Гвардеец (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич - Страница 38

— Переводчика вызывали? — странный моряк в очках и с щуплой фигурой оказывается передо мной. Переводчик больше похож на студента университета, чем на бойца, и докладывает о своём прибытие совсем даже ни как военный. Хотя вся необходимая атрибутика морского пехотинца на нём присутствует. За плечом автомат, на поясе нож и подсумки, и он явно участвовал в бою.

— Ты переводчик? Хорошо! Опросить всех японцев в префектуре, найти мне там самого главного засранца! Быстро только! — ругать этого явно мобилизованного моряка я не стал, сам недавно таким был.

Красный флаг над зданием администрации привел японцев в ярость. От куда-то, с какой-то явно необнаруженной нами ранее батареи, начался артиллерийский налет по центру города. Когда он прекратился, самураи пошли в наступление. Снова разгорелись уличные бои.

Группа Орлова контратаковала японцев. Морские пехотинцы уходят вперед, перед префектурой остаюсь только я и отделение охранения с легкоранеными. А между тем из здания выгнали человек двадцать японцев и среди них два офицера! Вначале они ничего не предпринимали, покорно выполняя команды переводчика, но распознав во мне командира, оба японских военных преобразились. Стоявший ближе ко мне офицер побагровел, выхватил меч и кинулся в атаку. Я аж растерялся, и даже предпринять ничего не успел. Удар сабли пришелся по стволу автомата, я выставил его перед собой инстинктивно. Противно лязгнув, лезвие завязло в прикладе, а мичман, командир моего охранения, ударом приклада сбил японца с ног. Другой офицер тут же поднял руки. Набросившиеся на японские офицеров, бойцы мгновенно избавили их от холодного оружия.

— Вот же ж мать их за ногу, падлы какие! — мичман со злостью пнул сапогом по рёбрам начавшего приходить в себя японца, которого недавно приголубил прикладом — извините тащ капитан первого ранга, недоглядел.

— Херово! Ты мичман вообще мышей не ловишь! — я всё никак не могу отойти от внезапного нападения. Руки трясутся, зарубка на прикладе автомата вышла знатная. Хоть и маленького роста офицерик, но ударил от души, если бы по голове попал, я бы точно не выжил — а если бы он этой зубочисткой во мне дырку проковырял⁈ Лучше пленных обыскивайте! Какого юха с них мечи не сняли⁈

— Второпях зивнули… — оправдывается мичман — может его в расход?

— Допросить! Кто такие, чего тут делали, где мать его штаб и командующий! — отмёл я такое заманчивое предложение. Пристрелить засранца прямо руки чесались.

— Тащ командир! Вот! — переводчик вытолкнул ко мне из толпы гражданских второго офицера, который в нападении на меня участия не принимал.

— Чего вот⁈ Нормально доложить! Чего это за гусь⁈ — психанул я.

— Кэнъити Кумагай губернатор Хоккайдо, глава Северного военного округа — тут же поправился переводчик — это самый главный тут, как вы и просили.

— Очень интересно… — я уставился на главу администрации, который с каменным лицом, не выражающим ни каких эмоций, смотрел на меня — а второй кто?

— Офицер связи пятого фронта Ёхомити Кинго — тут же доложил переводчик.

— Отлично! Ну ка спроси этого Кумагая, слышал ли он о том, что их император объявил о капитуляции? — начал я допрос — почему они оказывают сопротивление? Не уважают императора?

— Он получил приказ. Император прямой потомок богини солнца Аматэрасу и его распоряжение для него священно. Он принимает его волю и готов подчинится. Но командование пятого фронта ему не подчиняется — перевёл ответ переводчик — он спрашивает, почему мы не прислали парламентёра с предложением сдаться? Зачем было нужно штурмовать город?

— Не его собачье дело! Это не переводи! Скажи ему, что мы высадились на причалы порта без единого выстрела. Если бы японский крейсер не открыл по нам огонь, мы бы не штурмовали город. Но это сейчас не важно. Спроси его, готов ли он подписать акт о капитуляции?

— Он готов подписать акт, выполняя волю императора, и сдаться победителю. Просит вашу охрану не стрелять и вернуть ему меч — тут же ответил переводчик.

— Зачем? А, впрочем, верните ему железяку и на прицеле его держите! — зачем это надо губернатору я сначала не понял, но решил сделать как он говорит, если что мои ребята нашпигуют его свинцом.

Переводчик выхватил у бойца разоружившего губернатора меч и сунул его в руку японца. Я тут же был вынужден положить руку на ствол автомата мичмана, опуская его вниз. Японец выхватил из ножен свой меч, и перехватив его двумя руками, за лезвие и рукоять, с поклоном протянул мне — понял! Не стрелять!

Я двумя руками принял из рук губернатора меч и передал его адъютанту. Уже хорошо. Теперь бы так же просто с командующим фронта разобраться, но чествую, что там так просто не будет.

— Составьте акт капитуляции на русском и японском языке, за моей подписью и подписью губернатора, добавьте в него командующего фронтом. Местом сдачи японских войск в плен определить торговый порт Саппоро! Пусть под орудиями «Диксона» сдаются. Справишься студент? — спросил я переводчика.

— Справлюсь! — переводчик серьёзен, он сразу понял всю ответственность момента и видимо в японских традициях разбирается.

— Начальника штаба полка морпехов сюда, пусть ему поможет. Оставь человек десять в охране, мы выдвигаемся дальше — даю я команду мичману — Как только бумага будет готова, и её, и губернатора притащите ко мне, где бы я не находился!

— Там десять, тут десять, так скоро один останетесь! — ворчит мичман, но тут же начинает отдавать распоряжения.

— Товарищ капитан! «Диксон» на связи, Шамкий просит вас срочно связаться с ним! — это мой радист мучает рацию, принимая доклады от штурмовых групп. Как же не вовремя! Похоже командование докричалось наконец-то до радиоузла крейсера.

— Передай ему, что выйду на связь через час! Сейчас некогда, и о повреждениях «Диксона» информацию запроси! — дал я себе отсрочку. Полюбому придётся с Николаичем разговаривать, если что он и вестового с письмом пришлёт, но хотя бы небольшая фора у меня будет — передай им, что губернатор Хоккайдо заявил о капитуляции, идём к штабу фронта!

Между тем, несмотря на капитуляцию главы Северного военного округа и губернатора, бой только разгорается. В районе реки уже бухает артиллерия и она явно не наша. Там есть корректировщик, но «Диксон» молчит. С моря, после подавления или захвата береговых батарей больше не слышно выстрелов. Гарнизон Саппуры явно получает подкрепление. Стрельба уже раздается и у нас за спиной, в тех местах, которые мы только что прошли.

— Передай на «Диксон», пусть мать их открывают огонь, там наши парни гибнут! — добавляю я перца радисту, который передаёт радиограмму на крейсер — Скажи, мой приказ и моя ответственность! Вперёд мужики!

Через десять минут мы догнали отряд Орлова, который вновь уткнулся в оборону японцев. Проскочив наши оборонительные позиции, я тут же повёл отряд своих телохранителей в стремительную атаку, сходу проскочив на улицу, которую занимали японские стрелки. Морпехов Орлова подгонять нет нужды, они сразу же вливаются в ряды атакующих и уже очень скоро меня задвинули за широкие спины бойцов. Бой тут же перешёл в рукопашную схватку.

В моей правой руке нож, рожок из автомата я успел выстрелить ещё на бегу. По глупости своей, перехватив автомат за дуло я хотел использовать его как дубинку, но от ожога выпустил оружие из рук, теперь у меня только ТТ и финка. Впрочем, на мою долю врагов не досталось, крепкие моряки просто смели уступающих им в комплекции японских бойцов. У нас добавилось легкораненых, но убитых нет и мы, не замедляя бег, прорываемся дальше.

Получена радиограмма с «Диксона»: Приказ Юмашева, боевые действия прекратить и отводить войска в порт, после чего грузится на корабли. Николаич не может его нарушить и стрельбу прекратил, но легкий японский крейсер захвачен и сейчас там командует Иваныч. Трофейный корабль выполняет мой приказ, в захваченных башнях крейсера обустраиваются мои канониры, и они готовы поддержать десант. Я вынужден сообщить Николаичу, что выйти из боя не могу, мною принято решение закончить начатое. Мы слишком завязли, слишком далеко продвинулись, чтобы останавливаться. Судя по всему, полковник морпехов того же мнения, бой у мостов продолжается. В горячке боя я забыл свои страхи перед неминуемым наказанием, меня сейчас беспокоит другое. Впереди — уличные бои, а у нас ограниченный запас патронов.