались примерно так же. Он не удивился бы даже если штаны на нем вспыхнули — столь сильно горели не привыкшие к подобным нагрузкам мышцы. Плечи и спину принц перестал чувствовать уже давно. Лишь помнил, что те когда-то у него были. Шею свело болезненной судорогой, но сил размять ее уже не оставалось.

Кроме того, ему с Малемом с какого-то момента пришлось поддерживать с двух сторон белобрысого паренька. Тот едва не упал от изнеможения и ковылял в полнейшей прострации, не понимая где находится.

К концу пути и остальные выглядели не лучше.

Поэтому когда сержант Коуп объявил, что они, наконец, прибыли, Ник даже не сразу понял о чем идет речь. С какого-то момента он вообще перестал осознавать себя и продолжал двигаться только благодаря возмужавшей в последнее время силе воли.

Отряд попадал кто где стоял. Даже варвар, скинув рюкзаки, рухнул как подкошенный. Ни один стон не нарушил ночной идиллии — сил стонать ни у кого не было. Будущие наемники лишь изможденно хрипели, жадно втягивая прохладный лесной воздух.

А вокруг действительно простирался лес. За время перехода Никаниэль даже не заметил, в какой момент сочная трава поля сменилась мхом и ветвистыми деревьями. Лежали же они посреди обширной поляны, обрамленной молодыми осинами и гораздо более почтенного возраста соснами.

Среди валявшихся вповалку рекрутов суетился гном. Практически не устав, он вносил свой вклад, помогая обессилевшим выпутаться из лямок и подавая им фляги с водой. Некоторые были даже не в состоянии самостоятельно вытащить пробку.

Глядя на гнома, тем же самым занялась и Ванесса, начав, естественно, с товарищей. Свой камень она отнесла лично Коупу, отрапортовав, что тот доставлен в целости и сохранности, и Пивное Пузо может ей гордиться. Раффан продолжал упрямо игнорировать кендера.

Родж занялся разведением костра.

— Всем встать, полюби вас осел! — громогласно скомандовал сержант, вспугнув с ближайших веток небольшую стаю дроздов.

Никто даже не пошевелился.

— Кфхан вам в жены! Вы самый слабый набор из всех, что я когда-либо видел. И это будущие Черные Соколы? Да вас сейчас даже пьяная выхухоль в одиночку одолеет! Встать, я сказал!