Границы (не)приличия (СИ) - Лари Яна - Страница 33

Она закашливается. Не то ляпнул.

Всё, что касается долгосрочной перспективы моментально замыкает её в себе.

— Стас, а у нас есть что-нибудь выпить помимо воды?

Ася необыкновенно вкусно произносит моё имя.

Плечом чувствую нажим её подбородка и это чистый кайф. Да, выпить определённо не помешает, пока я весь целиком не истлел.

— Без понятия, — нащупываю бутылку, нюхаю содержимое. — По-моему, вино. Будешь?

Дождавшись утвердительного ответа, трачу с минуту на поиск бокала, попутно прикидывая, каковы шансы, что она снова позволит себя напоить напрямую. И закусываю губу, ловя свой непрошеный стон.

Пытаюсь осадить ошалевший от мгновенного возбуждения организм.

Он шлёт меня к чёрту.

Мысль, что этот вечер может не повториться не даёт мне покоя.

— Выпросив всего один день, я сильно продешевил. Торговаться поздно, да?

Тихий смех сжимает мне сердце.

— Мне притвориться, что я вчера хоть немного поверила в твою сознательность?

— Значит, мы оба слукавили, — выдыхаю с облегчением, поглаживая её кисть большим пальцем. — Так я оправдан и могу рассчитывать на новое свидание?

— Полностью оправдан.

Слышу, что она улыбается и мне тоже становится хорошо.

— А как насчёт продолжить знакомство более тесно? — поддразниваю скорее себя, чем Асю. — Согласна побыть плохой девочкой?

— Я разве бываю другой? — лукаво подыгрывает она.

А вот тут хорошо бы прояснить.

— Ась, я иногда бываю резким, грубым даже. Мне от тебя башню рвёт, — негромко шепчу ей в ухо, зарываясь лицом в мягкие локоны. — Плохая или хорошая, ты всё равно лучшая.

— Ты сейчас так отрабатываешь на мне свои приёмчики?

Её тон неуловимо сковывает холодом.

Расслабился и как итог был понят превратно. О том, чтобы повторить фокус с вином нечего и думать. Не докажу потом, что без умысла.

— Поначалу собирался, — отвечаю как есть. — Но увлёкся общением, разомлел… Не знаю. Мозги в нужную сторону вообще не варят. Мне нравится просто быть с тобой рядом.

— И мне… хорошо с тобой, Стас, — произносит она тихо. — Очень.

— Так давай не будем терять это.

— Послушай, чего ты всё-таки ждёшь от перемирия?

Зависаю, слепо глядя в темноту.

— Я никогда не хотел с тобой воевать.

— Зачем тогда пытаешься? — звучит без укора, но серьёзно.

— Не хочу тобой делиться, — отзываюсь почти шёпотом.

— Ты говоришь как маньяк.

— Поправочка — как влюблённый маньяк, — не успеваю прикусить язык. Сомневаюсь, что Ася готова к таким серьёзным откровениям, поэтому перевожу тему, избавляя её от необходимости это как-то комментировать. — Кстати, мне придётся опустить палец в бокал, чтоб не перелить. Не страшно?

— Валяй. Мы уже выяснили, что ты не боишься запачкаться.

Судя по расслабленному тону, она высоко оценила мою капитуляцию.

— Только не выдавай меня бабушке, — разгоняю остатки напряжения корявой шуткой.

— Вот ты дамский угодник, — хмыкает она мне в тон. — Всем угодить пытаешься.

Её голос звучит иначе, чем обычно — одновременно беспечно и увлечённо.

Может, здесь дискомфортно поначалу, зато нет той неловкости, с какой она на свадьбе разглядывала столовые приборы. И ничего практически не съела.

Для меня появление Аси на свадьбе стало шоком. С утра даже с бабушкой поцапался по этому поводу, но так и не понял, зачем это надо было. Показать мои отношения с Мариной, которых нет и не будет? Поставить Асю на место? Унизить? Зачем?!

Не ожидал, что семья будет лезть в мои отношения.

Надоест она мне, как же! Тут удержать бы. Она много молчит, оттого что выматывается двадцать четыре на семь, а не потому, что флегматичная. Уж огня в Хрусталёвой больше, чем при пожаре.

А в ресторан сводить хотелось. Такой женщине в обычной забегаловке не место.

Да, темнота наполняет мир звуками и запахами, подстёгивает воображение, но в первую очередь избавляет от необходимости соблюдать этикет. В чём я Асе под пыткой не признаюсь. Сейчас нам просто нужно побыть наедине. Без условностей. Хочу напомнить ей, что радость в мелочах. И счастливыми нас делает не страна, а мы сами.

Остаток ужина проходит непринуждённо. Единственное, о чём я жалею, забирая из сейфа наши личные вещи, что у меня через полчаса смена. Было бы неплохо завершить его прогулкой по городу.

В такси с интересом наблюдаю, как Ася сосредоточенно жуёт губу.

По-любому сейчас что-то эпичное выдаст. Не выдержит.

— Поднимешься переодеться перед работой?

— Я уже сильно опаздываю. На складе ждёт рабочая форма. А что? — уточняю, теряясь от внезапного предположения. — Давай всё-таки провожу до двери, такси подождёт.

— Не нужно, — Ася неуверенно улыбается, проникновенно глядя мне в глаза. Сейчас такая трогательная, совсем ещё юная. — Я просто слышала недавно про один тест. Хочу проверить. Протянешь руку ладонью вверх?

Я безотчётно возвращаю ей улыбку. Девочка девочкой… но какова чертовка!

Мы замираем на заднем сидении такси. Ася легко касается пальцем запястья, а меня уже уносит дальше неба.

— Ты забыла попросить меня закрыть глаза, — подаюсь вперёд, выпадая из реальности.

— Закрой глаза, — повторяет она тихо.

А когда я исполняю эту просьбу… скромно целует меня в щёку!

Но не отстраняется. Замирает. Не дышит.

Ждёт, когда я сделаю следующий шаг. А я уже на седьмой взбежать готов, прямо с ней на руках. И за секунду до того, как она шевельнётся, поворачиваю лицо.

Прикосновение губ пускает разряд по расшатанным нервам, путает мысли, срывает тормоза. Мои мышцы крутит от невыносимого голода по её запаху, податливости, женственной мягкости. Спешу урвать как можно больше, пока не отталкивает, пока позволяет.

Так мало два часа. Ничтожно, просто! Только аппетит разогнал.

Со стоном всасываю её губу, несдержанно собирая языком остатки помады. Дико не хочется никуда уезжать. Это ж какое-то адово насилие! Над собой, над нами.

Ловлю ртом тихие стоны, начисто забыв про то, где находимся. Просто вжимаю Асю глубже в сидение. Просто беру, всё до чего успеваю дотянуться. И когда мы уже начинаем задыхаться друг другом… нас прерывает ненавистный шансон!

Звонит её телефон.

Наверное, у Аси выработан рефлекс мгновенно переключаться на звук входящего. Потому что от девушки, которая так доверчиво позволяла сжимать себя в объятиях остаётся только вкус вина на горящих губах.

— Salut, Jean! Ça va bien, merci, — тараторит она, сбито дыша, на грёбаном французском. — Mais… Oh… Bienvenue!

Чего?!

Меня аж подбрасывает на сидении.

Какое к чёрту «добро пожаловать»?!

Уже?!

Вот же пижон! Я Асе доверяю, но этот белобрысый гад хрена у меня её отнимет!

Ася

Как легко может всё разрушить всего один телефонный звонок. Моментально. По щелчку! И я сейчас не про известие о приезде Жана, в два счёта повергшее Стаса в мрачное молчание. Мне тоже с самого утра выдалось оценить весь треш внезапных новостей.

Наша с Жаном первая встреча превратилась в дурдом, толком не начавшись. А всё благодаря Анастасии Львовне, которая внезапно решила пригласить меня на свой юбилей.

Внезапно — потому что узнала я об этом славном мероприятии за пару часов до назначенного времени. И попытка отделаться коротким поздравлением, сославшись на собственного гостя из Франции, возымела целиком обратный эффект.

«Ну и отлично! Приходите вместе. Станиславу будет полезно подтянуть разговорный французский. Только не вздумай тратиться на подарок. Обижусь».

И завершила вызов.

Тот факт, что внук не знает даже базовых фраз, юбиляршу совершенно не смутил. А вот у меня сразу неоднозначно засосало под ложечкой.

Как бы вспыльчивый Стас вместо разговорной речи сразу к боевым искусствам не перешёл.