Мир лабиринта и костей (СИ) - "mikki host" - Страница 41

От боли, всё ещё рвавшей тело, Шерая не сразу поняла, что ноктисы её отпустили. Она сползла на пол, в лужу собственной крови, лицом даже коснулась вырванного из ноги клока мышц. Слёзы застилали глаза, крупная дрожь била тело, и хаос продолжал давить, нещадно блокируя магию. Шерае начало казаться, что она уже и не жива: мысли стали такими далёкими, ни за одну не удавалось ухватиться; мозги медленно кипели, превращая в кисель. Она даже не могла пошевелить пальцем.

Человек, до этого стоявший в стороне, сделал шаг вперёд, вскинул руку и щёлкнул пальцами. Шар тёмно-синего завис в воздухе, осветив небольшое пространство. Сквозь слипшиеся от слёз и крови ресницы Шерая увидела женщину, снявшую капюшон плаща. Чёрные волосы рассыпались по плечам, кончики коротких рогов блеснули, когда женщина наклонила голову вбок и улыбнулась, показав клыки. Шерая медленно, со свистом втянула воздух и, сосредоточившись, постаралась направить магию в руки.

— Здравствуй, Шерая.

Женщина наклонилась, уперевшись одним коленом в грязный пол, и улыбнулась ещё шире. Стали видны правый глаз, синий, окольцованный красным, и пятно, похожее на кляксу, полностью закрывавшее левый глаз и щёку.

Шерая, впрочем, всё равно узнала её. Манера двигаться, голос, взгляд, ощущение магии, наполнившей воздух секундами позже. Всё это было до боли знакомым.

— Минерва, — едва слышно произнесла Шерая.

— Давно не виделись. Ты, я смотрю, не в лучшей форме.

Минерва коснулась вытянутой руки Шераи и отпустила совсем немного хаоса, который тут же тонкими нитями оплёл её ладонь и сжал, разрезав кожу. Шерая сжала челюсти, глотая крик.

— Поверить не могу, что ты осталась с ними, — пробормотала Минерва, нежно поглаживая израненную руку Шераи. — Я была о тебе лучшего мнении.

— Ты даже не представляешь, как сильно ошибаешься, — прошипела Шерая.

Минерва замерла, склонила голову, будто не поняла её. Если бы не боль, хаос и чужая магия, Шерая бы мгновенно разорвала Минерве сердце, наказывая за нарушение клятвы и предательство рода Лайне.

Раньше Минерва не была глупой. В ребнезарском обществе магов училась всему, что показывали старшие маги, и с энтузиазмом подходила к изучению каждого дела. Минерва была до того старательной и умелой, что старший маг, тогда бывший частым гостем при дворе, брал её с собой, в результате чего она сблизилась с принцессой Гвендолин.

Гвендолин очень ценила и любила Минерву. Они были рядом столь долго, что тонкая грань между принцессой и её магом-защитником стёрлась, уступив место дружбе. Гвендолин учила Минерву ездить верхом, Минерва в свою очередь всегда тренировалась с Гвендолин в фехтовании и помогала пережить скучные уроки дворцового этика и истории.

Дети Лайне обладали удивительной способностью сближаться со своими магами-защитниками, и Шерая никогда даже мысли не допускала о предательстве. Во Вторжении Персиваль и Эмануэль сражались за короля и королеву и погибли, оставшись верными клятве и всему Ребнезару. Гораций, как передал Фортинбрас, тоже погиб. Уалтар же переродился в демона, о чём Фортинбрас не знал до тех пор, пока об этом не рассказала Пайпер.

Шерая не думала, что и Минерва решит отдать жизнь хаосу и впустит его в себя.

— Они предали нас, — тихо, но отчаянно произнесла Минерва. — Лайне предали каждого из нас, Шерая. Мы для них всегда были лишь инструментом. Как ты этого не понимаешь? Думаешь, твой маленький принц лучше? Гораций отдал жизнь, чтобы защитить его, а этот мелкий великанский ублюдок…

Шерая рыкнула, вскинув левую руку, и врезала Минерве в лицо. Два пальца тут же сломались, хаос сильнее надавил на мизинец — и отрезал его. Дрожь прошлась до самого плеча, но Шерая, чувствуя разбушевавшийся адреналин и магию, наконец отозвавшуюся, не обратила внимания на боль. Она кинулась на Минерву, накрыло её лицо искалеченной правой рукой и отпустила магию. Шерае было плевать на ранения, вероятность с секунды на секунду лишиться сознания или исчерпать внутренний источник магии до дна. Она не потерпит, чтобы предательница, возомнившая себя невесть кем, оскорбляла Гилберта.

Но Минерва всё же была сильнее: благодаря хаосу, которого здесь было достаточно. Она скинула Шераю с себя, прижала, впечатав лицом в пол, и провела пальцами по оголённому участку шеи.

— Я разрежу тебя на кусочки и отдам на эксперименты! — разъярённо заорала Минерва, вонзив когти ей в шею. — Ты мерзкая сука, из-за которой мы все…

Грохот, рычание, свист и звук, с которым разрывают плоть — всё это Шерая услышала одновременно. Минерва исчезла, пропала и тяжесть, давившая на тело. Шерая приподнялась на дрожащих руках, особенно остро ощутив, что не хватает мизинца на левой руке, и повернула голову.

Данталион прижимал брыкающуюся Минерву к полу и, громко, утробно рыча, разрывал её лицо когтями. Хаос и магия вихрились вокруг, отталкивали Данталиона, но он подбирался обратно и продолжал атаковывать. Шерая видела брызжущую кровь, хаос и рваные кусочки кожи, разлетающиеся во все стороны. Видела тени, скапливающиеся в углах, скалящиеся на Данталиона и щёлкающие зубами совсем рядом с ним.

Шерая сглотнула. Оперевшись на правую руку, изодранную клыками ноктисов, она вытянула левую и отпустила остатки магии. Эти тени явно не принадлежали Эйкену: таких чудовищ не сумел бы подчинить даже он. Значит, от них нужно избавиться, причём как можно скорее. С каждой секундой туман перед глазами становился только плотнее, а сознание ускользало, грозясь оставить её.

Это было похоже на пытку. Тусклый свет вспыхивал то тут, то там, подсвечивая скалящиеся очертания чудовищ, сцепившихся в разъярённый клубок Данталиона и Минерву.

Шерая никак не могла сосредоточиться. «Давай, давай, — умоляла она себя, пока мир вокруг расплывался и распадался на кусочки. — Тебе нужно совсем немного магии…»

Всего лишь один удар, одно простое заклинание, один сигил. Что угодно, что она может использовать, чтобы отогнать тени и помочь Данталиону.

Что угодно.

Длинные тени потянулись к ней, оплели её руку. Шерая захрипела, когда они начали сжиматься кольцом, и почти опустила руку, когда тени неожиданно исчезли.

— Ну всё, всё, хватит прохлаждаться!

Шерая моргнула. Хаос до сих пор клубился вокруг, но Минервы, контролировавшей его, уже не было — был только Данталион с исцарапанным лицом, раной на шее и кислым выражением лица.

— Вставай, Мур, нам надо выбираться.

Шерая моргнула ещё раз. Она уже открыла рот, чтобы задать вопрос, но вместо этого зашлась в хриплом кашле.

— Только не смей умирать, — пробормотал Данталион, протягивая к ней руки. — Гилберт же меня убьёт.

Да, это было чистой правдой. Если с Шераей что-то случится, Гилберт будет вне себя от ярости.

Поэтому, пожалуй, ей не следовало здесь умирать.

Но Шерае было так больно, страшно и одиноко. Впервые за двести лет. Минерва, несомненно, обладала колоссальным количеством хаоса, сравнимым, должно быть, разве что с хаосом Маракса, а также магией, которой богиня не лишила её — и теперь уж Шерая знала, почему. Однако это не объясняло, почему Минерва смогла застать Шераю врасплох и едва не убила.

— Мур, вставай, — прорычал Данталион, вопреки словам помогая ей подняться на ноги. — Без твоей магии отсюда не выбраться, а я понятия не имею, не вернётся ли та сука, чтобы добить меня.

Шерая, кажется, что-то сказала. Или прохрипела. Или, может быть, вообще простонала из-за боли. Данталион ничего не ответил, только закинул её правую руку себе на плечо и приобнял за талию.

— Давай, мой нос здесь почти бесполезен, а тень пацана я что-то не вижу. Нам нужно выбраться отсюда, Мур, слышишь?

Да, точно. Нужно выбраться отсюда. Разобраться с тем, как она вообще попала сюда и почему столкнулась с Минервой, можно и позже. Да и раз уж Шерая убедилась, что Минерва жива, она обязательно найдёт способ выследить её. Но для начала нужно не умереть и выбраться из этого жуткого местечка.

— Ты бы хоть говорила, что ли, — пробормотал Данталион. — Если окажется, что я вытащил труп, Гилберт же из другого мира примчится, чтобы разорвать меня в клочья.