Олимпийский лёд (СИ) - "EvgenyaTrofims" - Страница 11

— Я не знаю, — Ева еще не отошла от невероятной программы Павла Пантелеева, новой, не катанной еще ни один сезон. Связано это было с тем, что в технических умениях Паши изменилось достаточно много. Слишком много, чтобы оставлять старую программу и менять прыжки, — Может быть, они просто беспокоятся за Тимура? Он не очень хорошо откатал короткую программу, а ведь они на него сильно ставят.

Четверной тулуп.

— Молодец, — Катя стояла около Евы и Артёма. На самом деле, неплохая девочка и Ева относилась к ней даже с уважением. Показав средний результат на прокате короткой программы, она не отчаялась и уже стояла на готове.

— Кать, — она подняла голову, — А как там с Димой?

Дмитрий Панкратов был для Артёма не другом, но очень хорошим знакомым. И невероятно сильным противником. Не таким сильным, как Тимур, но занявший второе место на Чемпионате Европы без особых усилий и с ошибкой.

— Должен выйти на тренировки после вашей Олимпиады. Травма зажила, если верить врачам, но нагрузки вроде прыжков запрещены. Максимум двойные, не тройные даже.

— Думаю, его позовут на шоу нашего тренерского штаба, — высказала мысль Ева, задумчиво смотря на невероятно изящные и свободные движения Тимура.

Неожиданно для всех он плавно опустился в кораблик и изогнул спину назад. Кантилевер. Смирнова даже забыла что говорила.

Она знала, что следующим прыжком должен идти лутц. И перед ним Тимур исполняет кантилевер?

— Не знаю, ему бы двойные хотя бы вернуть. И вам Олимпиаду пережить, а потом о шоу думать.

Четверной лутц. Шикарно выполненный и прекрасно приземленный.

— С каких пор он умеет делать кантилевер? — высказала общую с Беспаловым мысль Ева, — Я вообще ни разу не видела, чтобы он его исполнял.

— Он делал его на Чемпионате Мира среди юниоров в пятнадцать лет. Но, я думал, он разучился из-за взросления, — сказал Артём спустя пятнадцать секунд размышления.

— Я вам скажу больше, — к ним подошла Саша, уже переодетая в платье для произвольной, — Я видела как он тренирует гидроблейд и бауэр. И я уверена, что он вставил их в произвольную программу.

— А он не перебарщивает со сложностью? Я боюсь, что такими темпами он не выполнит. Особенно если отберется в командник…

— Федерация не глупая. Она не будет посылать в командник спортсмена, которого может износить. Произвольная сложная у всех парней. Если они поставят Тиму, это будет их самая большая ошибка.

Тройной аксель.

«Вот и все, следующий каскад четверной риттбергер — четверной тулуп. Надо не оплошать». Бауэр, на котором Прохорова буквально крикнула «я знала!», за что получила взгляд с тренерской трибуны, а затем сразу же заход на каскад.

Четверной риттбергер.

Немного пошатнулся, но устоял.

Четверной тулуп.

Он свалился, тут же поднимаясь и чертыхаясь сквозь зубы. Сразу же завалил первый сложный каскад, вот это он «молодец». Нужно было собраться с силами и продолжать, он должен стать первым на этой Олимпиаде и не пропустить вперёд никого. Ни из своей команды, ни из других стран.

— Это что, была попытка четыре-четыре?! — Беспалов расширил глаза. Тимур прыгал их на тренировке, но очень редко, ещё и получал за них от тренеров прилично.

Дорожка шагов дала немного времени передохнуть от прыжков, а Ева вновь засмотрелась. Как же он изящно двигается, это просто нечто.

— Саш, — Артём слегка отошел от компании, отводя и Прохорову. Легким движением руки он её приобнял, наклоняя голову к девушке. Его достаточно высокий рост играл злую шутку во время общения с девушками, — а ты не хочешь сходить куда-нибудь? Выпить кофе?

— Это приглашение на свидание? — Саша даже не подняла головы, продолжая следить за фигуристом на льду. Он выполнял прыжок в либелу, явно отдавшись своим мыслям.

— Не совсем… Я просто хотел бы посидеть… — Артём явно смутился, почесывая затылок и даже убирая руки, которыми он обнимал Александру. — Успокойся, — она улыбнулась, поднимая на него глаза, — Значит просто посидим. Я не против. Как насчет завтрашнего утра? Сегодня после прокатов я уже вряд ли куда-то захочу, ноги невероятно ноют.

Беспалов кивнул, испытывая одновременно благодарность и неуважение к себе. «Она же сама за тебя все договорила и решила, как ты вообще собирался подходить к девушкам?» думал Артём, запуская руки в волосы и пытаясь отвлечься от своей «минутки позора», как он обозвал это мысленно.

— Откуда в его программе возник каскад четверной риттбергер — четверной тулуп? — Тамара Львовна буквально ворвалась в ряд к судьям.

— Добавили, — Денис Русланович.

— Это я понимаю. Вы чокнулись? Он же позорится его исполнением, зачем ставить непосильный каскад проигрышному спортсмену?

— Тамара Львовна, не мешайте, пожалуйста. Мы поговорим с вами после всех прокатов, если вы так хотите. Она даже опешила от такого резкого отказа от тренерского штаба.

Как они вообще могут к ней так относиться?! Пару звонков и им достанется от Федерации.

Четверной флип.

Ойлер.

Тройной сальхов.

Тимур устоял, тут же начиная хореографическую дорожку. Честно говоря, он совсем замотался и сил на исполнение сложнейшего в его жизни каскада не оставалось совершенно. Он понимал, что скорее всего завалит его, но устоять на ногах было самой приоритетной целью.

— Он будет исполнять гидроблейд во второй половине программы? — Ева повернулась на Сашу, которая пожала плечами, мол «Я только видела как он его тренирует, что ты хочешь», — У него дрожат руки.

— У тебя бы тоже дрожали, если бы ты такие прыжки прыгала, — Павел Пантелеев наконец-то выполз из раздевалки. В форме сборной и чистой футболке. Судя по отсутствию запаха пота, он успел сходить в душ.

Вращение стоя, самое простое в его программе, кажется. Но после таких нагрузок самым простым будет лечь в кровать и больше никогда не вставать. Как хорошо, что завтрашний день был выходным, но Тимур планировал сходить в клуб.

— Дети, уйдите на трибуны или будьте потише, — претензия поступила со стороны тренерского штаба и ребята дружно замолчали, продолжив просмотр программы. А посмотреть было на что.

Тимур уверенно шел спиной на четверной лутц, идеально выполняя первый прыжок, после замешкиваясь на месте и выполняя тройной флип. Вместо четверного.

«Спасибо хоть выполнил…»

Панкратов был уже готов радоваться, если просто закончит эту программу.

— Что это за каскад опять? — Ева непонимающе повернулась на Артёма и Сашу. Оба посмотрели удивленным взглядом на девушку, поэтому ответа не потребовалось. Они тоже не знали о новом каскаде. Еще и перекрут на тройном флипе в пол оборота… Он словно хотел заходить на четверной, но что-то помешало.

Гидроблейд, наконец-то, обещанный. В программу просто впихали невпихуемое и некоторые могли сказать, что теряется красота фигурного катания. Но, если они вспомнят короткую программу Тимура, то поймут, как они ошибаются.

Четверной сальхов.

Тимур упал с него, неправильно сгруппировавшись. Боль ослепила его, он сам не помнит, как встал и сделал еще одно вращение, докатывая программу.

А боль в голени все нарастала.

Плотный бинт обмотан вокруг ноги парня. Дикая боль пронзает его с каждым шагом, в голове гуляют искры, каждый раз выплескиваясь ему в глаза. Он совершенно не слушал, как его отчитывали за прокат. Абсолютно не думал, когда предлагали заменять прыжки, а он отказывался. Не смотрел на программу девушки, в которую влюблен и которую тренировал три дня для отбора на Олимпиаду. Только узнал, что она один раз упала, а все остальное сделала на отлично. И кто бы не угадал, с чего она упала — с тройного акселя.

Злиться, расстраиваться, разговаривать с ней сил не было. Сил не было ни на что. Ни на тренировки, на которые он не ходил, ни на мысли. Нога болела.

К нему пытались прийти друзья. И Артём, и Паша, и Ева. Даже Саша и Катя пытались зайти к парню, но он никого не пускал. Просто не мог найти в себе силы. Объяснить, сказать… Тренеры были в замешательстве. Неужели он настолько расстроился из-за этого проката, что перестал тренироваться аж до самого вылета?