Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 40

По официальной версии, вечером того же дня вынесенный приговор был приведен в исполнение. В. Н. Меркулова, Б. З. Кобулова, Л. Е. Влодзимирского, С. А. Гоглидзе, П. Я. Мешика и В. Г. Деканозова расстреляли в 21.20 в самой Бутырской тюрьме, а Л. П. Берию — на полтора часа раньше, в 19.50, в бункере штаба Московского военного округа. Причем, судя по «Акту о приведении в исполнение приговора Специального судебного присутствия Верховного суда СССР в отношении Л. П. Берия»[318], исполнителем этого приговора стал комендант ССП генерал-полковник П. Ф. Батицкий, а сам расстрел происходил в присутствии генпрокурора Р. А. Руденко и генерала армии К. С. Москаленко, которые и подписали данный акт. Правда, в этом документе по непонятным причинам отсутствует подпись врача, который в соответствии со всеми существующими процедурами должен был констатировать смерть Л. П. Берии, что, конечно, вызывает массу вполне законных вопросов. Что касается акта о расстреле шести «подельников» Л. П. Берии, то имя их палача (или палачей) не названо и лишь указано, что при их расстреле присутствовали первый замминистра внутренних дел СССР К. Ф. Лунев, заместитель главного военного прокурора генерал-майор юстиции Д. И. Китаев и трое высоких армейских чинов: генерал-полковник А. Л. Гетман, генерал-лейтенант А. И. Баксов и генерал-майор А. Ф. Сопильник, которые и подписали этот акт[319]. При этом подпись врача в этом документе была в наличии, однако его фамилия не была указана, и по росписи врача установить ее не удалось из-за неразборчивости почерка.

Надо сказать, что следственное дело Л. П. Берии и его подельников в полном объеме до сих пор не издано. Правда, в 2012 году под редакцией О. Б. Мозохина и В. Н. Хаустова вышли два, по сути дела, идентичных сборника — «Политбюро и дело Берия» и «Дело Берия. Приговор обжалованию не подлежит», — которые были составлены в основном из копий документов, хранящихся в РГАСПИ. Однако даже по объему, не говоря уже о содержании, назвать эти сборники полноценными и всеобъемлющими невозможно, поскольку следственное дело Л. П. Берии состояло из 39 томов и 10 объемных пакетов приложений, которые просто невозможно уместить в два даже очень объемных тома.

Именно многолетняя секретность, а затем и публикация машинописных копий, а не подлинников документов и стали основной причиной появления абсолютно иной версии политического краха Л. П. Берии и его смерти. Впервые об убийстве Л. П. Берии написал небезызвестный коллаборант А. Г. Авторханов[320]. А затем эту версию активно раскрутил единственный сын «лубянского маршала» Серго Лаврентьевич Берия, который в 1994 году опубликовал свою скандальную книгу «Мой отец — Лаврентий Берия»[321]. Именно в этой книге он впервые заявил, что 26 июня 1953 года его отец Лаврентий Павлович Берия был застрелен в своем особняке на улице Качалова (Малой Никитской), дом 28/1, во время попытки его ареста или спланированной ликвидации. Вскоре эту версию активно поддержали разные фолк-историки, в том числе Ю. И. Мухин и Е. А. Прудникова[322], которые стали всячески доказывать, что никакого ареста, а тем более суда над Л. П. Берией не было и все документы следственного дела носят откровенно подложный характер. Существует также «промежуточная» версия профессора-филолога Б. В. Соколова[323], который утверждает, что Л. П. Берия действительно был арестован, посажен в бункер МВО, где его действительно допрашивали несколько раз в течение одного месяца, с 23 июля по 26 августа 1953 года. Однако затем все допросы почему-то прекратились, и он был расстрелян вскоре после проведения последнего допроса, в августе или сентябре 1953 года, а на декабрьском суде в штабе МВО присутствовал его двойник.

И последнее. Хорошо известно, что долгие годы, вплоть до начала 1990-х годов, изучение личности и деяний Лаврентия Павловича Берии находилось под негласным запретом, поскольку в официальной советской пропаганде еще с 1950-х годов, благодаря H. С. Хрущеву и его клевретам, за этим человеком закрепилась стойкая репутация вселенского злодея и отпетого палача, одного из самых кровавых сатрапов сталинской эпохи. Гораздо позднее, уже при М. С. Горбачеве и Б. Н. Ельцине, стараниями тех же партийных бонз, прежде всего А. Н. Яковлева и гнилой либералинтеллигенции, с гордостью именующей себя сомнительным титулом «шестидесятники» (А. В. Антонов-Овсеенко, Р. А. Медведев, Б. В. Соколов, Н. В. Петров, О. В. Хлевнюк, Л. М. Млечин[324]), этот демонизированный образ Л. П. Берии был окрашен еще более кровавыми и зловещими красками, и в результате в общественном сознании сложился крайне негативный образ этого человека.

Однако, по справедливому мнению их оппонентов (Р. Г. Пихоя, Ю. Н. Жуков, Д. В. Кобба[325]), все эти эмоциональные оценки весьма далеки от истины. Конечно, Л. П. Берия, как и все тогдашние члены политического руководства страны, был отчасти повинен в политических репрессиях сталинской эпохи (небезызвестной «ежовщине»), но в гораздо меньшей степени, чем, например, тот же H. С. Хрущев. Именно на совести этого «реформатора» и разоблачителя «культа личности», столь превозносимого нашей продажной интеллигенцией, гораздо больше невинных убиенных душ в Москве и на Украине, где в годы «ежовщины» этот деятель возглавлял партийные организации и истерично требовал от ЦК беспощадного разоблачения «врагов народа» и предельно сурового наказания для них.

Между тем в последнее время документально установлено, что с подачи И. В. Сталина именно Л. П. Берия, наряду с Г. М. Маленковым и А. А. Ждановым, стал инициатором прекращения политических репрессий в самом конце 1938 года, сам маховик которых при активном участии Н. И. Ежова был раскручен региональными партийными вождями типа H. С. Хрущева, И. М. Варейкиса, Р. И. Эйхе и других[326]. Кроме того, благодаря работам целого ряда авторов (H. С. Симонов, В. С. Губарев, Д. В. Кобба, Д. Холловей[327]), очевидным стал огромный личный вклад Л. П. Берии как куратора всех разведслужб военных наркоматов и руководителя Оперативного бюро Государственного комитета обороны в победу над фашизмом в годы войны и как главы Специального комитета в создание ракетно-ядерного щита нашей страны, который не могут отрицать даже самые крикливые и злобные его клеветники.

Что касается общей оценки личности Л. П. Берии как потенциального лидера страны, то в последнее время появилась целая когорта авторов (Ю. И. Мухин, Е. А. Прудникова, С. Т. Кремлев[328]), которые, являясь его откровенными апологетами, пытаются представить поверженного маршала выдающимся государственным деятелем, у которого была собственная программа реформ, носившая вполне либеральный характер. Однако другие авторы, прежде всего профессиональные историки (Р. Г. Пихоя, Д. В. Кобба[329]), которые, опираясь на богатый архивный материал, детально изучали многогранную деятельность Л. П. Берии, утверждают, что он действительно был очень толковым и сильным администратором и, выполняя самые ответственные поручения партии и правительства, не провалил ни одного поручения, данного ему И. В. Сталиным или Политбюро ЦК. Вместе с тем вряд ли Л. П. Берия был выдающимся государственным деятелем и крупным политиком, поскольку довольно слабо разбирался в глобальных вопросах внешней и внутренней политики, а многие проекты его реформ, в частности в национальном вопросе или во внешней политике, имели ощутимый привкус авантюризма.