Мийол-ученик (СИ) - Нейтак Анатолий Михайлович - Страница 32

«Верно, нет. Но оно, вписанное в Атрибут, только облегчает путь. А сам путь открыт для любого живого… если хватает воли на регулярные занятия. На скучный, но необходимый труд».

Мийол, вымотанный до самого дна колодца очередным монотонным «днём скалогрыза» в роли погонщика Ужасного Глубинника, не очень-то следил за мыслью. К стыду своему, он начал воспринимать Эшки не столько как фамильяра, соратницу и немножко подругу, сколько как пета. И мысли ей посылал примерно так же, как некоторые разговаривают с псами, кошками, ездовыми ящерами… а то так вовсе какими-нибудь бессловесными цветочками, как та же бабка Лагуся — жабодольская травница и слегка ведьма — беседовала с целебными травами на грядках.

А ведь Серокрылые Филины не одним лишь сроком жизни подобны людям. И призыватель не заметил, что Эшки скучает. Что она — сама! — озадачилась концепцией времени. Что она, коли на то пошло, осознала абстракцию собственной смерти. И что испугалась её…

А испугавшись — преисполнилась решительности.

Поэтому Мийол не сразу заметил, что его фамильяр взялась регулярно вылетать из убежища в Скальных Норах — одного на них с Зунгом. Не ради охоты притом, да и какая охота среди моря для филина? Это ж не чайка, не пеликан и не скопа! Нет.

Эшки летала для того, чтобы летать. Точнее, для того, чтобы изменить себя.

И она преуспела.

Если сразу после искусственной эволюции до четвёртого уровня, отойдя от великого жора, она превратилась в этакого гигантского воробья, что не столько летает, сколько перепархивает с одного насеста на другой, непрерывно удерживаясь в воздухе пять, край — десять минут подряд… что ж. Нынче, вполне сознательно обучившись ускорять ассимиляцию Природной Силы и заодно как следует укрепив грудные мышцы, фамильяр стала похожа уже не на воробья, а на какого-нибудь грифа или орла. Держаться в воздухе даже не час или два, а семь часов кряду, то есть до четверти суток?

Не без труда, но отныне это — не рекорд!

Свойство жизнь, помноженное на упорство и каждодневный труд, сотворило небольшое, но впечатляющее чудо. Причём останавливаться на достигнутом Эшки не собиралась, а поставила себе более чем серьёзную цель: провести над землёй, не касаясь её, двое суток кряду.

«Ты рассказывал мне про ваших человечьих гонцов, что могут бежать так долго, входя в особый транс. Если они могут это при помощи Природной Силы и пары ног — я смогу это при помощи Природной Силы и пары крыльев!»

К текущему моменту Мийол успел увериться, что практика постоянных выматывающих полётов укрепила не только (и не столько) мышцы фамильяра, сколько её ум и волю. По крайней мере, мысли Эшки во время слияний сделались намного глубже и отчётливее; фоновый шум ощущений и эмоций более не требовалось фильтровать — она сама справлялась с этой задачей, причём такое впечатление, что даже без сознательных усилий и какого-то особого настроя.

Что ж, объяснимо. Попробуй часами концентрироваться на чём-то, пусть даже простом и естественном. Как побочный эффект, сама способность концентрации после такого возьмёт новые, ранее недоступные высоты!

И коли фамильяр поставила перед собой цель — значит, она её добьётся. Сама.

А её партнёр… ему только и остаётся, что сдержать данное самому себе слово: никогда, никогда, никогда больше не смотреть на неё и не говорить с ней, как с петом.

Потому что Эшки — его подруга, его партнёр — достойна большего.

…Вздохнув особенно глубоко, Мийол сомкнул веки, погружаясь в малое слияние. И через чужие глаза (что также стали лучше прежнего и немало прибавили в зоркости) — увидел…

Маленькая при взгляде сверху человеческая фигурка на вспененном камне плавучего причала: тяжёлый-двуногий-шумный-родной. Близко к нему никто не подходит: привычная, как дыхание, и не мешающая созерцанию восстановительная медитация вытягивает из окрестностей Природную Силу этаким невидимым пылесосом — и делая пребывание рядом неуютным. Для всех хоть сколько-то чувствительных, не только магов.

Параллельно лежат другие причалы. Все они устроены плюс-минус однотипно: вытянутый кусок вспененного камня шириной шага три или четыре, до двух десятков шагов в длину, потом короткая привязь-перемычка (обычно из морского льна) — и следующий кусок примерно той же формы из того же материала. Сверху на тускло-зелёной поверхности моря, гладкость которой нарушена регулярным пологим волнением, причалы смотрятся этакими многочленистыми паучьими лапами. Ну, или черенками каких-нибудь хвощей, удерживающими «листву» лодок и «плоды» кораблей покрупнее, каким бы противоречивым ни казалось сравнение.

А что «туловище паука»? Ну, к которому крепятся причалы, к которым в свою очередь швартуются все эти плавсредства? Сверху отлично виден двойной плавный изгиб вдоль отмели и отчётливый рисунок основных элементов поселения: однотипных шестиугольных площадок, что поднимаются над уровнем моря едва на локоть. Почему именно эта геометрическая форма?

Тут не обойтись без очередной порции древней истории.

Ещё до того, как совершил(и) свой подвиг Кракендаз(ы), в разгар ядерной лихорадки, когда первые морские охотники — преимущественно из Феттельна, но и из смежных стран хватало особо дерзких, жадных и рисковых людей — сплывались на богатства Валисагго, некий маг изобрёл ритуал. Один из простейших и древнейших ритуалов активируемого типа в принципе (а кое-кто считает, что вовсе и не ритуал, но простейший и древнейший комплексный артефакт): Созидание Основ Земли. Как то часто случалось во времена эпической древности, имя того ритуалиста (или всё-таки артефактора) затерялось в веках.

А потом кланы устроили грызню за право примазаться к его славе.

Или именно из-за тех войн истинное имя первооткрывателя затерялось? Или тот ритуал был не людским изобретением, а даром со стороны мергилов? Или не даром, а…

Да не суть важно!

Факт в том, что с ближней к суше, логистически удобной стороны тетрасекции Валисагго имелись отмели, даже с глубинами менее десятка локтей кое-где… но вот с хотя бы голыми, пустынными, регулярно заливаемыми рифами дело не задалось. Да, можно заякорить на отмели корабль (или вообще плот), используя его как плавучую базу для морских охотников… поначалу именно так и делали, за неимением выбора. Но людям хотелось большего.

И Созидание Основ Земли им это «большее» предоставило. Не шибко быстро, не без чисто магических и физических сложностей, но…

Что делает этот пышно поименованный не то ритуал, не то артефактный комплект? Да всего лишь наращивает риф — только кратно быстрее, чем с этим справляются коралловые полипы и прочие мелкие обитатели моря. Естественная скорость роста рифа редко превышает ладонь в год; ритуал, при должном качестве изготовленных рун и достаточной плотности фона Природной Силы, позволяет нарастить около ладони осадочных пород в неделю.

Мало? Да уж не много. Но ритуал можно оставить работать в пассивном режиме и на год, и на два, и на три (основной аргумент за то, чтобы не считать его ритуалом вовсе). После чего, вернувшись к нему, с удовлетворением обнаружить хоть небольшой и невысокий, но надёжный искусственный островок характерной шестиугольной формы.

С опорой на который уже можно творить вещи поинтереснее.

Да и расширять новообразованную сушу всё тем же ритуалом никто не запрещает. Всего-то и надо, что отключить контур, проверить рунные якоря-опоры, при необходимости подновив, перетащить их на новые места, включить контур…

И можно снова забыть о нём на следующие год-два-три.

Удобно? А то.

Если забыть о стоимости изготовления опорных якорей, конечно. Но… возможность ощутить себя немножко Творцом, создателем куска суши посреди вод морских, стоит этих трат! Которые к тому же во времена ядерной лихорадки отбивались довольно быстро — и начинали приносить владельцам новых островков возле тетрасекции солидную прибыль.

…странно сознавать, что вытянутый пологой дугой охотничий посёлок, частью которого служил в том числе и тот причал, где медитировал Мийол, — старше Империи. Притом чуть ли не на половину тысячелетия. Мало того: Империя пала, простояв две с половиной тысячи лет… а посёлок остался на месте и даже немного разросся. Конкретно этот, если верить легендам, что бережно сохранили в устных преданиях местные старожилы, основал божественный клан Моннур. А потом сгинул, смытый волнами безжалостного времени, сумев пережить объединение Феттельна и Кадара едва лет на триста.