Поворот судьбы (СИ) - Чернявский Иван - Страница 10

Худощавый воин с бегающими глазками спрыгнул с седла. Он улыбался. Дойдя до молодой сосны, он бесцеремонно стал мочиться. Все с презрением отвернулись. Когда журчание стихло, Балака нигде не было видно. Все оглядывались по сторонам. Мастерство пряток вызвало уважение собратьев по оружию. Восхищался даже Мелк, но недолго. Балак вернулся с подростком. Он обнимал мальца за плечи и хихикал, как полоумный.

— И кто у нас здесь? — полюбопытствовал Ашер.

— Сдаётся мне, разведчик Навуходоносора! — заметил Кефа ухмыляясь.

— Кто? Я? — испуганно пролепетал мальчишка.

— Ну не я же…

— Началось, — тихо шепнул Итер.

— Что началось? — спросил десятник.

— Датапатиш, тебе ли не знать?

Кефа прижал мальчика к дереву и смотрел ему в глаза. Отряд расположился на привал, пока шёл допрос.

— Что ты делал в лесу, мальчик? — спросил Кефа, ставя ударение на последнем слове, как он делал это всегда.

— Я… я… я собирал грибы.

— Грибы? А где же корзинка?

— Там… в кустах… — мямлил тот.

— Итер, посмотри! — приказал Ашер.

Повторять не было нужды. Пару минут обыскивая кусты, он всё-таки обнаружил корзинку.

— Нашёл!

Балаам тут же подскочил к корзине и отнял грибы. С жадностью запихал их в сумку. Все презирали его за обжорство, но препятствовать не стали.

— Может, ты для прикрытия взял корзинку? — любопытствовал Кефа

— Нет-нет!

— Остынь, здоровяк. Отстань от малого, — Балак протянул деревянного человечка мальчугану. — Смотри, что у меня есть.

Юнец взял игрушку и успокоился.

— Опять твои игрушки, — промычал Кефа.

— Зачем ты так далеко забрёл? — сообразил Ашер.

— Я… я живу тут, в лесу.

— Не бойся, малыш, мы тебя не обидим. Правда, Кефа?

Громила замялся и нехотя произнёс:

— А то…

— А почему вы похожи на вавилонцев?

— От тебя ничего не утаишь, — подметил Ашер. — Нас нанял князь. Ты можешь нам доверять.

Кефа отпустил мальчика. Ашер поправил ему мешковатую рубаху из конопляной ткани.

— Как тебя зовут? — не давал собраться с мыслями Ашер.

— Фат.

— Ох уж эти короткие имена у пиптов, — доброжелательно засмеялся Ашер. — Только у князя Далвина длинное имя. Ишь, как выпендривается старый шутник!

Отряд разразился хохотом, даже Фат улыбнулся, хоть и боязно.

— Давай, малыш, всё хорошо. Рассказывай, как тут поживают отшельники.

— Мы? Нормально…

— Мы? Так значит, не один тут проказничаешь по лесам, пугая путников? Я уж подумал ты разведчик Навуходоносора.

— Нет, что вы, я же пипт! — более уверенно заявил паренёк.

— Национальность ещё ни о чём не говорит, — Ашер приобнял парня и направился в сторону, откуда его привели. — В Рижане есть головорез по имени Карл. Он поднял восстание против короля Людовика, слыхал?

Фат помотал головой, в то время как они шли по лесу. Отряд двигался следом. Мелк чувствовал себя чужим в этом отряде. Он не понимал, что происходит.

— Ашер! — позвал Мелк. — Зачем мы туда идём?

— Проведём мальца и отправимся в путь, — спокойным тоном ответил тот. — Ты же не хочешь, чтобы он заплутал?

— Я не заблужусь, меня мама с детства научила ориентироваться в Лаате.

— Мать волнуется, поди, что её сынуля шастает один…

— Святые Ремесленники! Мы идём не в ту сторону.

— Ремесленники, — захихикал Ашер. — Давай указывай куда?

Парень доверился незнакомцам. Вскоре они вышли к деревянному старому домику. Покой нарушили южане. Во дворе замычал скот, а в сарае закудахтали куры. Мужчины устремились к колодцу. Жажда завладела их умом, когда к ним вышла женщина.

— Кто вы? — спросила она, уронив ведро в испуге.

— Не нужно нас бояться, милая девушка. Мы свои люди, — заверил её отряд.

— Что вам надо?

— Кувшин молока, пару яичек и курочку с собой, — высказал заказ Балаам.

Ашер закатил глаза. Балак засмеялся своим неестественным смехом.

— Хорошо, берите и уходите.

Нур-Адад сел точить кинжал. Женщина пошла в дом собирать провизию. Кефа зашёл к ней. Грохот посуды оповестил о распускании рук громилы. Десятник подскочил к Ашеру.

— Что происходит?

— Ты что, девственник? Я не твой отец, чтобы рассказывать о нуждах мужчины.

— У нас миссия!

— Небольшой перерывчик ей не повредит. Пойди, погуляй.

Мелк кипел от гнева. Он стал вожаком кучки недоумков, которых заботил лишь звериный инстинкт. Крики женщины не давали покоя. Мужчины сменяли друг друга, пока десятник страдал от мук совести. Все участвовали, кроме него и Адада. Молчаливого воина волновала только исправность оружия.

— А куда подевался Фат и Балак? — вдруг осенило Мелка.

Балак вернулся тут же, но один. Руки были в крови. Лицо искажала гримаса сытого кота. Он стругал палку. Вскоре его коллекция пополнилась ещё одной куклой.

Отряд покинул дом. Они шли, предаваясь воспоминаниям, и лишь один страдал от них. Он не осмелился спросить. Боялся поинтересоваться, жива ли мать Фата?

— О Боже! — вдруг остановился Ашер. — Ребята, мы плохие гости! Даже имени у хозяйки не спросили.

В отряде раздался смех. И вновь вкус желчи во рту десятника. Такое впечатление не ржавеет. Нет, они даже не звери. Хуже: они — отряд Бараба.

Повеяло прохладой. Сумерки предвещали ночь, и та заявила права на землю. Птицы прятались в гнёздах. Звери разбежались по норам и пещерам. Настало время хищников.

Близился час громогласных труб. Макт возвышался над стеной, лицезрея мерзких южан. Он выставил группу пленных офицеров. Вавилонцы узнали своих соплеменников и ждали их казни. Воевода был хитрее.

— Братья и сёстры! Дети молота и иглы, рубанка и зубила! Вавилон ворвался в наши дома, забирает наши земли. Насилует наших женщин и убивает наших детей. Энут и советники продались южанам. Вы допустите, чтобы дочерей забрали в публичные дома, а сыновей загнали в шахты? Именем Святых Мастеров! Заклинаю вас! Мы уже прогоняли недругов с нашей родины. Вспомните добытую славу! Карнауты, таны и даже ордынцы ощутили силу пиптского народа. Так давайте покажем её Вавилону!

Южане не могли слышать призыв воеводы, зато его отлично поняли пипты. Макт подошёл к пленному. Достал кинжал и обрезал волосы с правой половины головы вавилонца. Вавилонский офицер потерял честь. Воевода даже ресницы и бровь не пощадил. С остальными поступили так же. Пиптский народ ликовал и выбрасывал обрезанные клочки за стену. Вавилонцы посыпали себя пеплом. Макт торжествующе смотрел на Титглата, кислую гримасу которого можно было разглядеть даже на таком расстоянии. Пленных отпустили. Царь велел не пускать их в лагерь, чтобы не прогневать Мардука.

— Лучше бы вы их убили, — заметил Рато.

— Поверь мне, капитан, — сказал Макт. — Для вавилонцев это многим хуже казни. Несмываемый позор.

Пророки царя ответили беснованием. Исав, построивший печь, кинул в неё молоток, уголь, ткань и рубанок.

— Так сгорит пиптский народ! — орал он.

Войско встретило Глас Небес завыванием и звоном оружия. Титглат приказал наступать. Загудели серебряные трубы, забили барабаны. Войско пошло на штурм стен.

— Командующий! А князь к нам присоединиться? — полюбопытствовал Рато.

— Князь болен, но это не должно повлиять на отвагу, — отчеканил Макт.

Амртака подступила к стенам. Южане несли лестницы и тараны. Заработали катапульты. Пипты ответили градом стрел и залпом баллист.

— Лучники, стрелять по готовности! Никакой пощады! — кричал Макт.

Стрелы попадали в шеи, лица и ноги — самые незащищенные места южан. Раненые падали. Трупы усеяли поле, становясь преградой бегущим следом. Спарабарийцы защищались большими щитами. Танувабарам трудно было попасть в тех, кто прятался на стене. К крепости поднесли лестницы. Защитники лили горячее масло и бросали камни. Южане с трудом подходили к основанию крепости. Лестницы скидывали на землю вместе с карабкающимися по ним воинам. Смешались крики, стоны. Грохот снарядов и свист стрел заставляли прижиматься к земле. Всюду текли красные реки. Никто не спасал раненых, а кто пытался — падал замертво. Суха земля напилась кровью. Она больше могла пить, и скоро превратилась в грязную жижу. Тела принимали неестественные позы. Ангел смерти упивался жертвами, но никак не мог насытиться.