Зомбосвят (СИ) - Арьков Сергей - Страница 24

Оглушенные друзья продолжали лежать на полу, присыпанные кусками штукатурки. Все помещение церкви заволокло пылью. Снаружи, сквозь окна, внутрь просачивался запах гари и порохового дыма. А затем, когда временно оглохший Павел вновь обрел способность слышать, он различил человеческие голоса. Слов разобрать не смог, но установил, что говорунов было несколько.

Костя осторожно приподнял голову, и спросил:

— Все закончилось?

— Не знаю, — ответил ему Павел. А сам подумал, что для них не закончилось еще ничего. Тот факт, что некие неизвестные разобрались с осаждавшими церковь мертвецами, не делал их автоматически добрыми людьми. Кто знает, что на уме у этих субъектов.

— Надо бы дать знать, что мы здесь, — предложил Костя. — Чтобы нас не приняли за мертвецов.

Павел придерживался иного мнения. Он полагал, что было бы лучше не показываться этим людям на глаза. Спасибо им, конечно, за то, что перебили зомби, но ведь они сделали это не ради их спасения, а из каких-то своих соображений. Возможно, им что-то потребовалось в этом городке. Вот пусть забирают то, зачем явились, и идут своей дорогой. А им двоим лучше всего тихонько отсидеться здесь, после чего вернуться к своему делу.

— Давай отлежимся, — предложил Павел. — Может, они в церковь и не полезут.

— Но это же люди! — с нажимом произнес Костя, и в этот момент Павел понял, что его друг гораздо глупее, чем казался с виду.

— Люди разными бывают, — проворчал он.

— А вдруг это бойцы из Цитадели?

— Сомневаюсь. Что бы они тут забыли?

Их жаркий спор прервался грохотом содрогнувшихся дверей. Кто-то снаружи пытался проникнуть в церковь. Когда попытка не удалась, вновь зазвучали голоса. Павел возмечтал, что люди на том и успокоятся. В конце концов, ну что им может понадобиться внутри культового сооружения? Если они за чем-то и пришли в город, то только за едой. А ее следует искать прямо через дорогу, в супермаркете.

Затем какое-то время ничего не происходило. Павел продолжал слышать голоса, еще пару раз кто-то дернул ручки дверей, но как-то слабо, без очевидного намерения взломать их. И когда уже стало казаться, что неизвестные потеряли к культовому сооружению всяческий интерес, снаружи раздался рев мотора и визг шин. А через секунду массивные церковные двери распахнуло и сорвало с петель. Они с грохотом скатились вниз по ступеням крыльца. Сквозь дверной проем внутрь ворвался солнечный свет и шум голосов.

— Все! Все! Тормози! — крикнул некий мужчина. — Ладно, давайте сюда. Внутри могут быть одержимые.

Павел не сразу понял, кого имел в виду неизвестный субъект. Какие еще одержимые? И лишь секундой позже до него дошло, что подобным образом эти люди величали обычных мертвецов. Подобного определения зомби Павлу еще не доводилось слышать. Все величали их просто мертвецами, мертвяками или дохляками. Даже термин «зомби» употребляли редко, поскольку звучал он слишком официально. А тут какие-то одержимые. Одержимые чем?

Впрочем, от этих мыслей его отвлекли люди, вошедшие в церковь. Тех было много. И они были вооружены. При себе они имели мощные фонари, лучи которых по разным направлениям пронзали пыльный сумрак.

Попытка отлежаться не удалась. Вот теперь точно следовало заявить о себе, пока их не засекли и не пристрелили, приняв за мертвецов.

— Эй! Не стреляйте! — крикнул Павел, не поднимая головы. И правильно сделал. Потому что вслед за его криком церковь заполнилась грохотом выстрелов. Пули с визгом проносились над головами друзей, а одна даже чиркнула Костю по спине, оставив после себя небольшую, но болезненную, царапину.

— Не стрелять! — загремел чей-то властный голос. — Отставить! Не стрелять!

Выстрелы тут же смолкли.

Оглушенный Павел лежал на полу, крепко вжавшись в него лицом. Рядом растянулся друг Костя. Глаза его были широко раскрыты, и в них застыл страх. Кажется, больше он уже не считал всех живых людей своими друзьями.

— Эй, кто вы? — прокричали со стороны входа.

Павел, не поднимая головы, ответил:

— Да люди мы! Люди! Живые! Не стреляйте.

— Вставайте, чтобы мы вас видели, — прозвучала команда. — Если есть оружие, бросьте его. И руки поднимите.

— Ну, что делать будем? — спросил Костя.

— Подчинимся, — вздохнул Павел, потому что иной альтернативы не было.

Оставив дробовики и пистолеты на полу, они медленно поднялись на ноги, держа свои руки высоко над головами. Лучи фонарей сошлись на них, слепя глаза и мешая разглядеть приближающихся людей.

— Вас двое? — спросил все тот же мужской голос, который отдавал команды. — Еще кто-нибудь есть?

— Нет, кроме нас здесь никого, — ответил Павел, щуря глаза из-за бьющего в них потока света. — Ну, насколько мы знаем.

— Идите вперед, к выходу, — приказал голос.

Не опуская рук, они медленно побрели к дверям.

Снаружи их глазам открылась картина эпической бойни. Все пространство вокруг церкви было завалено тухлой человечиной. Тела мертвецов, разорванные на куски взрывами и пулями, усеяли все подступы к культовому сооружению, а так же загромоздили улицу вплоть до стоянки супермаркета. Вся эта несвежая плоть продолжала вяло копошиться. Оторванные руки жадно сжимали пальцы, ноги пытались куда-то идти, а головы таращили на мир пустые провалы глазниц и злобно клацали челюстями. Некоторые из зомби, более-менее сохранившие целостность своих тел, упорно пытались добраться до добычи. С оторванными ногами и руками они, как гигантские опарыши, ползли по останкам своих собратьев, движимые неодолимой жаждой человеческой плоти. Впрочем, сегодня им не суждено было откушать. Самых рьяных из них, которые подбирались слишком близко, притормаживали зарядом картечи, вдребезги разнося тухлые головы чудовищ.

Людей, устроивших зачистку, было довольно много. Павлу показалось, что тех человек сорок, но как позже выяснилось, весь отряд состоял всего из пятнадцати бойцов. Что, по меркам зомби-апокалипсиса, было очень крупным подразделением. Такие многочисленные группы встречались редко. И еще реже эти группы оказывались хорошо оснащенными, организованными, и подчиняющимися строгой дисциплине.

На тротуаре перед церковной оградой припарковались два бронетранспортера. Их огромные колеса были облеплены кусками тухлой человечины, а корпусы забрызганы гноем. На машинах сидели люди с оружием, зорко обозревая все подступы. Другие бойцы добивали еще активных мертвецов, используя для этого дробовики и патроны с картечью. Судя по тому, как сильно пострадало здание церкви и его подступы, группа пустила в ход гранатометы, и явно не экономила на боеприпасах.

Но более всего Павла потрясла не численность отряда и не его организованность, а внешний вид этих людей. Все они были одеты в военный камуфляж, оружия на каждом висело как на киношном герое боевика, собравшемся в одно лицо убить сто пятьдесят недругов. И это, в общем-то, было обычным делом. Но имелось и кое-что странное в облике вторгшихся в город героев. На каждом из них была надета накидка белого цвета. А на каждой накидке, на груди и на спине, красовались красные кресты. Подобного рода накидки, как вспомнилось Павлу, имели обыкновение носить на своих доблестных телах всевозможные киношные рыцари, и, в частности, крестоносцы. Носились ли подобные накидки реально существовавшими рыцарями, Павлу было неизвестно. Тем не менее, видеть этот средневековый атрибут одежды на людях двадцать первого века было очень странно. Да и потом, почему кресты-то красные? У Павла красный крест ассоциировался с медициной. Но этот отряд как-то уж совсем не напоминал бригаду скорой помощи.

Их двоих, едва они вышли из церкви, тут же взяли на прицел. Друзья застыли на месте, про себя гадая, чего плохого следует ожидать от этих людей. Впрочем, как тут же отметил Павел, люди, державшие их на мушке, смотрели на их парочку беззлобно, и явно не собирались стрелять на поражение по любому поводу. Или собирались — кто их знает? Выяснять это Павлу не хотелось, и он решил не давать автоматчикам лишнего повода.