Гром из будущего (СИ) - "Мархуз" - Страница 1

Глава первая

Гром — это я, а не небесная кара, затыкающая излишнюю болтливость. Если бы у вас фамилии тоже были бы Громов, то… Детство не сложилось, ибо осиротел в семилетнем возрасте, отвели в интернат, а бабушкину квартиру и её же «сберкнижку» (как она называла) свистнули какие-то дядьки или тётьки, посчитав, что мне это больше не понадобится. Я, как и положено правильному мальчику, стал одномоментно «сам себе голова» и занялся качем, так как оказался крупным ребёнком. Ну не ум же развивать, концы-то в концах. Может ошибся с личным выбором, зато к девяти годам от меня отстали даже те, кто старше возрастом. И кентами-щеглами разжился, которых повёл за собой к светлому будущему класса «сила есть — ума не надо». Лишь позже узнал, что древние греки то же самое проповедовали (чуток по-своему) — «в здоровом теле здоровый ум».

Нам было по двенадцать, когда тщательно подготовились и сдристнули из нашего обиталища. И фиг нас поймали после перехода в беспризорники. В итоге, в восемнадцать, дружно пришли к районному военкому и запросились в армию, подальше от своей «свободы». Странно, но крепких парней со стриженными затылками с удовольствием взяли и отправили в одну развед-учебку. Без вопросов и иных попыток промывания мозгов, ибо особо промывать-то и нечего было.

В двадцать пять дружно решили дембельнуться, хотя жить в армейке вообще-то кайфово. Еда бесплатная, обмундирование бесплатное, койка с матрасом, подушкой и постельными принадлежностями тоже бесплатная. Даже поездки на юг (видимо для здоровья) также бесплатные, причём за рубеж порой. Кучу бесплатных курсов прошли, фитнесс бесплатный, всегда можно подработать грузчиками или каких солидных людей на охотах подстраховывать. Последние два года наш старшина нашёл классное развлечение для нас — какие-то подпольные бои. Часть заработанного ему и отдавали, а он уже делился с кем нужно. Я, правда, перед дембелем в школе прапорщиков поучился, чисто из вредности, но особых умений не добавил в свою коллекцию. Там спецуру отшлифовывали, а не интендантов плодили.

На гражданке связь со старшиной сохранили и, порой, кое-какие поручения исполняли. Денег за время службы накопили знатно, потому что все семеро не гулёны, да особо и тратить не на что, честно говоря. Любовь признаём лишь по чувствам, а не покупную, да и нам, бывшим беспризорникам, нет смысла перед кем-то понтить и дорогие одежды и ништяки покупать. Можно, конечно, дурака повалять года два-три, но через нашего старшего прапорщика Борисова кое-какой товар возим, охраняем и, если нужно, помогаем расторговывать.

Военно-промышленный комплекс всякие предприятия имеет и нос по ветру держит. Один заводик навострился из классных металлов-материалов всякую чихню для любителей старины производить. А целый цех при нём из кожи и материи вполне качественные одёжи бумбосит вместе с кожгалантереей. Уже восемь месяцев мы (вместе с Борисовым) такие товары развозим по стране на всякие фестивали и ярмарки тщеславия. Некоторые покупосы меряются пиписьками в своих кошелях и даже рады, если товар стоит дорого. Блин, ценниками хвалятся, чтобы свою невтебенность подчеркнуть.

— Андрей, — ставит задачу старший прапорщик, — возле Ладоги очередной фестиваль намечается. Два грузовика можем распродать, так что готовь свою братию к очередному трудовому подвигу.

— А кто сопровождать будет, товарищ старшина?

— Я и буду, как обычно, на Лендровере, плюс парочка экспедиторов-торговцев.

У него классная иномарка, выкрашенная в… защитный цвет, даже кенгурятник не блестящий, а тёмно-зелёный. Это чтобы лишний раз не выпендриваться и не выделяться. Одна проблема — на меня вышел какой-то юрист и очень хочет встретиться. Пришлось отвлечься от планов и уделить понаехавшему толику времени, он сюрприз обещал. Мы, в Твери, москвичей не любим, но вдруг чем-нибудь любопытным побалует? Или сразу прибить?

— Здравствуйте, Андрей Александрович, проходите и присаживайтесь.

Обычный офис, видимо взятый в аренду на время командировки. А приезжий продолжил:

— Вам имя Михаила Владимировича Сложеникина о чём-нибудь говорит?

— Никак нет, — отвечаю, но слегка настораживаюсь.

— Это ваш дядя, — какая в жопу «дядя», коли я круглый сирота?

Юрист чуток взбзднул, увидев мои внутренние мысли, проявившиеся на лице.

— Я вас понимаю, он никогда не проявлял себя в вашей жизни. Увы, сейчас ваш дядя болен раком, четвёртая степень, вот и вспомнил о родственнике.

Хорошо что визави даже не пытается защищать своего клиента, а просто доводит информацию. Впрочем и я быренько угомонился, лишь небольшой всплеск эмоций, а по большому счёту мне всё это по барабану. Жил без чьей-либо поддержки (не считая кентовской) и дальше проживу.

— Продолжайте, я вас слушаю, — не «внимательно слушаю», а просто из вежливости, и собеседник это понимает.

— Михаил Владимирович имел бурное прошлое, хотя с годами перестроился в бизнесмены. Теперь хочет уйти из жизни, расставив окончательные точки над «и». Других наследников у него нет, а завещать своё государству или какому-нибудь фонду он не хочет.

— Ясно зачем я ему понадобился, — усмехаюсь над очевидным.

Старый хрыч (даже если не очень) решил поставить солидную галочку в своё досье, чтобы очистить карму. Мол, на последнем суде это учтут и смягчат приговор.

— Он будет рад, если вы его навестите как можно скорее.

— Ничего не получится, у меня на ближайшие две-три недели запланирована командировка в Ладогу. Отменять не буду, всегда обещания исполняю. После неё, могу и его посетить, но не ранее.

— Это, как раз-таки, очень удобно, — удивил меня юрист, — господин Сложеникин живёт к северу от Новгорода и вполне возможно, что это будет вам по пути. По крайней мере, Ладога совсем рядом с его поместьем.

Ни фига себе «рядом», да мой дяхон расположился намного ближе к Новгороду, возле какого-то села, но сам по себе. Даже свой причал на Волхове имеет, хотя фазенда далековата от реки. Добрались, имея трёхдневный запас времени до фестиваля, вот и решили погостить чуток. Единственное, что оставили двух сопровождающих экспедиторов в Новгороде, чтобы те потусили, раз свободное время выкроилось. С нами лишь Борисов поехал «на деревню к дяде», чтобы если какие гадюшники (в смысле гибедедешники) тормознут, откорячить их своими корочками и нашим путевым листом. Тем паче, что ему тоже любопытно, что мне завещано.

А вот меня халява, честно говоря, не привлекает. Эдакое суеверие, что непредвиденные излишки боком могут выйти, да и другие претенденты найдут способ объявиться, вроде бывших деловых партнёров. Это дядя — бывший бандитский авторитет, а кто меня знает? Тот, кто прошёл беспризорщину, прекрасно понимает, что на бесплатный сыр всегда имеется куча охотников.

— Братцы, как бы воевать не пришлось, защищая наследство.

У меня шесть кентов и, если что, можем отбиться вначале, но зачем усложнять самим себе жизнь на потом? Я решил пока послушать старшего брата своего покойного отца, но никаких скороспелых движений не делать.

— Дядь Миша, где же ты раньше был? — вполне дружелюбно общаюсь с выплывшим из ниоткуда «родным кровинушкой».

— Андрей, признаю свою вину, но мне недолго осталось. Ты уж прости за то, что о тебе вовремя не позаботился.

— Нет, в моей жизни так не бывает. Я никогда и никого не прощаю, просто смирись с этим. В конце концов, ты целую жизнь без меня прожил, как и я без тебя. Мы чужие друг другу.

Родственник расстроился, видимо привык к всемирному милосердию в свою пользу. Он в перестройку свалил из мотострелкового полка, когда конверсия началась. Даже долю получил, когда кое-где свои подписи поставил. Ну не самому же комполка подставляться под возможные неприятности, вот расформирование подразделения и прошло в лучших горбачёвских традициях. Потом Ельцин пришёл и пропил то, что не было разворовано. А в новом веке всё списывается на некие «девяностые», да и самих расхитителей народной собственности уже начали сменять наследники класса «золотая молодёжь». Что с прожигателями жизни станет, когда последние из девяностых могикан уйдут со сцены, никто не знает. Скорее всего начнутся новые «девяностые» и у наследников отожмут собственность «новые новые русские». А нам, народу, за то что молчим и терпим, дадут очередные красивые фантики. Да ещё и объяснят, что наконец-то самое правильное светлое будущее наступило. Мол, большевики и коммуняки всё разорили, вот с них и спрашивайте.