Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 74

Понятно, что три старейших члена высшего руководства страны уже давно были костью в горле у Н. С. Хрущева, поскольку при них он никогда не смог бы реализовать свою вожделенную мечту единолично лидерства в партии и государстве. А вот «примкнувший к ним Шепилов» стал жертвой банальной хрущевской мести — тот не простил ему предательства в столь опасный и судьбоносный для него момент жизни. Третий пункт этого Постановления гласил: «3) Принимая во внимание, что тт. Булганин, Первухин и Сабуров, проявившие политическую неустойчивость, выразившуюся в поддержке ими на определенном этапе антипартийной фракционной группы, в ходе Пленума ЦК осознали свои ошибки, осудили их и помогли Пленуму ЦК разоблачить фракционную деятельность группы, Пленум ЦК считает возможным ограничиться следующими мерами: объявить т. Булганину строгий выговор с предупреждением, перевести т. Первухина из членов Президиума ЦК в состав кандидатов в члены Президиума ЦК, вывести т. Сабурова из состава членов Президиума ЦК». Наконец, в четвертом пункте Постановления «признавалась необходимость обратиться от имени Пленума ЦК КПСС с закрытым письмом к партийным организациям, ко всем членам и кандидатам в члены КПСС и утвердить текст» этого письма.

Это «Письмо ЦК КПСС к партийным организациям, ко всем членам и кандидатам в члены КПСС «Об антипартийной группе Маленкова Г. М., Кагановича Л. М., Молотова В. М.»[591], которое носило более подробный характер, было также единогласно принято Пленумом ЦК и сразу разослано Общим отделом ЦК во все рескомы, крайкомы и обкомы партии. Причем, что любопытно, о главе советского государства маршале К. Е. Ворошилове в этих документах вообще ничего не говорилось, хотя ему не раз пришлось каяться на этом Пленуме ЦК и посыпать свою старую голову пеплом.

Что касается самой «антипартийной группы», то уже в августе 1957 года всех ее членов сослали подальше от Москвы: В. М. Молотов уехал послом в монгольский Улан-Батор, Г. М. Маленков — в Казахстан, директорствовать на Усть-Каменогорской ГЭС, Л. М. Каганович — в Свердловск, управляющим трестом «Союзасбест», а Д. Т. Шепилов — во Фрунзе, на должность директора Института экономики Академии наук Киргизской ССР.

По мнению большинства авторов (Р. Г. Пихоя, А. И. Вдовин, Ю. В. Аксютин, А. В. Пыжиков, Ю. В. Емельянов, А. В. Сушков, С. С. Войтиков[592]), именно такой характер Постановления Пленума ЦК и аналогичного «Письма ЦК КПСС» во многом определялся исключительно тактическими соображениями и личным желанием H. С. Хрущева скрыть истинный масштаб возникшей оппозиции его политико-экономическому курсу и хамских методов работы внутри Президиума ЦК, поскольку вскоре все фигуранты этого «заговора», за исключением совершенно безобидного маршала К. Е. Ворошилова, давным-давно потерявшего какой-либо политический вес, окончательно лишатся всех своих высших партийно-государственных постов.

Естественно, на этом Пленуме был обновлен состав руководящих органов. Помимо самого Н. С. Хрущева, К. Е. Ворошилова, Н. А. Булганина, М. А. Суслова, А. И. Кириченко и А. И. Микояна, полноправными членами Президиума ЦК стали самые активные сторонники Первого секретаря: во-первых, перешедшие из статуса кандидатов H. М. Шверник, Г. К. Жуков, Л. И. Брежнев, Ф. Р. Козлов и Е. А. Фурцева и, во-вторых, разом миновавшие традиционный «кандидатский предбанник» три секретаря ЦК — А. Б. Аристов, Н. И. Беляев и О. В. Куусинен, также только что избранный в состав обновленного Секретариата ЦК, и, что особо примечательно, первый секретарь Горьковского обкома Н. Г. Игнатов. Наконец сильно поредевший состав кандидатов в члены Президиума ЦК, в котором временно остался один Н. А. Мухитдинов, пополнили секретарь ЦК П. Н. Поспелов, зампредседателя Совета Министров СССР М. Г. Первухин и А. Н. Косыгин, первые секретари ЦК Компартий Белоруссии, Латвии и Грузии К. Т. Мазуров, Я. Э. Калнберзин и В. П. Мжаванадзе, председатель Президиума Верховного Совета Украинской ССР Д. С. Коротченко и первый секретарь Свердловского обкома партии А. П. Кириленко. Причем, как верно подметил тот же А. В. Сушков, впервые за всю историю партии все секретари ЦК, за исключением П. Н. Поспелова, одновременно стали и полноправными членами Президиума ЦК[593]. Кроме того, по его же мнению, вторым человеком во всей партийно-государственной иерархии стал Михаил Андреевич Суслов, который с июля 1955 стал вести все заседания Секретариата, а даже иногда и Президиума ЦК. Третью же позицию в секретарском корпусе прочно занял Николай Ильич Беляев, который, будучи активным сторонником «целинной эпопеи», отвечал за все сельское хозяйство страны. Хотя, впрочем, уже в конце 1957 года позиции Н. И. Беляева стали резко ослабевать и новым хрущевским фаворитом становится Аверкий Борисович Аристов, который на том же июньском Пленуме ЦК избирается замом H. С. Хрущева по Бюро ЦК КПСС по РСФСР.

Возникает вполне законный вопрос: почему H. С. Хрущев пошел на столь беспрецедентное расширение руководящих органов ЦК и даже ввел в состав Президиума ЦК КПСС двух «обкомовских» секретарей — Н. Г. Игнатова и Ф. Р. Козлова? Вряд ли это было только благодарностью за столь активную поддержку в борьбе с «антипартийной группой». Также вряд ли это можно объяснить «возрастанием руководящей роли партии в коммунистическом строительстве», «усилением политической роли центральных органов партии и укреплением принципов коллективизма в их работе», как утверждалось в советской историографии. Скорее всего, как справедливо указал А. В. Сушков, данное решение во многом диктовалось необходимостью последующего (а мы добавим: и не столь «заметного») вывода из Президиума ЦК всех оставшихся в его составе политических оппонентов Н. С. Хрущева, прежде всего «паркетного маршала» Н. А. Булганина.

Надо сказать, что в отечественной историографии, особенно либерального толка (Р. А. Медведев, Ю. В. Аксютин, Р. Г. Пихоя, Е. Ю. Зубкова[594]), давно сложилось устоявшееся мнение, что разгром «антипартийной группировки» означал отстранение от власти откровенных реваншистов, выступавших за полную реабилитацию И. В. Сталина и его политического курса. Однако, как нам кажется, эта довольно примитивная и явно ангажированная трактовка тех событий мало согласуется с реальным положением вещей. Все члены «антипартийной группы», прежде всего Г. М. Маленков и Д. Т. Шепилов, всегда и довольно последовательно выступали за сохранение прежних принципов «коллективного руководства» и против создания нового «культа личности», в данном случае Н. С. Хрущева, который по всем своим личным и политическим качествам уж точно никак не мог претендовать на сталинскую роль. Кроме того, они были принципиальными противниками его откровенно хамских методов и нервозно-крикливого стиля работы, которые очень часто доходили до личных оскорблений почти всех членов Президиума и Секретариата ЦК и других ответственных работников.

Кроме того, мы хотим обратить особое внимание еще на два принципиально важных момента. Во-первых, в последнее время многие историки (Р. Г. Пихоя, А. В. Пыжиков, Ю. Н. Жуков, А. В. Сушков[595]) вполне справедливо заявили о том, что «едва ли не самым главным результатом этого Пленума ЦК стала окончательная победа аппарата ЦК над государственными структурами», и именно с этого момента Секретариат ЦК и отраслевые отделы и сектора ЦК получили всю полноту реальной власти в стране, которую сохранили вплоть до излета горбачевской перестройки. Более того, как очень верно подметил профессор А. В. Пыжиков, начиная с июньского Пленума ЦК в Президиуме, а затем и в Политбюро ЦК стали явно преобладать партийные работники. Достаточно сказать, что из 15 членов обновленного состава Президиума ЦК 11 членов — H. С. Хрущев, А. Б. Аристов, Н. И. Беляев, Л. И. Брежнев, Н. Г. Игнатов, А. И. Кириченко, Ф. Р. Козлов, О. В. Куусинен, М. А. Суслов, Е. А. Фурцева и H. М. Шверник — представляли Секретариат ЦК и важнейшие региональные партийные структуры, а на первых ролях «секретарского корпуса» страны постепенно, но неуклонно и очень основательно стала укрепляться украинская партбюрократия, на которую и делал ставку сам H. С. Хрущев. Мы же добавим от себя, что совершенно аналогичная картина наблюдалась и среди кандидатов в члены Президиума ЦК, где 6 из 9 человек — П. Н. Поспелов, К. Т. Мазуров, Н. А. Мухитдинов, В. П. Мжаванадзе, Я. Э. Калнберзин и А. П. Кириленко — также являлись крупными партийными работниками.