Детективное агентство "Клык оборотня" (СИ) - Гусарова Александра - Страница 19

– Ох, Миша, а ты, оказывается, еще ничего! – он скалил свой беззубый рот, и от этого казался еще страшнее, чем был на самом деле. – К тебе еще и красивых девушек ревнуют!

Затем вмиг стал серьезным и зловещим шепотом произнес, показывая рукой на свои ноги, безжизненно стоявшие на ступеньке инвалидной коляски:

– Вы считаете, что я могу быть опасен для этой милой девушки? – скривился, задумчиво почесал нос и добавил:

– Вы, кстати, забыли представиться.

– Ягржемский Антон Павлович.

– Даже так? Его светлость решили почтить мое скромное жилище своим присутствием?

– Я у вас просто как Антон Ягржемский, без титулов и чинов. И просто сопровождаю свою невесту, помогая й в работе.

– И она продолжит работать после того, как вы поженитесь?

Я навострила уши. Мне почему-то было очень интересно, что ответит мой работодатель. И Ягр меня не разочаровал:

– А это решать лишь Аннушке. Захочет работать, пусть работает.

– И под какой фамилией она будет это делать? Смирнова или Ягржемская?

– Смирнова? – Антон вопросительно выгнул бровь. Я выразительно поиграла своими бровями. – Почему Смирнова? Естественно, Ягржемская.

Поджатые губы показали, что мне после визита предстоят разборки.

– Давайте к делу! – блёкло улыбнулся хозяин дома. – Я хоть и пытаюсь хорохориться, но чувствую себя не важно. Видимо, конец скоро. Нужно дела наследнику передавать.

– А почему наследнику? – тут же ухватилась за мысль я. – У вас же их два: Всеволод и Савушка. Или вы просто считаете Савелия слишком маленьким?

– Девушка, посмотрите внимательно на меня, – как-то вяло, но зло откликнулся Дворкович. – Как вы думаете, смог бы я в таком виде стать отцом?

– Если вы искренне любили друг друга с женой, то могут случаться и чудеса! – горячо возразила я. Мне стало вдруг обидно за Лёлю Петровскую. Я видела ее фото и была уверена, что не могла эта женщина изменить мужу. Даже такому.

– Молодая, наивная, в чудеса верит! – фыркнул Михаил.

– Простите, можно я у вас в уборную схожу? – внезапно попросил Ягр.

Я, честное слово, покраснела. По моим понятиям князья какают бабочками, а не просятся в уборную в гостях. Но Михаил воспринял просьбу Антона спокойно и махнул рукой вглубь коридора:

– Вторая дверь направо. Сами понимаете, дома мы таблички не вешаем, – затем перевел взгляд на меня:

– А статья мне нравится. Я прямо себя героем почувствовал!

Антон что-то задерживался. Я, честное слово, начала волноваться и нервничать. Что там можно долго делать в уборной? Он умудрился подхватить несварение желудка? Или все же делает что-то важное и нужное? Перед хозяином было неловко. Поэтому старалась как могла, ублажала и отвлекала Дворковича улыбками и рассказами.

Он немного раскраснелся от нашего общения и стал выглядеть более живым, чем до этого. О чем мы только не говорили! И о государыне императрице (это был интересно лично для меня, все же Михаил был старым царедворцем), и о новом законе о пенсиях, и о женской моде.

Пенсии волновал самого Дворковича. Ему было всего пятьдесят. Как инвалиду ему выплачивали N-ную сумму. Но он мечтал еще и о полноценной пенсии. Но возраст для мужчин с 60 лет увеличили до 65.

Как это было знакомо! Наши русские молча проглотили повышение или посчитали государственно важным. Перед моим попаданством начались забастовки во Франции из-за пенсионной реформы. Все же живем в одном мире, а менталитеты такие разные. А вот русские независимо от миров не меняются. Как, впрочем, и отношение женщин к моде. Мы тоже отдельный подвид человечества.

Наконец-то появился Ягр, и я облегченно выдохнула.

– У вас все в порядке? – несколько ехидно уточнил хозяин дома. Всё же заметил его долгое отсутствие и не преминул подколоть.

– Простите великодушно, – мне показалось, или так оно и было, но Антон смутился и даже покраснел. – Давеча пожадничал, съел старую простоквашу. Она такой жирной и аппетитной выглядела!

– Да, да, – рассмеялся Михаил. – Пусть лучше живот лопнет.

После этого мы распрощались и отправились обратно домой.

– И что это у нас за Анна Смирнова завелась? – не успели мы рассесться в экипаже, как мой хозяин пошел в атаку.

Но я не собиралась сдаваться и ответила вопросом на вопрос:

– А где у нас в доме завалялась старая и чрезвычайно жирная простокваша? По-моему, вы даже свежее молоко не особо почитаете. Что уж говорить про прокисшее.

– А вы разве не знаете, что кислое молоко гораздо полезнее свежего? Там содержатся особые микроорганизмы, способствующие пищеварению? – парировал Ягр. Хорошо, что не стал читать лекцию про пребиотики и пробиотики. Это было бы точно культурны шоком для меня. У нас их лишь в 20 веке стали активно применять. И лишь в 21 стали производить в виде лекарственных средств.

– А вы разве не в курсе, что особо стеснительные особы, когда выносят на суд публики свои произведения, предпочитают пользоваться псевдонимами? Им кажется, что так они прячутся от толпы, – парировала я.

Мы внимательно посмотрели друг на друга. Я заметила, что у Антона подрагивают уголки губ. И мне очень хотелось рассмеяться от нашего глупого диалога. В конце концов, именно я первая не выдержала и расхохоталась. Ягр вопросительно выгнул бровь, но хватило его ровно на секунду. Он подхватил мой хохот своим сочным басом.

Отсмеявшись, мужчина первым пошел на уступки и объяснил свое поведение:

– Во–первых, я не мог прозаично рассказать, что так долго делают в туалете при поносе. Тем более при девице, коей вы являетесь. А с простоквашей все вышло прилично и понятно. Во-вторых, я поставил четыре следящих жучка по дому. И мы на магшете сможем следить за нашим подопечным. Что-то не нравится мне его старший сынок. Не замыслил бы он чего плохого. Все же отец богат и немощен. Слишком большой соблазн.

– Да? А мне, наоборот, не понравились его сомнения насчет отцовства Савушки. Или я ничего не понимаю в женском поле, но не могла Лёля Петровская быть изменщицей. Не похожа.

– Хорошее замечание, – согласился мужчина. – Но ничего от паука я, слава Богу, в нем не увидел. Хотя внешность действительно еще та, паучья. А что там со Смирновой? Давно Аннушка стала у нас стеснительной девушкой?

Я даже вспыхнула от возмущения и поджала губы:

– А что, по-вашему, я не могу стесняться?

– Можешь, – покорно согласился он. – Но не считаешь нужным.

Я вздохнула и озвучила свою причину:

– Как я понимаю, фамилия Стрешнева слишком громкая, – хотела добавить «В этом мире», но вовремя опомнилась. – Поэтому и стала Смирновой.

– Умница, я об этом и не подумал, – похвалил меня Антон и продолжил:

– Анна, еще я должен сказать, что послезавтра наступает полнолуние. Поэтому, начиная с завтрашнего вечера, я буду ровно трое суток отсутствовать. И тебе в одиночку придется отслеживать записи магшета и принимать посетителей, если они придут. Этот пункт прописан в твоем договоре.

Я об этом странном пункте помнила. Но на всякий случай уточнила:

– А в случае чрезвычайных обстоятельств я смогу вам позвонить? – если едет к любовнице, то может и отвлечься. Странно, но мысль болезненно кольнула.

– Позвонить, конечно, сможешь, – пожал он плечами, а я облегченно выдохнула. – Только я сильно сомневаюсь, что смогу тебе ответить.

Я решила про себя, что лично проверю, чтобы магшет он не забыл дома и зарядил до упора. Он еще не представляет, какой я могу быть настырной, если мне кто-то срочно потребовался.

До вечера следующего дня было еще далеко. А пока на повестке оказалось много интересной работы. Про следящих жучков я, конечно, знала, но опера ими особо не пользуются. Это привилегия других служб или частных детективов. Поэтому мне очень хотелось посмотреть на их работу в действии. Да и сам объект слежки, несмотря на неприятный облик и впечатление, тоже был интересен. Или, правильнее сказать, подозрителен?

Мы расположились в кабинете. Ягр стал настраивать магшет. Я в своей жизни видела всего лишь две операционные системы. Небезызвестный всем Виндовс, стоящий на большинстве компьютеров, и Макинтош, привилегию яблочных гаджетов. Они отличались между собой, но были разительно похожи.