Допрос с приСТРАТИем (СИ) - Дмитриева Марина - Страница 18

Распрощались мы почти по-дружески. Хотя мне очень хотелось набить ему рожу. Во-первых, потому что, несмотря на появившуюся к нему симпатию, факт оставался фактом — Евгений Робертович — сын этого урода, укравшего и мучившего мою девочку, во-вторых, внутри сидело нетерпение, быстрей посмотреть, что в конвертах, быстрей начать движение в сторону дома, то есть поближе к Кристине, а мне пришлось еще минут пятнадцать трепаться с младшим Швецом и даже поведать некоторые детали расследования. Наконец мы разошлись каждый к своей машине. Там, отгороженный металлом и стеклом корпуса автомобиля, я быстро нашел конверт, подписанный словом «Калаш». А теперь посмотрим, чем этот паучара держал мою кису Кристи. Открыл конверт и принялся изучать документы. Н-да, откаты, мошенничество в особо крупном размере, да еще и с использованием служебного положения. Лет на десять как минимум. По телу прошелся холодок. Вот, значит, как! Картинка сложилась, все пазлы стали на свои места — Кристина стала женой Роберта Евгеньевича, чтобы спасти отца от тюрьмы. Ее назначили жертвой, пытаясь заткнуть пасть этому старому развратнику. Кулак с силой впечатался в пластмассовую панель служебной машины. Жаль, что Роберт Евгеньевич — покойник. Тело просто жаждало насилия, я бы хотел сам отправить его на тот свет. Медленно и методично избивать этого всеми уважаемого представителя закона, постепенно превращая лицо и тело в кровавое месиво.

Девочка моя темноглазая, как же так… Что же тебе пришлось выстрадать? А я… Зачем ее отпустил?! Почему поверил?! Ведь за тот год, который мы были вместе, Кристина не дала мне ни одного повода усомниться в своих чувствах. Готовила мне ужины, ждала с работы, радостно встречала, даже если я опаздывал на три часа. В постели же… она была просто фееричной любовницей. Отдавалась вся без остатка, была готова на любые эксперименты, лишь бы я оставался довольным. Все дело в моих чертовых комплексах, извечной классовой неприязни со стороны простого работяги к людям с большими деньгами. Ведь я всегда думал, что ей не пара, что Кристи побудет со мной немножко, побалуется, а потом улетит к такому же золотому мальчику, как она, кушать черную икру из серебряных ложечек. Ожидал ее предательства, потому так легко одурачился. Идиот, дебил, чурбан бесчувственный!

Остальные конверты не стал рассматривать, они мне были малоинтересны, небрежно засунул их в бардачок машины. Быстрее, быстрее, Володька, нужно возвращаться назад! Забрать мою Киску из этого ужасного места, прижать к себе и больше никогда не отпускать. Теперь никто не посмеет у меня ее забрать.

ГЛАВА 9

Нарисовала на тюремной стене пальчиком невидимые буквы, соединив их своим воображением в неразличимые слова: «Карпов Владимир Константинович». Черт, Карпов, удивительно, как я смогла прожить без тебя все эти пять лет? Ведь сейчас и два дня кажутся вечностью, ужасной разлукой, невыносимой пыткой. Ну почему меня не вызывают больше на допрос, следственный эксперимент или еще какие-то мероприятия, хочу, пусть на минуточку, увидеть его, хоть на секундочку посмотреть в зеленые летние глаза. Думает ли Володя обо мне в своем Следственном комитете? Конечно, Кристи… днями и ночами думает, как засадить тебя лет на восемь, это же его прямая обязанность. Вот теперь тюрьма страшила. Ведь я там загнусь от тоски по нему, особенно сейчас, когда растаяла, снова почувствовала вкус его поцелуев — вкус жизни.

— Швец, тебя вызывают к заместителю начальника следственного изолятора.

Ну, наконец-то, хоть какие-то действия! Только это не совсем то, чего я желала. Зачем, скажите, пожалуйста, нужен заместитель начальника этой каталажки? Я ведь надеялась увидеть Карпова.

Меня провели в довольно светлый и просторный кабинет.

— Здравствуйте, Кристина Сергеевна.

— Добрый день, — кисло ответила я, все так же не понимая, зачем необходимо это знакомство.

— Разрешите представиться — Кравцов Александр Григорьевич, можно просто Александр.

— Очень приятно, — по инерции сказала я, хотя ничего хорошего не видела от перспективы такого знакомства и не понимала предложенного мне панибратства.

— Я друг Карпова.

Волшебное слово, волшебная фамилия теплом резанули по сердцу. А потом возникло беспокойство.

— Что-то случилось?!

— Поступило постановление о вашем освобождении.

— К-как? — лишь смогла прошептать я вмиг онемевшими губами.

Неужели все закончится так быстро? Даже как-то внутренне не готова к такому развитию событий, поскольку думала, что мой путь на свободу будет длительным и тернистым.

— Но почему?

— Экспертиза доказала, вы не могли нанести Роберту Евгеньевичу смертельный удар в силу своего роста и веса.

Карпов, Карпик, милый мой, несмотря на свои угрозы, он сделал обратное, доказал, что я не убивала своего му… этого страшного человека. Первым делом, когда выйду на свободу, отправлюсь в ЗАГС и напишу заявление о смене фамилии. Нет, первое, что сделаю, пойду к Карпову, сяду на порог и буду сидеть, пока он меня не простит!

***

Впереди, кажется, случилась авария, неудивительно при такой-то погоде. Дождь сменился мокрым снегом, тогда как в воздухе уже ощущался небольшой морозец. Автомобили тащились со скоростью даже не черепах, а больших слизней, медленно-медленно. А мне так нужно быстрее в город. Эти последние километры перед встречей с Кристиной давались очень сложно. Кажется, без нее мне даже дышится с трудом. В теле не просто жажда, нет, она мне нужна, как воздух.

— Саш, я немного опаздываю, пожалуйста, прошу тебя, задержи выход Кристины до моего приезда.

— Поторапливайся, мне нужно ее отпустить до конца рабочего дня. Тут уже родители приехали, кто-то успел их обрадовать, я не могу держать бывшую подозреваемую до бесконечности.

Так хотелось перепрыгнуть, перелететь через этот медлительный поток слизней! Почему я не Бэтмен? Наконец удалось свернуть на другую улицу, надеюсь, теперь дело пойдет лучше, и двигающиеся впереди автомобили хотя бы перейдут в разряд жуков. Ну же, ну же, быстрее…

***

Застегнула на все пуговицы свое дизайнерское пальто. Его я тоже выброшу, как и все, купленное за период брака. Не хочу, чтобы какие-то вещи напоминали мне об этом страшном времени и человеке.

Вот она, наконец-то, — свобода! После посещения кабинета заместителя начальника следственного изолятора меня еще четыре часа зачем-то держали в этом заведении. Друг Карпова говорил, нужно подготовить какие-то документы. Я даже справку получу, которую можно предъявить на работе, дескать, я не самовольно прогуливала, а за решеткой торчала, в качестве подозреваемой в убийстве. Смешно! Интересно, меня возьмут обратно в наше «Архитектурное Бюро»? Сейчас обычная жизнь, каждодневные заботы казались такими нереальными.

— Это ваши личные вещи, которые были при вас на момент задержания. Получите и проверьте, пожалуйста.

Удивительно, но мне вернули массивную золотую цепочку с красивым кулоном, украшенным мелкими бриллиантами и аметистами. Этот подарок я получила от Роберта Евгеньевича на следующий день после того инцидента с раскаленной кочергой. В ушах до сих пор стоит мой крик и его довольные слова: «Вот что должно украшать тело моей женщины». Никогда больше не надену эту дорогую мерзость.

— Возьмите, — протянула я цепочку работнице следственного изолятора, грузной женщине, с печатью унылого безразличия на лице.

Видно было — ее жизнь нечасто балует, может, это проклятое украшение хоть кому-то принесет радость.

— Зачем? — напряглась она.

— Презент, мне это украшение никогда не нравилось.

Охранница, видимо, подумала, что взбалмошная богачка бесится с жиру, но цепочку взяла.

Меня выпустили за территорию следственного изолятора. Вдохнула полной грудью воздух. Все, теперь действительно свободна! Мне двадцать девять лет, самое время начать жить по-настоящему, жить счастливо, воплощая в реальность все мои спрятанные до лучших времен мечты и желания.

***

Наконец-то я добрался до этого чертового СИЗО. Пятнадцать минут пятого на часах, почти успел. Кристина только-только вышла за ворота этого невеселого заведения. Меня не заметила, поскольку я стоял немного в сторонке.