Звёзды с корицей и перцем (СИ) - Калинина Кира - Страница 2

— Ну и что, что пятнадцать? — обиделась Леля. — Скажешь, маленькая ещё?

— Да нет, не маленькая. Очень даже... взрослая.

Рик медленно скользнул по ней взглядом — от лица вниз и обратно.

Так на неё ещё никто не смотрел. Казалось, она плывёт в полуденном мареве, как во сне, и вокруг ни души — только они двое.

— Янка! Иди сюда, паршивец! — прокричал совсем рядом визгливый женский голос.

Тёплая дымка волшебства, окутавшая Лелю и Рика, дрогнула, но не исчезла, а как будто свилась в струйку, нырнула в рукав серой куртки и притаилось там, выжидая удобного момента — такое у Лели было чувство.

Рик неловко улыбнулся.

— Я в пятнадцать до семёрки не дотягивал, — возобновил он разговор. — Тебе с таким потенциалом в Сётстад надо, а не в этот ваш…

Он не стал договаривать, кивком указав на уступ справа, где темнел угловатый короб Биенского уездного среднего профессионального училища. Несколько лет назад столичная академия открыла при нём филиал и набрала экспериментальный страль-курс. В окрестностях Врат людей со страль-способностями всегда рождалось больше, чем в других частях Смайи, но мало кто из биенцев отваживался попытать счастья в дорогом и шумном Сётстаде.

Так было раньше. Теперь лучшим выпускникам филиала обещали стипендию в головной академии, и Леля не собиралась упускать свой шанс.

— Чем думаешь заняться потом? — спросил Рик.

— Вратами, — выдохнула она. — Я хочу работать со Вратами!

Рик задумался.

— А что? Стоит попробовать. Три года тут, четыре там. Подкачаешь потенциал, к выпуску будет восьмёрка. С восьмёркой тебя даже на Мелоре примут.

Леле стало радостно от его одобрения. А Рик уже с увлечением рассказывал о профессоре, который привёл их группу на Смайю. Надо же, сам Готлиб Кизен! Участвовал в эксперименте мелоран на Клетте, пробудил Врата Дирана, прекратил землетрясения на Шакме, подчинив себе сейсмическую установкударителей; его учебник «Биофизические основы страль-резонанса» стоял у Лели на полке над письменным столом. «Прагма есть вещество, знающее о своём предназначении, и задача страль-оператора — помочь ей это предназначение реализовать». Простое определение Кизена описывало страль-процесс лучше, чем все многословные формулировки из классических трудов. Повезло же Рику — учиться у такого человека!

Профессор объяснил сбой биенских Больших Врат длительной перегрузкой, из-за которой базовая страль-структура потеряла устойчивость. Хватило сильной вспышки на солнце, чтобы потоки заряженных частиц запустили реакцию расщепления. Врата превратились в бомбу, готовую сдетонировать в любой момент.

Вызвать помощь из Сётстада было нельзя — активация Малых Врат привела бы к всплеску энергии в Больших. Потребовались усилия всех наличных страль-техников, чтобы прекратить распад и добиться стабильного резонанса.

Счастье, что Кизен и его студенты-четверокурсники оказались в Биене именно сейчас. Короткая остановка на пути из Сётстада обратно на Сторру…

Профессора интересовали руины сётстадских Гигантских Врат. Он разработал новый метод возбуждения страль-структуры, теоретически способный возвращать к жизни мёртвые прагматы, и хотел испытать его в Сётстаде. Объединив усилия, Кизен и его студенты, пытались добиться отклика от прагмы Врат. Сделать то, что оказалось не по плечу даже мелоранам.

И у них получилось!

— Нам удалось возбудить слабое страль-поле и достичь когеренции… Всего на несколько секунд, но Врата живы, мы все это почувствовали! И это не пассивный портал, как у вас в Биене, а полноценные мультиактивные врата. Если удастся их восстановить…когдаудастся… вы сможете ходить не только на Сторру, но и на Мелор, и на Кезу, да хоть на Ранд. Конечно, это будет нескоро. Лет через десять или пятнадцать. Суть метода в том, чтобы создать фантом универсальной базовой структуры и заставить прагму принять его…

Рик сыпал терминами, жонглировал идеями, рассуждал о перспективах. Леля и половины не понимала, но голова у неё кружилась от восторга. Ей нравилось слушать Рика, нравилось смотреть, как он улыбался, как горят его глаза, как рука с широкой кистью и узким запястьем взлетает пригладить взъерошенные ветром волосы, а потом азартно рубит воздух…

Большие Врата виднелись совсем недалеко — на пологом склоне слева. Нынче ночью они сияли страшным бело-голубым светом, а сейчас мирно посверкивали на солнце округлой портальной рамой — как было всегда, сколько Леля себя помнила. Малые Врата венчали собой один из холмов в долине. Там как раз зажглись зелёные огоньки — это спешно возвращались из Сётстада жившие и работавшие там сторриане. До вечера всех их отправят домой, и Большие Врата погрузятся в целительный сон.

Профессор Кизен уверен, что простой займёт года два, самое большее три. За это время прагма полностью регенерирует, связи страль-структур окончательно восстановятся и окрепнут, резонанс обретёт здоровую частоту. И сообщение между Смайей и Сторрой откроется вновь.

Насмотревшись на Врата, Леля с Риком взялись за руки и пошли гулять вдоль обрыва.

Но скоро наткнулись на Нильса Карпета с парой приятелей. На лицах троицы застыло одинаковое выражение угрюмой решимости; штаны мели пыльный щебень Гульбища, руки были засунуты в карманы, кепки надвинуты на брови.

В свои шестнадцать Нильс выглядел совсем мальчишкой, голос у него ещё ломался. Но напустив на себя грозный вид, юный Карпет выступил вперёд и потребовал от Рика «отвалить», потому что:

— Наши девчата с пришлыми не ходят!

Леля задохнулась от возмущения и стыда:

— Я сама решаю, с кем мне ходить!

Нильс сплюнул Рику под ноги.

— Что, стор, трусишь? За девчонку прячешься?

Приобняв Лелю за плечи, Рик немного подвинул её в сторону и смерил задиру взглядом. Он был старше, выше, сильнее, но один против троих.

Нильс набычился:

— Пошли потолкуем, как мужчины.

Леля вцепилась в запястье Рика, прошипев сквозь зубы: «Не пущу!» Сторрианин погладил её по руке и снисходительно улыбнулся сопернику.

— Мужчины не портят настроение прекрасной даме грязным мордобоем. Мужчины совершают подвиги в её честь, — он кивнул на аттракцион «Рыбак и рыбка». — Три попытки — три рыбки. Я сам за себя, вас трое, один ловит, двое на раскачке. Идёт?

— Но так нечестно, — неуверенно подал голос конопатый Одд, приятель Карпета.

— Честно, — усмехнулся Рик. — У меня руки длиннее. Если победишь, — пообещал он Нильсу, — врежешь мне вон той колотушкой, — кивок на шест с крюком в руках смотрителя аттракциона. — Проиграешь, я — тебе.

Это была рисковая забава.

Чуть не у самого обрыва стоял столб с поперечиной наверху. Силуэтом он напоминал колодец-журавль или высокого тощего удильщика с длинной снастью, заброшенной над косогором. К удилищу была привязана деревянная рыбка, а со столба свисал канат с петлёй. Надо было вдеть в неё ногу, с разгона пролететь над пропастью и сорвать рыбку.

Молодые парни любили испытать себя, но далеко не каждому давалась в руки вёрткая на ветру игрушка. Поймать её дважды подряд было большой удачей. А уж трижды…

Но Рик сделал это.

Отсыпал мелочи в ладонь смотрителю. Не обращая внимания на насмешки противников, постоял, разглядывая столб, рыбку и покатый склон, частично поросший травой и кустами. Поднял голову к небу, подёргал канат.

Леля следила за ним, прикусив краешек косы. Удерживать мальчишек, если им взбрела блажь помериться удалью, напрасная затея. Пусть лучше катаются, чем дерутся.

Рик забросил ногу в петлю и побежал вокруг столба, заваливаясь боком на внешнюю сторону круга. Канат сильно натянулся, бег перешёл в длинные прыжки. Сторрианин взмыл над обрывом. На секунду завис на фоне неба, правой рукой отпустил канат и взял рыбку. Именно взял — без натуги, просто, как берут яблоко с подоконника. А в следующую секунду подошвы его ботинок шаркнули по щебню площадки.

— Ловок, — крякнул смотритель в седые усы.