Красно-белый. Том 2 (СИ) - Порошин Влад - Страница 16

— Гооол! — Взревели счастливые гости под свист спартаковских болельщиков.

— Давай Никонова выпускай! Хорош комедию ломать, мать вашу! — Выкрикнул опять мужик, сидящий на первых рядах за нашей скамейкой запасных.

Лишь через пятнадцать минут «железный» Бесков задался. Счёт на табло — 0: 1, зрители недовольно свистят, того и гляди с мата пошлют, игра команды совершенно рассыпалась, поэтому спустившийся с трибуны «Дед» скомандовал:

— Федя, сейчас заменишь Валеру Глушакова, а ты, Никон, Мишу Булгакова. И только попробуйте мне не победить! — Погрозил пальцем нам с Черенковым Николай Старостин. — Хрен вам будет, а не билеты на Высоцкого.

«Осталось пятнадцать минут, — автоматически отметил я про себя, выбежав на кочковатый торпедовский газон. — Что ж за пять-то минут до конца не выпустили? Кинокомедия, едрён батон».

— Чего скисли красно-белые⁈ — Гаркнул я, пока мальчишки за боковой линией вылавливали футбольный мяч, выбитый как можно дальше игроком «Черноморца». — Окропим газончик красненьким⁈

— Вином что ли? — Усмехнулся остряк Гаврилов.

— Это как получится! — Снова крикнул я и скомандовал. — Гера Ярцев сместись на правый край полузащиты! Саша Сорокин отойди в опорную зону. Фёдя ты играешь атукающего полузащитника вместе с Юрой. Я на острие!

— А чё ты раскомандовался? — Возмутился Ярцев.

— Передаю новую установку от товарища Бескова! Видите, Константин Иванович в раздевалку ушёл? — Я показал пальцем в направлении того места, где минуту назад сидел наш старший тренер. — Он вводную через «Деда» передал, а сам плохо себя почувствовал. Всё! Не спим!

Либо я был очень убедителен в своём наглом вранье, либо спорить никому не захотелось, чуть-чуть прилетит-то по моей физиономии, но команда послушно перестроилась. И через десять секунд мы понеслись на ворота «Черноморца» словно только что вышли из раздевалки. Кстати, отчасти в этом была вина и самих одесситов, которые, прижавшись к штрафной площади, принялись оборонять победный счёт.

Первый раз «полыхнуло» у ворот Ивана Жекю, когда сместившись на левый край, Фёдор Черенков, разыграв стеночку с Сергеем Шавло, прострелил на высоте в полтора метра в штрафную. Я рванул что есть силы на эту острейшую передачу и, прыгнув рыбкой, пробил головой по воротам «Черноморца». Как среагировал Жекю на казалось бы неберущийся удар, я разобрать не смог. Но, по крайней мере, зрители перестали свистеть, и кое-где послышался клич:

— Московский «Спартак»! Московский «Спартак»!

Во второй раз опасность одесситам принёс розыгрыш мяча через правый фланг атаки. Юра Гаврилов выдал длинную передачу на ход вдоль правой бровки Георгию Ярцеву и тот без раздумий навесил на ближнюю к нему правую штангу. На этот мяч я тоже рванул быстрее соперника и, приняв его на грудь, вторым касанием пробил с разворота. Футбольный снаряд зацепил кого-то из защитников гостей, затем скользнул по перчаткам вратаря Ивана Жекю и, шмякнувшись в перекладину, отлетел на пять метров в поле, где одесситы выбили этот чёрно-белый «колобок» далеко к центральному кругу.

В третий раз я уже сам попытался блеснуть индивидуальным мастерством и протащить мяч к воротам пока непробиваемого голкипера, но защитник гостей Нечаев, успокоив меня чётким борцовским приёмом, уложил на газон в метре от штрафной площадки.

— Признайся, — шепнул мне Юра Гаврилов, когда мы готовились пробить штрафной удар. — Натрындел про перестановки на поле?

— В жизни бывают такие ситуации, когда умный не скажет, а дурак не заметит, — хмыкнул я. — Спокойно Юра, завтра все шишки беру на себя, а сегодня билеты на Высоцкого можно сказать с крючка срываются.

— Давайте я пробью? — Прибежал к нам центральный защитник Вагиз Хидиятуллин.

— Подожди, — буркнул я и на секунду задумался: «мяч установлен чуть левее ворот, стенка из игроков „Черноморца“ закрывает ближний левый угол, вратарь караулит соответственно дальний правый, прекрасная диспозиция». — Вагиз сейчас разбежишься и, не пробивая по мячу, рванешь оббегать стенку с левой стороны. Юра, а ты встань с правой стороны от стенки.

— Зачем? — Задумчиво почесал длинный нос Гаврилов.

— Не маленький разберёшься. Всё пошли! — Хлопнул я два раза в ладоши.

И после того как главный судья из Вильнюса Юшка дунул в свисток, Хидиятуллин отошёл от мяча на четыре метра, рванул и не затронув черно-белую футбольную сферу устремился в обход стенки с левой стороны. Я же стоя рядом с мячом, дал по нему пыром точно в ноги, занявшему своё место по правую сторону от стенки, Гаврилову. И нашему плеймейкеру ничего не оставалось делать, как подставить под мяч свою «щечку» так, чтобы он как от бильярдного борта отлетел, на набравшего ход Вагиза Хидиятуллина. Вагизу же в свою очередь, когда он оказался один на один перед растерянным вратарём «Черноморца», оставалось катнуть мяч в пустой угол, что наш игрок сборной СССР прекрасно и сделал.

— Гоооол! — Радостно «взорвались» переполненные трибуны стадиона «Торпедо».

— Гооол! — Заорала и вся наша команда.

Только я быстро схватил руками мяч из сетки ворот озадаченного Ивана Жекю и побежал, мелькая пятками, к центру поля, ведь за ничью билеты на Высоцкого сегодня не дают!

— Пять минут осталось! Харе обниматься! — Гаркнул я нас своих партнёров.

— Успеем, — успокоил меня Федя Черенков, подбежав в плотную к центральному кругу, в котором по правилам должны были разыграть мяч одесские футболисты.

Однако пять минут пролетели быстрее, чем нам хотелось бы. Гости, используя всевозможные хитрости, отчаянно тянули время. Их голкипер Жекю даже получил жёлтую карточку, но секунды неумолимо таяли. Мы же словно волны разбушевавшегося моря бессильно бились о бетонную защиту, где пластались не жалея себя игроки одесской команды.

— Судья время! — Закричал от бровки наставник южан Анатолий Зубрицкий, когда последняя минута истекла на электронном табло и остались секунды, что добавил судья на своих часах.

И в этот самый момент свой фирменный дриблинг продемонстрировал Федор Фёдорович. Он словно нож сквозь сливочное масло прорубился прямо по центру, обыграв по пути четырех человек, и несильно ударил в противоход голкиперу «Черноморца». Однако тот в последний момент успел перегруппироваться и ногой отбил мяч прямо на бегущего параллельным курсом меня. «Не промахнись, гад!» — мысленно крикнув самому себе я со всей силы вколотил черно-белую капризную кожаную сферу в сетку ворот.

— Даааа! — Вырвалось из моей глотки, словно меня укусила оса в одно мягкое место и, не снижая скорости, сорвав с себя футболку, я ринулся к нашим болельщикам, которые неожиданно стали скандировать:

— Лучше всех на поле, Никонов Володя! Лучше всех на поле, Никонов Володя!

А затем под крики «Спартак — чемпион!» сверкая голым с хорошей мускулатурой торсом, я пробежал почти сто метров вдоль главной трибуны автозаводского стадиона, а немного охладившись, закричал одноклубникам:

— Мужики, качай Черенкова!

На следующий день во вторник 24-го апреля в зале ДК завода шарикоподшипников, который усилиями профсоюза для заводчан построили на улице Мельникова 7, от нашей красно-белой банды собралась внушительная компания. Николай Петрович на радостях от того, что после победы «Спартак» закрепился на почётном третьем месте, отставая от лидеров «Шахтёра» и тбилисского «Динамо» всего на одно очко, достал десять билетов на концерт Высоцкого.

Поэтому Фёдор Черенков пришёл со своей женой Ольгой невысокой скромной черноволосой девушкой, с которой они учились когда-то в одном классе. Сашка Калашников тоже привёл свою подругу, полную противоположность Ольге. Волосы крашенные, сигаретку смолит одну за другой и гогочет над несмешным юмором моего друга громче всех. Серёжа Родионов явился один, я так же пришёл в гордом одиночестве, а Юра Гаврилов пожаловал с барышней, с которой знакомить не стал. Из чего можно было сделать вывод, что это не супруга полузащитника, а дальняя родственница. И вообще, билеты Юра покупал на свои кровные, поэтому они были в другом конце зала, и из фойе ДК Гаврилов с родственницей поспешили ретироваться.