Сумеречное сердце - Петрук Вера - Страница 21

– Зачем? – не поняла Эсмина.

– Ну, чтобы ты вмешалась и нас остановила. Таков был замысел Ника. А зачем – мы не знаем.

– Лес тоже вы подожгли?

– Да там почти и не было пожара. У Ника в Ялмаре знакомые были, так он их попросил мокрую листву пожечь да заклинаниями своими клубы дыма повсюду пустил. Ну и звуки у него тоже натуральные вышли, как при настоящем пожаре трещало.

Эсмина чувствовала, будто она с Фарэлом поменялась местами. Как она ему рассказывала о скором вторжении вампиров и он ей не верил, так и теперь ей не верилось ни в одно слово Даника.

– Ты сейчас успокойся, пожалуйста, – тем временем говорил Мий, – найди Ника и потребуй от него объяснений. Нам самим интересно, но он обещал все потом рассказать, а пока просил не любопытствовать. Прости, сестрица, что тебя обманывали, но нам честно нет дела до Краусона. Мы – изгои. У нас нет никакого клана, наоборот, мы от других вампиров скрываемся. Мы за то, чтобы вампиры переходили на искусственную кровь, ее скоро должны изобрести. Фарэл, например, уже давно над рецептом работает. Какой захват города? Ты же читаешь нас, как открытую книгу. Какой бы клан потерпел в своих рядах таких, как мы? Отпусти нас, времени мало, Ник и так сильно отвлек со своей затеей. Мы на дилижанс опаздываем, а до западной границы Готенруга еще дня четыре пути. Оттуда собираемся попасть в Локсмут, говорят, там таких агрессивных кланов, как здесь, нет. Если хочешь, найди Фарэла и поспрашивай его хорошенько, он давно с Ником общается, должен больше нашего знать. Ну или уже Пятого пытай. Хотя, если он тебе до сих пор не рассказал, значит, время еще не пришло.

Эсмина их отпустила. Планы в последнее время менялись, как погода весной. То она хотела всех убить, то мечтала о том, чтобы ее оставили в покое и дали спокойно умереть в болоте… Даник с друзьями действительно не были похожи на воинов-вампиров, а разведчики кланов просто обязаны были быть убийцами. А эти улепетывали так, будто боялись, что она передумает и покрошит их своими лезвиями. Подобных когтей у них не было, на животной крови такого не отрастишь.

Вампирша оглянулась на холм и втянула воздух. Ник, Уилли и кот были на месте, спали. Что ж, утром у них с колдуном состоится весьма интересный разговор. Она отошлет девчонку с бесхвостым к реке, а Пятому устроит допрос. Уж что-что, а добывать информацию Эсмина умела. При этом вовсе не обязательно калить клинки на костре. Можно и мягко, гипнозом, например. Правда, после ее гипноза люди долго болели, но она рискнет.

Сон ее покинул от слова «совсем», а ждать рассвета рядом с Ником и не трогать его было бы невыносимо. Можно, конечно, умыкнуть его из их импровизированного лагеря и устроить допрос внизу, у речки, но в таком случае силы колдуна точно истощатся, а утром ей все-таки хотелось бы позавтракать.

В этой паутине имелся еще один паук, к которому она, пожалуй, наведается прямо сейчас. Фарэл Огнепал, или как там его на самом деле, может, и спит, но его разбудить у нее рука не дрогнет. И да простит ее Роза.

До города Эсмина добралась быстро: буквально летела, а не шла. Краусон мирно спал, ворота были заперты, на стенах виднелись часовые. Эсмина уже собиралась было перепрыгнуть, даже нашла подходящее место, но в последний момент передумала и осмотрелась. Снаружи – никого. В придорожных кустах квакали весенние жабы, звенели комары, ухали совы. Ночных посетителей в Краусоне явно не ждали. Вампирша прищурилась и внимательнее поглядела на стены. Такой, как Даник, мог бы ничего и не заметить, сигануть вверх и попасться в невидимые сети, но столетняя Эсмина почувствовала ловушку издалека. Едва заметная дрожь над краем кирпичной кладки, прямо у ног часового, – вот что ее насторожило. Даже если Ник и не устанавливал никаких защитных заклинаний, кто-то это сделал. Теперь вампирам в город был вход воспрещен. Возможно, они не смогут пройти в него и днем. Теперь Эсмина вспомнила, как Ник взял ее за руку и притянул к себе, когда они проходили сквозь открытые створки. Что же такое получается? Снова игра? Возможно, колдуну сегодня спать все-таки не придется.

Обратно она шла медленно. Все думала, искала причину странного поведения колдуна, посматривала из-за плеча на Краусон. А когда обернулась в очередной раз, то увидела, как в одной из башенок, что стояла ближе всех к стене, горит свет в окне и мелькают тени. Зрение вампира острее, чем у человека, и Эсмина, особо не напрягаясь, поняла, что узнает фигуры, стоящие у окна. Фарэл и Роза задернули шторы, но вампирша все равно их узнала. Ткань не могла быть преградой для нечеловеческих глаз.

Кем бы ни был Фарэл – охотником или аптекарем, – но целовался он мастерски. Эсмина даже прислонилась к дереву, наблюдая, как мужчина ласкает возлюбленную. Роза обнимала его за шею, запрокинув голову и прикрыв глаза. Поняв, что они оба обнажены, Эсмина отвернулась, чувствуя на сердце незнакомую тяжесть. Плотская любовь давно стала для нее чем-то обыденным; вампиры занимались ею каждую ночь, наслаждаясь моментом в перерывах между жаждой крови. А любовь Фарэла и Розы казалась какой-то осознанной, вечной… Наконец Эсмина определила, что с ней творилось: она завидовала лютой завистью. Что делать с новым чувством, она не знала.

А потом поняла, что уже не одна.

За спиной стоял Ник и тоже смотрел на свет в башне. Он не мог видеть сливающиеся в страсти фигуры, но, кажется, о чем-то догадывался. Колдун наверняка знал, где живет его друг.

– Ты уже встретила Даника, верно? – спросил он. – И тот, конечно, все разболтал.

По лицу Эсмины ползли мрачные тени, и так как вампирша молчала, то выпуская, то втягивая когти, Ник торопливо продолжил:

– Я пытался снять с тебя проклятие жертвенной крови. В одной из книг говорилось, что если вампир совершит добрый поступок, то может освободиться. Мне вампиры редко когда нравятся, но ты стала исключением. Что-то есть в тебе такое… особенное.

Его рука легонько коснулась ее ладони, и Эсмина не отодвинулась. Слушала внимательно – не только ушами, всем сердцем.

– Свой интерес у меня тоже был, – признался колдун. – Еще никому не удавалось снять подобное проклятие. Но попытаться стоило. Если бы рассказал, механизм бы не сработал. Да он все равно не подействовал. Видимо, что-то не так сделали…

– И какие же добрые дела я совершила? – прищурилась Эсмина.

– А ты разве не заметила?

Ник сделал шаг вперед, оказавшись в такой же близости от нее, как Фарэл от Розы. Еще движение, и их губы могли соприкоснуться.

– Ты спасла меня от казни, – прошептал он, обдавая ее дыханием, которое пахло хвоей, – и тогда я вспомнил об этом старом рецепте с добрыми поступками. Меня должны были казнить местные, а не Фарэл, они просто ждали ночи, чтобы получилось зрелищнее. Фарэла я встретил, когда бегал за сумкой с книгами. Он заехал в Ялмар по делам и наверняка тоже попытался бы мне помочь, но без такой гарантии, как это вышло у тебя. А когда ты заснула у реки, на наш лагерь случайно набрели Даник с Мием и Клаем. Это оказалось удачным совпадением, мы не виделись лет пять. Они заплутали и случайно сделали крюк к Ялмару. Безобиднее нечисти я не встречал. Надеюсь, ты ничего им не сделала. Не сделала, верно?

Эсмина боялась, что он отстранится, поэтому торопливо кивнула. Ей хотелось, чтобы колдун никогда не прекращал свой рассказ. Говорил и говорил, а она бы слушала и вдыхала запах его крови, который будоражил и успокаивал одновременно.

– Я сбегал в Ялмар, отыскал Фарэла и уговорил его подыграть. Вампиры тоже отказывались, но все они были мне кое-что должны, поэтому им пришлось согласиться. Фарэл со знакомыми жгли листву, а ты уговорила меня спасти лес от пожара. Твое второе доброе дело после моего спасения. Потом ты спасла человека от страшных пыток, а потом лес от вторжения нечисти. А еще ты заботишься о маленькой девочке. Но, увы, видимо, механизм заклинания чувствует подставу. Ты все это делала не от сердца.

– Но ведь я могу попытаться сделать доброе дело по-настоящему, без всяких там розыгрышей? – с надеждой спросила Эсмина и тут же потухла, увидев, что Ник грустно качает головой.