Злая королева (СИ) - Ахметова Елена - Страница 28

У Нила вырвался странный полувздох — полустон, но голова, увы, не отключилась.

— Хочу, — шепотом признался он и прижал меня ещё сильнее. — Дьявол, я хочу этого с первой секунды, когда тебя увидел... но ты — королева.

Я вздрогнула в его объятиях. Осознанности это не добавило никому, потому что Нил продолжал вжиматься в меня всем телом, не в силах заставить себя отступить, но...

— Тебе ещё предстоит убеждать яфтийских целителей, что ты не была ни с одним мужчиной, кроме Его Величества, — напомнил он не то мне, не то себе, но так и не пошевелился, продолжая сжимать меня в объятиях.

— Они не поверят, — тихо ответила я и разжала пальцы, выпустив воротник его рубахи.

Нил, помедлив, тоже убрал руки, но отстраняться не стал.

— Не поверят? — хрипло переспросил он.

Я уныло покачала головой и отступила сама. Кровать тут же услужливо ткнулась под колени, и я рухнула на нее спиной вперед, закрыв руками пылающее лицо.

Низ живота по-прежнему ныл — сладко, тягуче и нестерпимо. Он совершенно точно знал, что ему нужно, и целителей в его списке не было.

— Лисбет... подмешала что-то тебе в ужин? — неуверенно спросил капитан Датри, не рискуя отходить от стены.

Я отрицательно помотала головой.

— Тогда в чем дело? — поинтересовался он и всё-таки присел рядом со мной, чтобы осторожно отвести мои ладони от лица. — Не то чтобы я не польщен, — Нил покосился вниз, на свои бриджи, слишком узкие, чтобы скрыть хозяйский настрой, и криво ухмыльнулся, — но что-то сомневаюсь, что в том особняке ты внезапно прониклась ко мне сокрушительной симпатией и решила внезапно переиграть все планы, лишь бы провести со мной ночь.

Я протянула руку и кончиком пальца обрисовала линию его подбородка.

— Нет, — признала я, и Нил вздохнул — с облегчением и разочарованием одновременно. — Дело в том, что... — я осеклась и зажмурилась. Голова казалась набитой розовой ватой и работать отказывалась наотрез. — Ты никогда не думал податься в шпионы?

Нил озадаченно помолчал, но все-таки сообразил:

— В смысле — переспать с тобой, чтобы выведать государственную тайну? — он нервно хохотнул. — По-моему, полагается делать все наоборот: подсылать красивых девушек в постель к страшным мужикам, чтобы те что-нибудь выболтали. Марисоль, что происходит?

Я прикусила губу. Собраться с мыслями никак не получалось, и я сдалась.

— Ладно. По всему выходит, что выболтать государственную тайну придется так или иначе. Правда, раскрывать ее просто так даже как-то обидно… но в противном случае, полагаю, обидно будет тебе. Словом, внимай: секрет яфтийских магов заключается в том, что седьмая дочь седьмой дочери рождается с даром, — сказала я и сжала колени. — Никто заранее не знает, с каким именно. Но все яфтийские заклинатели глубин, предсказатели, целители, повелительницы ветра — седьмые дочери седьмых дочерей.

Нил на мгновение замер, переваривая эту новость и безуспешно пытаясь соотнести ее с внезапным изменением моих планов.

— И ты?..

Я снова покачала головой.

— Моя мать не была седьмой. Но ей повезло, и она родила семерых дочерей подряд. Это, как ты понимаешь, довольно редкое явление, и практически никогда не выходит так, что седьмая дочь тоже рожает семерых дочерей. Для этого нужен кто-то особенный, предназначенный ей. В Яфте таким, как я, надлежит в двенадцать лет объехать всю страну, чтобы отыскать того единственного мужчину, который подарил бы женщине семерых дочерей, а стране — нового мага. Я честно последовала этой традиции, но безуспешно. А на Яфт тем временем надвигалась угроза войны с Павосси, и король Альвеона предложил союз — при условии, что он будет скреплен браком с достаточно юной и здоровой яфтийкой, приближенной к султану. Тогда Его Величество ещё надеялся, что у его сына есть шанс избежать позиции последнего из династии, но... тут он переиграл сам себя. Отец согласился, потому как придворная предсказательница пообещала, что я найду свою судьбу среди высокопоставленных альвеонцев, и выдвинул встречное условие: если в браке не будет детей, король должен был дать мне развод в любой момент, когда я попрошу. Его Величество согласился, поскольку тогда он полагал, что бесплодный брак ни к чему ему самому. Но за все годы в Альвеоне я так и не встретила никого особенного. Зато привыкла к мужу, а он — ко мне.

Я помолчала, прислушиваясь к себе. Напряжение упорно не спадало.

— Кто же знал, что я найду этого треклятого альвеонца здесь?!

Нил молчал. Лицо у него застыло каменной маской. Я уже ожидала отповеди и резкого отказа, но после томительной паузы он спросил совсем не то, что я ожидала:

— А если бы у тебя появились дети от Его Величества?

Я перекатила голову по покрывалу.

— Он был стар уже тогда, и за всю его жизнь сумел обзавестись только единственным сыном. Я решила рискнуть, потому что иначе высший свет Альвеона меня бы не принял. Там принято ценить потомственную аристократию и древние рода, а не дочерей военных вождей, да ещё и младших. А Его Величество мое происхождение как раз устраивало: союз изначально планировался как военный.

— Цинично, — заметил капитан Датри и, помедлив, всё-таки задал мне самый неудобный вопрос: — Значит, унылый подкаблучник Анхель — твой единственный? Что ты собираешься с этим делать?

Я не выдержала и снова закрыла ладонями лицо.

— Понятия не имею, — четко и внятно призналась я и глубоко вздохнула. — Но семь дочерей прямо сейчас были бы весьма некстати, сколь бы остро Яфт ни нуждался в магах!

Темнота за закрытыми веками тоже не успокаивала — напротив, будила память и воображение: как Анхель держался за столом, как внимательно слушал, ни на секунду не сводя взгляда, как отвечал…

Наваждение. Самое кошмарное из всех, что могли быть.

— Самое смешное, — горько усмехнулась я, — что я и в самом деле могу получить его покровительство. Анхель даст мне все, о чем я попрошу, лишь бы… — я провела рукой по лицу, самыми кончиками пальцев задев непривычно чувствительные губы, и спустилась ниже, к шее. — Но Лисбет убьет меня при первой же возможности.

— Думаешь? — хриплым голосом переспросил капитан Датри и смущенно откашлялся. — Анхель влюблен в свою жену как мальчишка. Он никогда не сделает ничего, что могло бы ее расстроить. Даже Бекки вздыхает по его плечам безответно, а уж она умеет убеждать… — Нил запнулся и снова кашлянул — уже безо всякой необходимости.

— Он сделает много всего, что расстроит Лисбет, если я попрошу, — раздраженно отозвалась я и приподнялась на локтях. — Разве ты не видишь, что эта связь делает со мной? Как думаешь, что произошло бы ночью, если бы я осталась в том особняке?

Нил потемнел лицом — и промолчал.

— Это мой мужчина. Мой. Рожденный для меня, предназначенный мне так же, как и я — для него. Это сильнее нас. Больше, чем любовь, чем…

— Но ты здесь, — прервал меня Нил и навис надо мной — так многообещающе, что я и сама осеклась — и ответила даже не столько ему, сколько самой себе:

— Потому что это не единственная вещь, которая больше, чем любовь.

Нил с несколько озадаченным видом заломил левую бровь.

— Например?

Я недовольно поморщилась и снова схватила его за воротник, вынуждая нагнуться ниже. Нил поддался так восхитительно легко, что у меня снова сладко закружилась голова; только поцелуй впервые вышел нежным, почти осторожным, — совершенно не таким, как мне хотелось в тот момент.

— Значит, твои грандиозные планы, — вздохнул он, отстранившись, и провел кончиком пальца по моему лбу — вдоль линии роста волос, осторожно отодвигая растрепанные прядки. — Вот что, моя королева. Я скажу, чтобы тебя никто не беспокоил до утра. Потом я вернусь и, надеюсь, мы сможем поговорить — раз уж твои планы так важны.

Я едва не застонала от досады.

— Не смей оставлять меня!

Нил усмехнулся, показав кончики клыков, и вдруг нагнулся к моей шее. Я в одно мгновение предельно четко и ясно осознала,коготолько что пыталась затащить в постель, и застыла, мелко вздрагивая, — а он замер издевательски близко, касаясь губами кожи и щекоча дыханием.