Хозяин моих желаний (СИ) - Лари Яна - Страница 19

Влада не стеснялась манипулировать, но очень стыдилась от кого-то зависеть самой. Поэтому её целью стало как можно скорее избавиться от меня. Правда, наше общение оборвалось значительно раньше. Мои родители снова решили разбежаться и мой выпускной стал прощанием не только с очередной школой. Я вернулся на родину. Потом у матери обнаружили онкологию. Понадобилось качественное лечение. Мы снова переехали, ещё дальше.

О Владе я много лет вспоминал только перед сном. Удивительно, но с улыбкой, грустной, правда.

Сам не понимаю, почему запал именно на Владу. Может, не будь того случая, я бы просто забыл о ней спустя время. Но часы проведённые вместе усилили тягу. Это как отказаться от секса, поселившись в публичном доме. Гремучий опыт.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Люблю смотреть на неё расслабленную, спящую. Знаю, что проснётся и снова вывернет нутром наружу, но в такие моменты вижу лишь беззащитную девушку, которая дрожала от стыда в моих руках под душем, храбро спуская ладони к паху. И тогда мне это откровенно льстило, ведь больше никто не имеет на Ярникову такое влияние. Я честен с собой. Иногда я получаю удовольствие, наказывая её за то, в чём Влада по большому счёту не виновата. Не потому, что хочу унизить, просто это позволяет чувствовать над ней контроль. Мне нравится в ней своенравность, меня заводит её неопытность. Ничего бы не стал менять, мне нужна только взаимность. Я помешался на ней, смирился и это непередаваемый кайф.

Придётся хорошо постараться, чтобы очередное желание, когда придёт время, затмило старую неприязнь и совокупно удерживало её гонор в узде.

Влада

Сегодня солнечно и очень холодно. Даже для зимы. Вылазка на балкон показала, что тёплые обновки пришлись очень кстати. В плотных брюках, свитере под горло и пуховике быстро обморозиться мне не грозит. Как бы ни пугал побег, а в гостях становится опасно.

Ёжась от озноба, через «не хочу» спускаюсь на кухню.

С приближением вечера вчерашняя бравада куда-то улетучивается, поэтому видеть Раду хочется даже меньше чем обычно. Нет, я, конечно, тоже хороша. Показала характер. Теперь он мне покажет, где раки зимуют. И лисы бешеные тоже. Не сказать, что жалею о сделанном. А вот последствий боюсь. Очень.

Он говорит по телефону. Раздражённые интонации и резкий чужой говор, из которого понятного только «da» и «nu» не обещают мирного диалога.

Пока жду окончания разговора холодным потом вся покрываюсь. Злой как чёрт, чтоб его.

Нормально всё. Справлюсь.

Просто его опять кто-то сильно выбесил. И кисть, залепленная пластырем наверняка болит. Ничего, переживёт. У меня тоже губы болят. Хотя треснул бы в полную силу, зубов бы потом не собрала. Но отыграется точно, он ещё ни одной выходки мне с рук не спустил.

Чтобы не мозолить глаза, прячу голову за дверцей холодильника, где в изобилии появились фрукты и зелень. Хотя я на нервах сейчас готова умять даже позавчерашнюю ветку сосны. Что угодно, лишь бы изобразить бурную деятельность и не выдать себя, не зная, куда деть руки.

Жую морскую капусту, не чувствуя вкуса, а сама взгляд от него отвести не могу. Намеренно избегала встречи целый день, всё мыслями к вчерашней ночи возвращалась. От собственной реакции на его вольности волосы дыбом встают. Да, собственно, какие вольности? Сама хотела. Просила даже! Ладно он извращенец, а я отчего завелась?

Господи, стыдно-то как. Как с этим жить теперь?

М-да... Ярникова. Вот так и ломается психика под беспрерывным прессингом. Бежать отсюда надо, пока сама за компанию умом не тронулась.

Скурив подряд вторую сигарету, Раду завершает разговор.

Я прокашливаюсь.

– В чём дело? – Его взгляд, остановившись на моих распухших губах, мрачнеет, а я всё ещё окончательно не решусь. Всё-таки сотня километров... Дикие звери... Мороз...

– Я хочу вытянуть карту сейчас. Мне нужно больше времени, чтобы настроиться.

– Тебе холодно? – Он с недоумением косится на мои пальцы, что нервно теребят шерстяной воротник, никак не реагируя на прозвучавшую просьбу.

– Замёрзла.

В доме жарко, но от адреналина меня и правда колотит нещадно. Весьма правдоподобно.

Раду, не говоря ни слова, куда-то выходит. Только сейчас понимаю, что помимо обычного напряжения в наши отношения добавилась скованность. Если опустить некоторые нюансы, решила бы, что он раскаивается. Странно. Он не из тех, кому сложно сказать «прости», как и «сама, дрянь, выпросила», как и любую другую гадость. Непохоже, чтоб Раду вообще заботило кто и как расценит его действия. Типичное поведение социопата. Либо укоренившаяся привычка изгоя.

Так и заканчиваю свой одинокий ужин в полном раздрае.

Раду возвращается уже в верхней одежде, проводит рукой по столу, превращая колоду в ровный ряд карт.

– Тяни.

Я удерживаю выбранную карту прижатой ладонью к столешнице, пока он молча собирает оставшиеся в ровную стопку и убирает в карман. А затем... просто выходит! Даже не поинтересовавшись, какое желание выпало на сегодня.

Наверное, оно и к лучшему. Так, по крайней мере, мой маленький нервный срыв проходит без свидетелей.

«Попариться вместе с бане»!

В баньке, значит, да? Оба в чём мать родила.

А хрен тебе по всей морде! Маньяк озабоченный.

То ли зарычав, то ли взвыв, рву пополам ненавистную карту и кидаю поверх окурков в пепельницу. Вот тебе мой ответ.

Уши горят, словно я уже лежу на нижней полке, как бифштекс на витрине, а он облизывает взглядом этим своим вечно голодным. Нет... Точно нет. Он раздетый... Я голая... Какова вероятность, что Раду будет паинькой? А я? Не знаю уже. Ничего не знаю! Если он меня не сожрёт, я сама потом себя сгрызу. Лучше рискну. Так, по крайней мере, буду знать, что стояла на своём до последнего. Я дочь Ярого, чёрт возьми! А не какая-нибудь девка с трассы.

Выглядываю в окно, хватая с подоконника зажигалку и пряча её в карман. Как показала практика – огонь на морозе всегда пригодится.

Раду с охапкой дров заходит в котельную. Времени не так много.

Кое-как зашнуровываю ботинки. Выбегаю из дома. Он меня не остановит, вроде как обещал не держать, но машину взять точно не позволит. Впрочем, мне позволение и не нужно. Очень неосмотрительно оставлять гараж открытым. Очень.

Вчера Раду, видимо, так не терпелось поиграть в охотника и лисицу, что он выгрузил лишь часть покупок. Оставшиеся недавно забирал. Но вот засада, ключей нигде не видно, а заводить машину, замыкая провода, как в кино, нас в автошколе не учили.

Зато рядом стоит снегоход с торчащим из зажигания ключом. Весь мой опыт управления такой махиной сводится к нескольким кругам по ровному полю. Завести смогу, а дальше сориентируюсь.

***

Я это сделала... Сделала. Сделала!

Смотрю на пролетающие мимо деревья и не могу поверить, что свобода мне не снится. Сердце колотится в ликующем ритме. От всплеска эйфории вокруг всё сливается, картинка до мозга размытой доходит. Я словно пьяная.

Пока выезжала со двора, благодаря вселенную за практически бесшумный двигатель снегохода, выдохнуть было страшно. Казалось, сердцебиение гремит на весь лес, а если ещё и дышать, то разбужу всю живность в округе.

Пронесло. Никто ни наперерез, ни следом не кинулся.

Мыслей в голове ноль. Я просто упиваюсь победой. Представляю, как, возможно, в этот самый момент перекашивает самоуверенную физиономию Раду и заливаюсь торжествующим смехом.

Теперь его черёд зависеть от моих прихотей, и эта власть мне напрочь сносит башню. Захочу – отец уже через час сравняет его логово с землёй. Захочу – буду молчать. А что? Пусть подонка тоже сводят с ума ожидание и неизвестность, как сводили меня последние ночи.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Заслужил – твержу себе на повторе, уже заранее зная, что ничего никому не расскажу. Всё пережитое в лесном доме там и останется. Это наша тайна: постыдная, безумная, волнующая... Только наша. В мире, где правят связи и репутация ей никогда не будет места. Иначе отец не успокоится, пока не смоет кровью причинённый позор, чтобы заткнуть злые рты за нашими спинами.