Путь наемника (СИ) - "N& - Страница 36

Она замахала на Ника руками, прогоняя, будто запрыгнувшую на стол кошку.

Чистую одежду принц нашел неподалеку и, по-прежнему находясь слегка в прострации, принялся одеваться, прикрываясь простыней от и не подумавшей отвернуться гномихи. Аракай… По всему выходило, что вредная старушка или сама является жрицей бога жизни, или ей прислуживает. Вот только окружающее пространство скорее походило на захламленную гоблинскую лачугу, чем на храм или хотя бы святилище.

Натянув рубашку, Никаниэль осознал, что не видит нигде ни драконидской кольчуги, ни Люминистилла, ни одного из своих любимых потайных кинжалов. Хотя кисет Коупа и дневник некроманта лежали тут же. Где он? Куда все подевалось? А еще… Неожиданно из подсознания выскочила настойчиво стучавшаяся в дверь разума мысль.

Эльфенок?!

Ник резко поднял руки и ощупал уши. Отрезанные Тэльмондом остроконечные раковины вновь оказались на месте! Причем вместе со шрамами, полученными в сражении с орчьим шаманом.

— Да-да. — обвиняющим тоном произнесла старуха. — Можешь уродовать себя сколько угодно, но боги все видят. Их не обманешь! Ведь по началу казался таким симпатичным юношей… А на деле — паршивый эльф! — гномиха презрительно плюнула на пол. — Свалишь ты уже или нет, в конце-то концов?! Капитан уже заждался наверняка!

Капитан? Значит он все-таки среди наемников. Новые товарищи отбили его и дотащили до Черных Соколов. От кого, кстати, отбили? Хуторяне все же решили прикончить баловавшегося запретной магией чужака? Кому-то пожаловались? А может это вообще случайные бандиты? Или догнали те неизвестные, напавшие на заставу? Или…

Еще это могли быть бойцы Имбоса, так и не отказавшегося от идеи отомстить убийце сына. Пусть Никаниэль и не прикончил того лично. Хотя как они могли его тут найти? При всей-то маскировке. Больше похоже на паранойю.

Ник внутренним взором оценил потоки маны. Несмотря на потерю сознания, артефакт шинкацу работал исправно, продолжая менять цвет глаз хозяина. Похоже принц настолько привык контролировать процесс, что умудрился делать это даже находясь при смерти.

Не обращая внимания на недовольный бубнеж гномихи, он отыскал серди груд мусора кусок ткани, бывший когда-то, скорей всего, то ли скатертью, то ли платьем, и, пользуясь методом Малема, намотал тот на голову, прикрывая вновь отросшие уши. Ему даже на мгновение подумалось, что без них было удобнее, но эльф быстро отогнал крамольную мысль прочь.

Безошибочно определив где выход по характерному расположению полосок света, Никаниэль откинул полог и хотел уже было уйти, но все-таки обернулся и поклонился последовательнице Аракая.

— Спасибо, что спасли мне жизнь, уважаемая. — с благодарностью произнес он. — Я в неоплатном долгу перед вами. Но, все-таки, попрошу держать мою расу в секрете.

— Да кому ты нужен с расой со своей. — раздраженно махнула рукой гномиха. — Иди уже, отрыжка кфхана.

Наконец покинув странный шатер, заваленный пыльной рухлядью, Ник полной грудью вдохнул свежий вечерний воздух. И тут же закашлялся, потирая горло. Слишком свежо еще было воспоминание о безуспешных попытках сделать хотя бы один малюсеньких вдох. Уж это чувство он точно никогда не забудет. Главное чтобы не довелось испытать его вновь.

Снаружи его никто не ждал, и принц логично решил, что на все вопросы ему сможет ответить непосредственно капитан Варден Мейсис. Тем более, что тот, если верить древней старухе, и сам жаждал увидеть нового члена отряда.

Никаниэль смотрелся. Он оказался на границе обширного палаточного городка, расположившегося прямо возле окраинных строений Шадинала. Повсюду сновали люди, часть из которых явно занимались сворачиванием лагеря. Похоже Соколы действительно вскоре собирались сдвинуться с насиженного места. Хотя больше всего Ника удивило наличие с стане наемников женщин и детей. Такого он увидеть точно не ожидал.

Сперва принц хотел остановить кого-нибудь и попросить проводить к капитану, но быстро отказался от этой затеи. Посреди лагеря выброшенным на берег китом возвышался здоровенный шатер с развивающимся над ним красным флагом. На полотнище умелый художник изобразил расправившего крылья сокола, держащего в лапах меч с ключом на обратной стороне рукояти. Весь рисунок, конечно же, был выполнен исключительно черной краской.

Такую эмблему эльф уже видел на письме, полученном Коупом от капитана. Том самом из-за которого погиб как сам сержант, так и еще несколько едва успевших почувствовать себя наемниками людей. Без всяких сомнений Мейсис находился именно там.

По лагерю Никаниэль прошел без каких бы то ни было сложностей. Ни один встреченный им человек, не выразил никаких подозрений по поводу шатающегося по территории чужака. Похоже здесь это было в порядке вещей.

Вход в главный шатер тоже никто не охранял. Заглянув внутрь, Ник увидел мужчину лет тридцати пяти, склонившегося над небольшим походным столиком. В свете закатного солнца тот выглядел так, словно сошел с холста искуснейшего живописца. Гладко выбритое волевое лицо, сосредоточенный взгляд внимательных глаз, кудрявые волосы цвета выгоревшей на солнце соломы. Одет он был в новенький коричнево-зеленый мундир военного образца без каких бы то ни было петлиц или нашивок.

А на столе перед ним стояла вырезанная из дерева доска с расставленными на ней каменными фигурками в виде людей и животных — шарантори.

В Эльфхейме шарантори были привилегией аристократии. Сложная игра, сочетающая в себе элементы как стратегии, так и тактики, позволяла с пользой провести свободное время, а иногда и помогала решить сложный конфликт.

Не то чтобы низшим сословиям запрещалось владеть доской или фигурами, но шарантори требовали немало времени для изучения различных приемов и правил, а так же постоянного совершенствования в баталиях с опытными противниками. А таким ценным ресурсом как свободное время обладала как раз-таки только лишь знать.

Конечно, иногда и в доме у булочника можно было увидеть красивый резной комплект, покрытый блестящим лаком и выставленный на почетном месте. Возможно владелец даже знал правила и при случае мог похвастаться парой-тройкой выигранных партий, но виртуозами по праву могли себя считать лишь члены древних родов, веками оттачивавшие свое мастерство в ежедневных схватках.

Никаниэль, безусловно, тоже кое-что умел. Но хотя отец и пытался привить ему любовь к сей непростой игре, молодой принц предпочитал лишний раз поупражняться во владении мечом, чем часами пялиться на красно-зеленую клетчатую доску.

По правилам в шарантори сражались два игрока, каждый из которых управлял своей армией, которым предстояло схлестнуться на восьмидесятиодноклеточном поле. Девять на девять. В заднем ряду располагались наиболее сильные фигуры: грифоны, единороги, маги и жрецы, а так же один единственный дракон, являющейся одновременно как самым могущественным, так и самым уязвимым юнитом. Ведь сражение заканчивалось именно со смертью дракона.

Второй ряд занимали пять лучников, стоя через одну клетку друг от друга. Ну а третий представлял собой ровный строй из девяти обычных солдат — самых слабых и малозначимых бойцов, обычно первыми принимавшими на себя удар вражеской армии.

Судя по позиции, которую столь сосредоточенно изучал капитан Мейсис, сражение было уже в самом разгаре. Причем зеленые выбрали защитную стратегию, надежно спрятав дракона в выстроенную из других фигур «крепость», а красные наоборот отправили своего в гущу битвы, рискуя быстро проиграть, но и создавая, в то же время, множество всевозможных угроз.

Часть бойцов в этой схватке уже пала — их Варден бережно отложил на край стола. Причем Ник обратив внимание, что и сторону красных и зеленых представляли члены всех существующих рас, хотя обычно вырезали тематические наборы, вроде «Эльфы против орков» или «Дварфы против драконидов», порой даже заменяя единорогов и грифонов на какие-нибудь осадные орудия для аутентичности. Этот же комплект явно был весьма древним и сохранился со времен, когда все народы Альйона жили в мире. Стоить такой должен как четверка лошадей с целой телегой припасов. Если не больше.