Медведь - Новый призыв (СИ) - Шиленко Сергей - Страница 18

Касик сидел на коленях, прижимая к себе безжизненный труп. Его единственная дочь, радость и гордость — убита. Обезображена! От её лица ничего не осталось, лишь месиво спёкшейся крови и осколков костей.

Боль, терзающая его душу, была невыносима. Она накатывала волнами и застилала рассудок. Шатаясь из стороны в сторону, разрываемый эмоциями, Крисп на руках вынес на центральную площадь остывший труп дочери. Этой ночью его лишили всего. Воины из его отряда стояли потерянными тенями, боясь шелохнуться.

— Собрать хворост и дрова для огненного погребения! — пророкотал касик своим воинам.

Всё время, пока воины готовили огненное погребение, Крисп не отпускал дочери из своих объятий.

На месте прогоревшего сигнального костра был сложен большой погребальный костер. Огонь рокотал, пожирая древесину и тела павших. Возле погребального костра не было прощальных речей. Тишина и лишь треск сгораемой древесины и мучительный, выжигающий остатки души, запах горелой шерсти и мяса. Этой ночью гноллы лишились не только близких, друзей, родственников, но и чести.

От бликов костра у Криспа слезились глаза, но он неотрывно смотрел в пламя. Разведчики не смогли отследить убийцу, потеряв в лесу его след. Враг давно покинул посёлок, а дождь надежно спрятал его следы. — Человек… это был человек… лысая криворукая обезьяна разрушила его семью… Разрушила весь его мир…

Глаза ничего не видели, но мысли, мысли набатом звучали в голове Касика. — Позор! Позор его роду. Его чести, чести семьи. — дыхание гнолла сбилось. — Нет больше семьи — он её уничтожил! Но моя месть будет страшна. Этот позор не смыть обычной кровью и жизнью. Мне будет мало смерти человека. Эту лысую обезьяну ждет долгая, мучительная кровавая пытка. Я буду истязать его днем и ночью, а в перерывах — лечить, истязать и лечить. Год. Два. Пять. До тех пор, пока не устанет рука калечить это ущербное существо. А она — не устанет!

— Месть!!! — заревел в ярости Крисп — Месть! Месть! Месть! — вторили голоса воинов, разнося громогласный рев по округе.

Следом за Пухом в подземелье я не рванул, наоборот, начал медленно спускаться в темноту. Спешка нужна только при ловле блох, а так с дуру и ногу сломать можно. Сделал несколько шагов вниз и в лицо ударил неприятный запах сырости и гнили. Ступени засыпаны плотным слоем старой листвы, грязи, камней и обломанных веток. Что ни шаг, то возникает громкий хруст из-под кожаного сапога. Ветки будто борются между собой за первенство в самом громком и коварном хрусте.

Попытался идти тише, тщательно выбирая куда именно поставить ногу — и ничего не получилось, стало еще хуже. Ей-богу, столько шума произвожу, прям как слон в посудной лавке. Пух, убежавший вперед на разведку, никаких сигналов не подаёт, исчез, паршивец. Хоть бы тявкнул для разнообразия. Ко мне сюда доносится лишь свист ветра и активное шуршание от перемещений Пуха. Ничего больше не слышно. Ни рыков, ни визгов, ни криков- лишь тишина.

Похоже, что сюда давным-давно никто не спускался и подземелье оказалось заброшено. Оно и к лучшему. Надеюсь, внутри найдется место для сна и получится отдохнуть и перезагрузить голову.

— Так. Стоп. Зараза, это уже совсем не дело. Усталость всё сильнее и сильнее дает о себе знать, так можно и убиться на ровном месте. Тут всякое случиться может. Не расслабляемся. Убрал оружие в карту и резко ударил ладонями по щекам. Лицо обожгла бодрящая боль, разгоняя накопившуюся за сутки усталость. В глазах посветлело. Активировал обратно секиру из карты и взял её средним хватом, направляя острый конец в темноту. Теперь можно двигаться дальше.

Благодаря Адаптивному зрению, прокачанного до 2-го ранга, темень спуска с каждой секундой все больше и больше светлела и открывала мне свои секреты. Сейчас, чтобы отчетливо видеть на десяток метров вперед, хватало даже небольших отсветов, падающих в проём из-за моей спины.

Спуск резко свернул вбок, и я оказался на небольшой квадратной площадке. Свет сюда из-за поворота практически не пробивался, и видимость резко ухудшилась. Пришлось из хранилища доставать факел и огниво. Пара ударов, десяток искр — и огонь весело затрещал, освещая небольшую площадку. Пол комнаты был завален грязью и кучами мусора, лишь кое-где сквозь это безобразие виднелись квадратные камни брусчатки. Оказывается, тут пол вымощен камнем. Стены подземелья построены из темных, поросших в многих местах мхом, каменных блоков. На них отчетливо видны следы старого затопления. Высолы на каменной кладке, грязевые подтёки и разводы на уровне моего пояса, засохшие коркой, которая полопалась и покрылась ветвистыми трещинами, взъерошенной шубой.

Повезло, что сейчас тут сухо. Возможно, подземелье заливает в сезон дождей или есть другие причины затопления, хотя для меня это сейчас не важно. Сухо — и хорошо что так. Опять отвлекаюсь.

Дальше в глубину подземных переходов вела широкая каменная арка, сложенная из черных прямоугольных блоков. Шаг. Шаг. Ещё пару шагов. Иду всё глубже в подземелье. Нужно найти мелкого бандита, куда он запропастился? Длинный коридор, факел разгоняет тьму, и то справа, то слева появляются пустые зевы дверных проемов. Дверей не уцелело, но они тут точно были. Металлические навесы, вбитые в каменную кладку, до сегодняшнего дня сохранились. Вошел в один из проходов и огляделся. Время к комнате было неумолимо. Помещение метров десять или двенадцать, не больше.

Пол завален мусором. Странная комнатушка. Тюремная камера? Кладовая или просто подсобка? Вентиляции нет. Из потолка и стены торчат металлические крюки. На потолке и части стен отчётливо видны тёмные пятна непонятного вида и происхождения. Какая-то странная грязь. Провел рукой по одному из таких мест, и на пальцах остался толстый слой мелких черных частичек. Поднес к носу, но по запаху не определить. — Что это?

Как герои фильмов определяют вещества по одному взгляду или запаху? Тайна, покрытая мраком. Возможно, это остатки копоти древнего пожара или просто необычная грязь? Но почему тогда даже на потолке? Вытер руку о штанину и ничего не изменилось, как была грязь, так и осталась. Вот хрень. Руку теперь без воды не отмыть. Оставаться здесь не буду, смущает меня эта чернота. Пух ещё не вернулся, возможно, найдется место получше.

Двинулся по коридору дальше, но пока ничего интересного не наблюдалось. Через пять минут ходьбы вышел ещё к одной лестнице. Она закручивалась спиралью и уходила глубоко вниз. Перехватил удобнее факел, сменил неудобную для такого спуска секиру на бронзовый топор с короткой ручкой и начал спуск.

Всё тот же пол, стены и потолок. Но вот наконец, кое-что изменилось. Последний пролет лестницы вывел в довольно просторное помещение. Чем-то похожее на арену для подпольных боев. Я вышел из неприметной ниши возле огромной колонны. Каменные трибуны рядами уходили вниз и сами собой образовывали естественную лестницу для спуска. Помещение было практически полностью разрушено, катаклизм верхних разрушений не обошел его стороной. Примерно по центру, на дне арены, образовался мощный завал. Камни, земля и точеные блоки потолка были обрушены неведомой силой и образовали огромную гору. Из-за неё не было видно противоположную сторону от входа. Тупик.

Оглянулся по сторонам — Пуха не видно. Начал спуск вниз, только добрался до середины трибун, как из кучи раздался шум. Я вздрогнул и резко замер, прекратив движение, не медля ни секунды швырнул факел под ноги, освобождая от него руку и активировал свою секиру. Дистанция. Главное дистанция. А секира — это полтора или даже два метра до противника. К бою в партере я сейчас не готов.

Направил наконечник секиры на источник шума. Шуршание усилилось, и из завала выбрался перемазанный и грязный, как чёрт, Пух. В его пасти трепыхалась поверженная тушка крупной серой крысы. Ну вот и охотничек объявился. Доволен собой, надулся от гордости, как меховой шарик. Вот-вот лопнет, выпендрежник.

Хорошо, что мой четырехлапый напарник больше опасностей не обнаружил. Мои ноги на самом деле уже никуда не идут. Угроза сражения отступила, облокотился на секиру и осмотрел помещение более внимательно.