Антология Фантастической Литературы - Коллектив авторов - Страница 88

Но жадность совсем ослепила мой разум, и, произнося слова благодарности за возвращенных верблюдов, я мог думать лишь об одном: о сандаловом ларчике, который дервиш так бережно хранил на груди.

Догадываясь, что мазь должна обладать какой-то чудесной силой, я стал упрашивать дервиша отдать ее мне, убеждая его, что человек вроде него, отказавшийся от тщетных прелестей мира, не нуждается в мазях.

Про себя я решил отобрать ее даже силой, но дервиш и не думал отказывать, а вынул ларчик и подал его мне.

Как только я почувствовал ларчик в руках, я его открыл и, рассматривая мазь, сказал дервишу:

— Поскольку твоя доброта не знает границ, прошу, объясни мне, что за силы таятся в этой мази.

— Необыкновенные, — ответил он. — Натерев ею левый глаз и закрыв правый, человек видит все сокровища, скрытые в недрах земли. А натерев ею правый, слепнет на оба глаза.

Пораженный, я попросил его помазать мне левый глаз.

Дервиш согласился. И как только он потер мне глаз, передо мной раскрылись такие бесчисленные и разнообразные сокровища, что жадность во мне вспыхнула снова. Я не уставал любоваться на все эти неисчерпаемые богатства, но поскольку правый глаз нужно было держать закрытым да еще и зажимать рукой, то это утомляло меня, и я стал упрашивать дервиша потереть мне мазью и правый глаз, чтобы видеть еще больше драгоценных камней и золота.

— Я же предупреждал, — ответил он, — что, потерев правый глаз, ты ослепнешь на оба.

— Брат, — усмехнулся я на эти слова, — не может одна и та же мазь иметь такие непохожие свойства и обладать такой разной силой.

Мы долго спорили. В конце концов, призвав Аллаха в свидетели, что говорил мне чистую правду, дервиш уступил. Я закрыл левый глаз, дервиш помазал мне правый. Открыв глаза, я оказался слепым.

Тут, хоть поздно, жалкая тяга к богатству покинула меня, и я проклял свою безмерную жадность. Я бросился дервишу в ноги.

— Брат, — говорил я, — ты так мудр и никогда мне ни в чем не отказывал, умоляю тебя, верни мне свет дня.

— Несчастный, — ответил он, — разве я тебя не предупреждал, разве не делал все возможное, чтобы уберечь от беды? Да, как ты мог убедиться за время, что мы провели вместе, я и вправду знаю немало тайн, по тайны, способной вернуть тебе зрение, я не знаю. Аллах осыпал тебя сокровищами, но ты оказался их недостоин, и Он отобрал у тебя богатства, чтобы наказать за жадность.

Он собрал восемьдесят моих верблюдов и пустился с ними в путь, оставив меня одиноким, беспомощным и не снизойдя к моим жалобам и мольбам. В отчаянии я скитался по этому нагорью много дней, пока меня не подобрали паломники.

В малайской мифологии говорится о платке, «сансистах каллах», который сам ткется, и каждый год в нем добавляется еще один ряд мелкого жемчуга, и, когда платок будет завершен, наступит конец света.

В некоем непостижимо сложном космосе всякий раз, когда какое-либо существо встречается с различными альтернативами, оно выбирает не одну, а все, создавая таким образом множество всемирных историй космоса. И поскольку в этом мире множество существ и каждое из них постоянно сталкивается со многими альтернативами, то комбинации этих процессов неисчислимы, и в каждое мгновение этот мир разветвляется на другие миры, а те, в свою очередь, еще на другие.

Однажды ночью, в час мыши, императору приснилось, что он выходит из дворца и в сумраке прогуливается по саду, под цветущими деревьями. Вдруг кто-то пал перед ним на колени, умоляя о защите. Император обещал; проситель рассказал, что он — дракон, и что звезды пророчат ему на следующий день, еще до наступления ночи, погибнуть от руки Вэй Чжэна, министра императора. В сновидении император поклялся защитить его.

Проснувшись, император послал за Вэй Чжэном. Слуги отвечали, что его нет во дворце; император велел разыскать министра и целый день занимал его делами, чтобы тот не убил дракона, а вечером предложил сыграть в шахматы. Партия оказалась долгой, министр устал и задремал.

Вдруг земля содрогнулась от страшного удара. В следующую минуту вбежали два стражника, таща огромную голову дракона, залитую кровью. Они положили ее к ногам императора, восклицая: «Она упала с неба!»

Вэй Чжэн проснулся, оторопело посмотрел на нее и произнес: «Вот удивительно, мне как раз снилось, что я убил дракона».

Цзу Бу-ю рассказывает, что в глубинах рудников живут удивительные олени. Эти невероятные животные стремятся выбраться на поверхность и просят рудничных рабочих помочь им. За это они обещают показать, где находятся жилы золота и серебра; когда хитрость не удается, олени начинают преследовать людей, а те, отбиваясь от разъяренных животных, загоняют их в рудничные галереи и там замуровывают. Иной раз оленей оказывается много, и тогда они терзают людей и затаптывают насмерть.

Олени, которым удается выбраться на свет, превращаются в смрадную жидкость, распространяющую кругом зловоние.

Писатель У из рода Цянь оскорбил мага Чжан Ци-шэня. Не сомневаясь в том, что маг постарается отомстить, У коротал наступившую ночь при зажженном светильнике за чтением Книги Перемен. Вскоре он ощутил порыв ветра, от которого дом содрогнулся, и в дверях появился воин, потрясавший копьем. У сбил его с ног книгой. Наклонившись, он увидел, что этот воин — просто вырезанная из бумаги фигурка. Он положил ее меж страниц книги. Немного погодя появились два злых духа с черными лицами, размахивавшие топорами. И эти, когда У сразил их с помощью книги, оказались бумажными фигурками. У поступил с ними, как и с первой. В полночь какая-то женщина с плачем и стенаниями постучалась в его дверь.

— Я жена Чжана, — объяснила она. — Мой муж и сыновья пытались напасть на вас, а вы захлопнули их в книгу. Умоляю, отпустите их на волю.

— В моей книге нет ни вашего мужа, ни детей, — отвечал У. — Только вот эти бумажные фигурки.

— Эти фигурки — их души, — сказала женщина. — Если до рассвета они не вернутся в свои тела, которые остались дома, они не смогут ожить.

— Проклятые маги! — воскликнул У. — Какого милосердия вы ждете? Я и не подумаю отпустить их на волю. Из жалости я верну вам одного из сыновей, но больше не просите ничего.

И он дал ей одну фигурку с черным лицом.

На другой день У узнал, что маг Чжан Ци-шэнь и его старший сын ночью умерли.

Я пишу эту историю, не рассчитывая, что мне поверят. Мое единственное желание — спасти следующую жертву, если это возможно. Мое несчастье, быть может, послужит кому-нибудь на пользу. Я знаю, что мое положение безнадежно, и теперь в какой-то мере готов встретить свою судьбу.