Сказки о воображаемых чудесах - Госс Теодора - Страница 33

Трое Защитников спешно обсудили этот вопрос друг с другом, а также с тем (теми?), кто находился за пределами экрана, а Хэвиланд Таф тем временем откинулся в кресле и играл с котенком.

— Я нареку тебя Подозрением, — сказал он ему. — В память о том, как меня приняли в здешних краях. А братья твои примут имена Сомнение, Враждебность, Неблагодарность и Глупость.

— Мы принимаем ваше предложение, Хэвиланд Таф, — объявила Кефайра Квей с мостика «Лезвия Солнца». — Готовьтесь встречать гостей.

— Да что вы, — отозвался Таф. — Грибы любите?

Посадочная палуба «Ковчега» была размером с летное поле крупного звездодрома и с виду казалась кладбищем устаревших межпланетных кораблей. Собственные орбитальные корабли «Ковчега» стояли в полной готовности в отсеках для запуска: пять одинаковых черных судов, щеголеватых, с короткими треугольными крыльями, отведенными назад. Они были предназначены для полетов через атмосферу и все еще находились в приличном рабочем состоянии. Остальной флот впечатлял меньше. Каплеобразное торговое судно с Авалона неуклюже сидело на трех выдвижных опорах; бок о бок с ним стояли трофейный корабль курьерской службы и швартовый львинорабль (с его бортов практически исчез нарядный орнамент). То тут, то там виднелись устройства еще более странной конструкции.

Над палубой купол разошелся на сотню клиновидных сегментов и отъехал внутрь, открывая взору маленькое желтое солнце в окружении звезд и напоминающее ската темно-зеленое суденышко размером с один из шаттлов. «Лезвие Солнца» совершило посадку на палубу, и купол над ним сросся обратно. Когда звезды пропали, над палубой взвились воздушные вихри, и вскоре показался Хэвиланд Таф.

Узкие губы Кефайры Квей были плотно сжаты под крючковатым носом, но, как она ни старалась контролировать свои эмоции, ей не удалось до конца сдержать восторг перед увиденным. За ней следом шли двое вооруженных людей в золотых комбинезонах с зеленой окантовкой.

Хэвиланд Таф подкатил к ним в открытой трехколесной тележке:

— Боюсь, что мое приглашение к ужину касалось только Защитника Квей, — сказал он, увидев ее эскорт. — Мне жаль, что вышла путаница, но я вынужден настоять.

— Так и быть, — сказала она и повернулась к охране. — Возвращайтесь к остальным. Исполняйте приказ. — Подойдя к Тафу, она объявила: — Если я не вернусь в целости и сохранности через два стандартных часа, то «Лезвие Солнца» порвет ваш корабль в клочья.

Хэвиланд Таф моргнул:

— Какой кошмар. Куда ни приеду, везде мою теплоту и гостеприимство встречают недоверием и насилием.

Он привел свой экипаж в движение.

Они молча ехали по лабиринту комнат и коридоров, пока, наконец, не достигли огромной сумрачной трубы, которая, казалось, протянулась во всю длину корабля. Прозрачные бочонки самых разных размеров тянулись вдоль стен, насколько хватало глаз; большинство из них были пусты и покрыты слоем пыли, но в некоторых, заполненных разноцветными жидкостями, едва просматривались колышущиеся очертания. Стояла тишина, лишь где-то позади капало что-то вязкое. Кефайра Квей внимательно осматривалась, но не говорила ничего. По этой трубе они проехали по меньшей мере три километра, пока Таф не свернул прямо в стену, которая разошлась, давая им дорогу. Вскоре они остановились и спешились.

Таф проводил Кефайру Квей в маленькую скудно обставленную столовую, где их поджидал роскошный ужин. Начался он с ледяного супа: сладкого, пикантного и угольно-черного. За ним последовал салат из неотравы с имбирной заправкой. На горячее была шляпка гриба в панировке — огромная, размером с блюдо, на котором она подавалась, — в окружении дюжины различных овощей, каждый из которых был полит особым соусом. Защитник Квей смаковала каждый кусочек.

— Похоже, я не ошибусь, предположив, что моя скромная пища пришлась вам по душе.

— Я не ела вдоволь гораздо дольше, чем мне бы хотелось признать, — отозвалась та. — Почти все, чем мы питаемся на Наморе, мы берем из моря. Обычно его плодов было в изобилии, но как только начались наши неприятности…

Она подняла вилку, подцепив на нее темную массу в желто-коричневом соусе:

— Что это? На вкус просто восхитительно.

— Рианнонский овощ, называется «грешный корень». В горчичном соусе.

Квей проглотила кусок и отложила вилку:

— Но до Рианнона так далеко! Как же вы… — Она осеклась.

— Разумеется, — Таф разглядывал ее в упор, сцепив пальцы под подбородком, — весь провиант производится на самом «Ковчеге», хотя отдельные образцы берут свое начало в самых разных мирах. Хотите еще молока со специями?

— Нет, — пробормотала она, уставившись в пустую тарелку. — Так значит, вы не лгали. Вы управляете тем самым семяхранилищем этой… как вы назвали организацию?

— Экологического Инженерного Корпуса давно покойной Федеральной Империи. Кораблей наших было мало, и все они, за одним исключением, были сметены вихрями войны. Выжил только «Ковчег» — этот реликт прошлого тысячелетия. Подробности вам знать необязательно. Достаточно было сказать, что я нашел его и воскресил к жизни.

— Вы нашли его?

— Да, похоже, именно так я и сказал, этими же словами. Пожалуйста, не отвлекайтесь. Я не очень люблю повторяться. До того, как найти «Ковчег», я промышлял скромным ремеслом негоцианта. Мой предыдущий корабль стоит на палубе. Может, вам довелось разглядеть его.

— Тогда вы просто торговец.

— Я бы вас попросил! — в возмущении откликнулся Таф. — Я экологический инженер. Ковчег способен заново населить целые планеты, Защитник. Да, я всего лишь одиночка, а раньше это судно населяла команда из двухсот человек. Да, мне не хватает формального образования, которым много веков назад располагали те, кто удостоился золотой теты: знака Экологических Инженеров. Но все же я стараюсь, с грехом пополам, внести свой скромный вклад. Если Намор соблаговолит принять мои услуги, я не сомневаюсь, что смогу оказаться полезен.

— Но почему? — настороженно спросила изящная Защитница. — Почему вы так стремитесь нам помочь?

Хэвиланд беспомощно развел громадными белыми руками:

— Я знаю, что могу показаться глупцом. Но ничего не могу поделать! По природе своей я филантроп, и меня бесконечно трогают чужие страдания и горести. Мне так же невозможно покинуть ваш народ в столь скорбный час, как причинить вред одному из этих котят. Наверняка Экологические Инженеры были слеплены из иного теста, но я бессилен изменить свою чувствительную натуру. И вот я здесь, перед вами, готовый сделать все, что в моих силах.

— И вы ничего не хотите взамен?

— Я буду трудиться безвозмездно. Но, конечно, издержки неизбежны, и я вынужден попросить скромной платы на возмещение расходов. Скажем, три миллиона стандартов. Справедливо, как по-вашему?

— Справедливо, — с сарказмом ответила она. — Я бы сказала, цены у вас немаленькие. Мы повидали подобных вам, Таф. Торговцы оружием, наемники — все стремятся нажиться на нашем несчастье.

— Защитник, — с упреком промолвил Таф. — Вы чудовищно несправедливы ко мне. Для себя я не возьму почти ничего. Но «Ковчег» так велик, обслуживание его обходится так дорого… Возможно, довольно будет и двух миллионов? Не могу поверить, что вы пожалеете для меня такой малости. Неужто ваша планета стоит меньше?

Кефайра Квей вздохнула, и на ее узком лице проступила усталость.

— Нет, — признала она. — Не пожалеем, если вы и впрямь способны сделать все, о чем говорите. Конечно, наш мир небогат. Мне придется посоветоваться с начальством. Я не уполномочена принимать такие решения. — Она резко встала: — Где находятся ваши средства связи?

— Выходите в дверь, а потом налево по синему коридору. Пятая дверь справа.

Таф неспешно, с достоинством, встал и принялся убирать посуду.

Когда Защитник вернулась, он уже откупорил графин ярко-алой жидкости и поглаживал черно-белую кошку, которая удобно разместилась на столе.

— Вы приняты на работу, Таф, — сказала Кефайра Квей, присаживаясь. — Два миллиона стандартов. После того, как выиграете эту войну.