Подарок на свадьбу - Майер Жасмин - Страница 5

Прижалась к нему всем телом, чувствуя, как мигом намокает его одежда.

– Потом, Ксай, – прошептала. – Все потом.

Встала на носочки и провела языком по его шее, впитывая в себя терпкий запах его тела. Наслаждаясь тем, как покалывает висок светлая короткая щетина.

После короткого колебания, Ксандер все-таки положил руки мне на ягодицы, очертил обе половинки, заставляя меня подрагивать от нетерпения, а после крепко сжал, впиваясь в кожу пальцами. Я застонала. Животом прижалась к его паху, ощущая, как крепнет возбуждение.

Опустилась перед ним на колени и расстегнула сначала пояс, потом ширинку. Стянула до щиколоток тонкие хлопковые брюки и провела ладонями снизу-вверх, возвращаясь к боксерам, пока Ксай переступал через одежду.

Ксай часто занимался спортом на площадке в парке, так что его кожа теперь была сочного медового оттенка. В нее хотелось вонзиться зубами. Что я и сделала, правда, не зубами.

Ксай моментально перехватил мои волосы на затылке, вынуждая меня немного откинуться назад.

– Ты самая лучшая, знаешь? – выдохнул он, глядя на меня сверху вниз. – Иногда я даже сам себе завидую.

Расскажи об этом Дэвиду, чтоб он знал, кого потерял, чуть не сорвалось у меня с языка.

Я больно прикусила щеки изнутри.

Этот кусок шоколада ворвался в мою жизнь, хотя у него был выдан билет в один конец, но я не позволю ему незримо присутствовать рядом в такой момент. Прочь, Дэвид Хантер, пошел прочь. Только не сейчас. Я не дам тебе разрушить этот момент.

– Натали, – снова позвал меня Ксай. – Что с тобой?

Он перехватил мои плечи и поднял меня с колен.

– Все в порядке, просто то пирожное, видимо, было несвежим. Не хочу рассказывать, как меня вывернуло наизнанку и как тяжело потом было работать остаток дня. Но, слава богу, уже пятница, верно? Еще минус одна неделя перед нашим небольшим отпуском на уикенд в каком-то романтичном месте, о котором ты мне так и не рассказал. Поскорей бы, Ксай. А теперь иди ко мне и не задавай больше вопросов, ладно? И не волнуйся, за этот день я уже трижды чистила зубы.

Он ослепительно улыбнулся, качая головой. Почему-то показалось, что вся моя ложь была напрасной, и Ксай видел меня насквозь. Но мне ведь не о чем волноваться, верно? Я просто ненавижу Того, Чье Имя Нельзя Называть Во Время Секса. И ничего более.

Ксандер стянул с себя промокшую насквозь рубашку и потянул меня обратно к душевой секции. Это был просторный закуток, в котором мы оба могли принимать душ вместе с очень удобными каменными выступами, как для скалолазов, хотя, конечно, никто из нас не собирался покорять Эверест, пока принимал душ.

На эти выступы мы ставили всякие банные принадлежности, но эти полочки, впрочем, были так удобно сконструированы, и я подозреваю, что не случайно за них было очень удобно держаться в случае чего.

Например, как сейчас. Если вы оба голые.

Ксандер провел рукой по спине, словно пересчитывая мои позвонки, обвел большими пальцами мои ягодицы и провел ребром ладони между. Я прижалась к нему, готовая к тому, чтобы огненный секс выбил из моей головы третьего и, несомненно, лишнего мужчину.

Но Ксай неожиданно потянулся к гелю для душа.

– Возьми свой! – аж подпрыгнула я при виде шоколадного геля в его руках.

– Мятный? Но ты говорила, что он сушит твою кожу, когда я в прошлый раз взял именно его.

Он не стал слушать мои доводы о том, что после того раза я купила специальный крем для тела, и это меньшее из двух зол, одно из которых – пахнуть с ног до головы сексом и шоколадом.

Одновременно.

– Расслабься, Нат. Ты слишком напряжена.

Ксай просто выдавил мне на одно плечо немного темного, как настоящий шоколадный сироп, геля. Позволил своим пальцам скользнуть по моим ребрам, бедрам, взбивая пену на моей коже, покрывая меня шоколадным ароматом сверху донизу.

А после снова вернулся к груди. Пропустил соски через свои пальцы, и я поняла, что просто млею и стараюсь не дышать.

Ксай шевельнул бедрами, позволяя члену скользнуть между моих ног, сильнее выкрутил мои соски, и я не выдержала. Поняла, что либо задохнусь, либо кончу. Сделала судорожный глубокий вдох. Теряя стойкость. Безнадежно наполняя свои легкие чертовым запрещенным шоколадом. И громко застонала.

О боже.

Кровь забурлила сильнее. Прикосновения Ксая были скользкими, легкими, неуловимыми. Его руки были везде, путешествовали по моему животу, бедрам и между ног, доводя до изнеможения.

Я извивалась, стонала и, казалось, тонула в удовольствии, как в чане с горячим шоколадом.

– Поставь ноги шире.

Я послушалась, и его пальцы скользнули дальше, глубже. Второй рукой он поддерживал меня под грудью, фиксировал, прижимая к своему твердому телу. Он не проникал в меня, только поглаживал, дразнил, снова и снова. Медленно, легко, а после отпустил меня, развел мои ягодицы и ударил бедрами.

Вошел в меня разом, сильно. Наполняя до предела, так что я охнула, выгибаясь сильнее. Ксай потянулся к душу, будто собрался смыть с меня пену так не вовремя, но вдруг направил поток прямо мне между ног.

Я вцепилась в крепления на стенах. Господи, это было неожиданно.

Струи били несильно, непостоянно, переменчиво. Непредсказуемое удовольствие снова ускользнуло.

Ксай начал двигать бедрами, и тогда лейка в его руке тоже пришла в движение. А ведь я только приноровилась.

Я захныкала от разочарования, и тогда он протянул душ мне.

– Держи сама, – хрипло произнес он, куснув меня в местечко возле уха.

Пришлось отпустить выступ, взять лейку и направить струю себе между ног самостоятельно. В тот же миг Дэвид крепче перехватил меня за бедра и стал двигаться.

ДЭВИД?!

Я ахнула от неожиданности, злости и обиды.

Пошел вон из моих мыслей!

Вспоминать Хантера всегда было не к добру, он мне вообще никогда удачу не приносил. Одни проблемы от него. Как и от шоколада. Краткое удовольствие всегда заканчивается наказанием на беговой дорожке.

Поток воды невозможно было контролировать. Хотя я держала лейку в собственных руках, но они дрожали от сильных глубоких ударов Ксандера.

Да, это он.

Ксай, со мной мой любимый Ксай.

Мой жених. Я не хочу никого другого. Я люблю его и хочу провести с ним остаток своей жизни.

Ксай положил мне на губы указательный палец, и я втянула его в рот, посасывая, лаская, растворяясь в ощущениях того, как он трахал меня сзади, а душ ласкал клитор. Я посасывала и лизала его палец, отдавая ему всю себя.

Жаль только, что я то и дело теряла ту самую точку, которая приносила мне наиболее сильное наслаждение. Не знаю, кто был виноват в этом. Я или то, что мои мысли то и дело уносились куда-то еще. Куда-то, где было запретно, греховно и порочно.

Или то, что лейка словно была живой.

Как будто кто-то другой пытался, пробовал, водил лейкой из стороны в сторону, будто не знал точно, как именно сделать мне приятное.

Кто-то другой, Нат?

Мои глаза сами собой распахнулись.

Сердце взмыло к горлу, а легкие напрочь забились ароматом шоколада. Струи воды били вразнобой, щекотали или покалывали так, что по телу пробегал словно разряд тока, когда попадали точно по клитору, а палец во рту напоминал…

Как если бы… Если бы…

Опешив от такой картины, я выронила чертову лейку. С дребезгом та упала на пол, а я вцепилась в каменные выступы, с громкими стонами прогибаясь перед Ксандером. Он перехватил мои бедра обеими руками, фиксируя на месте, и стал двигаться быстрее.

Он брал меня с каким-то внезапным рвением, силой. Я снова вспомнила тот его властный тон в кафе и поняла, что все-таки не до конца еще знаю собственного жениха. Он не только добрый, мягкий, ведь в сексе он раскрывается иначе.

Из-за сильного напора воды душ продолжал бить строго вверх, и мне пришла другая идея. Я тоже немного переместилась, а Ксай, уловив мое движение, вдруг подхватил мою правую ногу, отрывая ее от пола. Отводя мое бедро в сторону. Струя не добивала, но позволяла каплям ласкать меня легко, без напора, без близости, как будто кто-то еще просто дразнил, ласкал меня самым кончиком языка, пока Ксай…