Детективное агентство "Клык оборотня" (СИ) - Гусарова Александра - Страница 1

Моя вторая неделя работы в должности оперуполномоченного началась с тревожного сообщения:

– Труп в Стрешневом переулке, сорок восемь. Комната шестнадцать. – Сухо, без эмоций сообщил дежурный, а мы быстро вышли на улицу и расселись в старенький полицейский уазик. Я, думая, что меня, как девушку, благородно посадят на переднее сидение рядом с водителем, сильно ошиблась. Как говорит наш начальник:

– Здесь женщин нет. У нас все сотрудники полиции!

Если еще десять лет назад женщин в опера не брали, то сейчас кадровый голод привел к тому, что в оперативном отделе работало целых три дамы. Я была одной из них.

В юности, насмотревшись детективов, просто грезила о чём-то подобном. Особенно мне нравилась Анна Ковальчук в роли Марии Швецовой[1]. Она была такой красивой, элегантной, особенно ей шла форма. Да только даже в выпускном классе я плохо различала, что следователь прокуратуры и оперуполномоченный отделения полиции – это люди, стоящие несколько на разных ступенях служебной лестницы. В кино они присутствовали все, и на мой взгляд делали общее дело. Но для первой нужно как минимум классическое юридическое образование. А для второй вполне хватает школы полиции. Я нисколько не хочу приуменьшить значение своей Альма-матер. Но что есть, то есть. Выпускников нашей школы в прокуратуру работать не брали. Но поступать в неё было гораздо легче, если имел соответствующую физическую подготовку. В школе я занималась балетом. В розыскной деятельности мне от этого было ни холодно, ни жарко. Но физическую форму поддерживать помогало.

И вот еще такой подарочек в виде трупа в переулке, названном в честь кого-то носившего мою фамилию. Или я его? В итоге я весело подпрыгивала где-то в районе багажника. Там в уазиках предусмотрено два откидных сидения. Рядом со мной на втором сидении располагалась Горка – сыскная собака, приписанная к нашему отделению. Она с философским видом смотрела в окно и не обращала на меня никакого внимания.

Я честно предполагала, что это ее хозяин должен бы сидеть на моем месте. Но он был старшим лейтенантом. А я всего лишь лейтенантом. Не могу же я старшего по званию посадить в этот трясущийся закуток?

Мы прибыли по указанному адресу, как горох высыпали из машины и быстро поднялись по широкой старинной лестнице. Судя по вычурному фасаду здания, когда-то дом был полноценным особняком, принадлежавший кому-то из элиты общества. А сейчас его переделали в общежитие Стройремонтмаш завода. И жили в нем стройремонтмашевцы со своими привычками, интеллектом и особенностями общежитской жизни.

Надо сказать, что в этом общежитие я была впервые. Но от бывалых товарищей успела наслушаться о всех его прелестях. Здесь каждый день что-то происходило. И почти всегда с криминальным уклоном. Но вот убийство было впервые.

Трупом оказался молодой мужчина в окровавленной рубашке и синих подштанниках. Не думаю, что при жизни он горел бы желанием их демонстрировать. Только смерть не выбирает. Он лежал на середине маленькой комнаты, широко раскинув руки. Больше ничего я разглядеть не успела. У каждого в нашей группе были четко прописанные роли. И сейчас меня оставили зарисовывать и описывать следы, оставленные на месте преступления.

Я, аккуратно обходя коллег, начала двигаться по периметру, осматривая давно не мытый пол. Следы: один был крупный, 29 см в длину. Это примерно 45-ый размер. А второй еле-еле дотянул до 23 см. Я сразу встрепенулась, что здесь была дама или ребенок. А это немаловажные улики. Все тщательно сфотографировала, занесла и уже хотела идти с докладом к начальству. Но тут мой взгляд упал на пол и на те следы, которые оставляли мои ботинки.

Опера, как известно, форму надевают лишь по большим праздникам. Вот и я обычно ходила в короткой дубленке, джинсах и ботинках, которые оставляли след в виде голой ступни.

– Надо же, у кого-то ботинки, как у меня! – пронеслось в голове. Только при повторном осмотре я поняла, что второй след был оставлен моей ногой. Выскакивая из машины, я провалилась в сугроб и забила протектор снегом. А сейчас он подтаивал, оставляя грязь на полу. Хорошо хоть не успела начальству доложить. Опять бы меня на смех подняли. Наличие рядом трупа причиняло мне некоторый дискомфорт. А вот мои коллеги на это внимания уже не обращали. Могли не только пошутить, но и что-то съесть при случае.

Пока наш следователь Игорь Панфилович заканчивал опрос свидетелей и осмотр места происшествия, мне было велено посмотреть, нет ли чего интересного, так скажем, по верхам, раз с полом было покончено. И я медленно двинулась вдоль стен.

Панфилыч недолюбливал, когда ему приходилось дежурить с женским полом. Но все же иногда признавал, что у нас другой взгляд на окружающее пространство. И мы иногда видим то, что проходит мимо мужских глаз.

И вот сейчас я медленно шла вдоль стены, осматривая всё, что попадалось мне на пути. Убитый, если это была его комната, любил при жизни читать фэнтези. Нет, не то, которое предпочитают девочки. Это были книги про бои внеземных существ и подобная чепуха. Нужно отдать должное, обложки у книг были яркими и очень устрашающими. Я тоже читала в свободное время, которого, к сожалению, оставалось не так уж и много. И в основном предпочитала чтение онлайн. И менее затратно, и комнату хламом не засоряет. Но посмотрев на это роскошество на полках, решила, что несколько книг стоит все же купить в бумажном варианте.

В итоге за размышлениями совсем не о том, дошла до старинного зеркала в золоченой раме. И первое, что бросилось мне в глаза, была округлая дыра в центре стекла. Странно, что наши мужчины не обратили на него внимание. Похоже, что пуля прошла сквозь потерпевшего и попала в стекло, пробив дырку.

– Витя, ты пулю упаковал? – уточнил голос Панфилыча.

– Да, вот она! – коллега потряс пластиковым пакетиком, в котором лежала эта важная улика. Нет, на дыру внимание, конечно, обратили. Это я за разглядыванием собственных следов все пропустила. Теперь словно вернулась в настоящее, вынырнув из каких-то странных ассоциаций и воспоминаний.

Тут раздался шум. В комнату вошли два санитара и ловко погрузили труп сначала в черный мешок, а затем на специальные носилки. Вот так живешь и живешь. А потом раз – и в мешок тебя. И все, прощай, Нютка Стрешнева.

Фу, неправильные мысли полезли в мою голову. Пора закругляться. А то мужики уедут и меня забудут. У них это не задержится. Я еще раз взглянула на зеркало. Дыра просто притягивала мой взгляд и не отпускала. И повинуясь какому-то странному позыву, я подошла ближе и засунула в нее свой указательный палец.

***

– Анна! Стрешнева! – мня кто-то тряс за плечо и звал по имени. К горлу подступала тошнота, а затылок отзывался тупой болью, словно кто-то хорошенько меня по нему приложил.

Я со стоном открыла глаза, пытаясь сообразить, что произошло, и кто эта женщина в старомодном платье. Последним воспоминанием в моем мозгу оказалась странная дырка от пули в зеркале и мое жуткое желание засунуть в него палец.

И вот я сижу, непонятно где, опираясь головой о холодную стену. Обвела помещение взглядом. По расположению окон и дверей это был холл в Стройремонтмашевском общежитии. Только исчезли грязно-коричневые двери и обшарпанные стены.

Интерьер стал значительно богаче. В дверях появились витражные проемы, в углу стояло кресло с гобеленовой обивкой. Да и воздух пах иначе. Не ощущалось приторного запаха крови и кислой капусты. И что интересно, дама передо мной никак не вписалась бы в тот общежитский интерьер. Но зато прекрасно подходила для новой обстановки.

Платье цвета пыльной розы с юбкой в пол. Высокие манжеты на рукавах с мелкой оборочкой по краю и точно такой же стоячий воротничок. Темные волосы собраны в узел на затылке. А на меня смотрят карие глаза без единого грамма косметики. Даже я на службе подкрашивала реснички. А иногда могла и блеск на губы нанести. На незнакомке не было и следа. Ровная белая кожа и лишь небольшие морщинки в уголках глаз говорили о том, что она уже не первой молодости.