Вышедший из ночи (СИ) - Элари Елена - Страница 77

Но вот Арон прорвался за границу Нижнего мира. Теперь он мог сквозь шум борьбы разобрать звуки рощи теней. Там взмывали ввысь тысячи потревоженных мотыльков. От мельтешения их серых крыльев казалось, будто над рощей поднялся дым.

Рядом с Ароном упал раненый человек, над которым завис воин тьмы, одетый в чёрный балахон. Арон плечом оттолкнул врага от раненого и отразил удар от оказавшегося перед ним нового противника. Раненный же парнишка поднялся на ноги и хотел помочь своему господину, но воин в балахоне, с которым Арон не успел вступить в бой, помешал ему. Он преградил парню путь и занёс для удара меч. Тем временем Арон пронзил своего противника и, развернувшись, снёс воину в балахоне голову прежде, чем тот сразился с раненым парнем.

– Уходи, ты больше не можешь биться! – крикнул ему Арон, видя, что левая рука и бок парня залит кровью.

Тот, бледный, тёмноволосый, совсем ещё молодой, кивнул и стал выбираться из гущи сражения. Арон, вступив в новую схватку, ещё успел обернуться на парня, когда тому в шею вонзилась вражеская стрела.

Армир сражался вдали от Арона и тот не видел, как два порождения магии, что так были похожи на пауков, сбили его лошадь. Армиру быстро удалось подняться и подхватить отлетевший в сторону тяжёлый меч. К нему на помощь бросились три человека, но им пришлось принять бой с воинами тьмы. Армир же оказался окружён монстрами, к которым присоединилось ещё два. Правитель Илиндора сделал несколько ударов, и один из тварей лишился лапы. Но вот Армира повалили на землю. Паучьи челюсти со скрежетом прокусили его броню и на мужчину навалились монстры. Когда они разошлись, то на земле осталось лишь кровавое месиво да ошмётки мяса с одеждой.

Илиндор неожиданно, в самом начале битвы, остался без правителя. А Онар осталась без отца и ещё не знала об этом. Но люди продолжали наступление, их вёл за собой Арон, и победа всё ещё казалась реальной.

Воины тьмы проигрывали этот бой, люди уже проходили сквозь рощу теней и вот-вот их войска должны были захлестнуть Нижний мир.

Даже деревья были за людей. Корни и ветви их хватали воинов тьмы, сбивали их с ног, старались выбить им глаза и расступались перед людьми.

Дианрит наблюдала за битвой так внимательно, что вовремя не почувствовала, как к её дереву-душе, которое находилось в замке, подошёл Вэриат. Он поднёс к стройному стволу яблони кинжал и с лёгкостью вогнал его в дерево. Потом Вэриат надавил на рукоять ладонью, что-то прошептал и листья яблони стали чернеть и скручиваться.

Дианрит, застыв среди зарослей, невидимая для людей, что пробирались через рощу, приложила руку к животу. По её платью, сшитому, будто из листвы и коры, потекли струйки крови. Древесный дух стал покрываться мхом и корой, упал на землю и тут же зарос травой. И никто не узнает, что этот холмик в роще теней на самом деле умершая Дианрит, которая сможет возродиться, только если на этом месте вырастет яблоня.

Первая битва у рощи закончилась к ночи в пользу людей. Пришло время короткой передышки. Роща осталась позади, теперь людям открывался вид на заросшее травами поле, за которым совсем скоро должен произойти следующий бой.

Потеря правителя Илиндора оказалась ударом для многих, но эта беда всё же не сломила боевой дух воинов.

А тем временем, там, где горы врезались в небо, воздух дрожал от ропота голосов.

Войско короля Нижнего мира выстроилось недалеко от чёрного озера. Оттуда не было видно замка, но гора стихий возвышалась над ними, словно давая понять, насколько они все жалки пред её величием. Но когда к ним вышел Вэриат и воины в знак приветствия одновременно подняли вверх оружия, из-за чего воздух разорвал оглушительный звон и свист стали, показалось, что даже гора дрогнула пред их мощью.

Вэриат обвёл своё войско спокойным взглядом. Он и в темноте мог рассмотреть лица своих подчиненных: изуродованные шрамами, молодые и чистые, а то и мало похожие на человеческие, с кожей бурого цвета испещрённой бороздами, с которых слаживались странные знаки.

Его воины были облачены в боевые одежды красно-чёрных цветов. На Вэриате же был надет длинный, обшитый стальными пластинами чёрный китель с капюшоном, укрывающим голову короля.

Вэриат посмотрел в ночное небо, подставил под дождь ладонь, вздохнул. Губы его разомкнулись и бесшумно прошептали:

– Обойди меня стороной, но пусть дыхание твоё коснётся всех, на кого будет направлен меч мой. Смерть, родная, ты слышишь меня?

И Нижний мир затянул туман. То ли было это знаком, что Смерть услышала короля, то ли просто прихотью природы, но Вэриат улыбнулся туману и пошёл в ту сторону, в которой люди, ворвавшиеся на земли его, передохнув, уже шли ему навстречу.

Воины тьмы обступили своего короля и следовали за ним. Если бы кто-нибудь посмотрел на них с горы стихий, то ему показалось бы, что за Вэриатом идут не воины, а тянутся следом два огромных чёрных крыла.

Война началась. Небо разрезали молнии. Буря выплеснула на землю град с дождём. А в бездне бушевала иная стихия, готовая вырваться наружу. Стихия, имя которой – Тьма.

«Вот она, ты слышишь? Песнь судьбы твоей».

– Но там впереди лишь крики!

Скери находилась далеко от боя, но для Предвестника смерти всё равно были хорошо различимы звуки сражения.

«Думаешь? Нет, там кровь, смерть и новые дороги!» – голос Рьяна был не по-доброму весел. Если бы Скери могла видеть глаза Ветра, то её поразил бы разгоревшийся в них азарт.

«Вот оно, начало другой полосы. Прими перемены в себе и своей жизни, пора с ними смириться!»

Скери переступила с ноги на ногу. Вокруг неё шумела листва молодых лип и дубов, через ветви сосен пробивались к земле рассветные лучи и девушке не хотелось никуда уходить. Мысли о том, что ей придётся убивать и смотреть на смерти не давали ей покоя.

«Скажешь, ты не такая? – спросил Ветер. – Всё случайность и по ошибке тебя настигла такая участь?»

Услышав, что он озвучил её мысли, Скери сильнее сжала рукоять меча.

«О нет, поверь мне, я долго на свете живу! – безжалостно продолжил он. – Ты – Предвестница Смерти и не стать тебе такой не будь в душе твоей сила. Сила сделать шаг навстречу великих свершений! Ну же, смелей!»

– Я... Не хочу убивать!

Казалось, Скери не сделает и шагу, но Рьян не сдавался.

«А спасать? Себя и невинных?! Что медлишь? Не людей ты убивать идёшь, а сражаться с тьмой и защищать тех, кого могут убить, ведь тебе дано видеть приближение их смерти. Дана власть, пусть и не всех, но хоть кого-то спасти! Давай же, иди!»

– А ты?.. – вырвалось у неё.

«А я рядом, – ответил он мягко, даже успокаивающе. – В этой битве я меч твой и друг. Давай же, проклятие своё на время войны полюби! – в голосе его вновь послышался азарт, который, постепенно, стал охватывать и Скери. – Слышишь, там смерть тебя в свидетели зовёт. Так иди! Чтобы жизнь свою прежнюю вернуть, на время её забудь. Порой, чтобы к чему-то вернуться, нужно вперёд бежать! Так не стой же! Чувствуешь, ты стала холодна, как лёд, тверда, как сталь? Пора, наконец, использовать это! Тебе кроме боли бояться нечего, даже смерти, она ведь боль заберёт с собой! Но ты живи, чтобы напрасен не был путь твой! Чтобы себя не предать! Даже если проиграешь, даже если больно, даже если так силён соблазн себя предать. Вперёд! Я с тобой. Я твоя власть. Держи моё слово. Моё силу. Мою руку. Лети! Ты слышишь их жалкую попытку нас проклясть? Их голоса даже не шёпот. Отрывки ничтожных фраз, которые рассёк ветер. Это сделали мы. Внесём свой вклад в исход войны! Нас не ждали враги. Что же, мы всё равно пришли! Встречай нас тьма! Встречай битва! Встречай веселье! О, Предвестница смерти, улыбнись! Я же смеюсь! Мой смех бурлит в жилах твоих! Клокочет в груди твоей! И сила наша соединилась, так сжимай свой меч ещё сильнее!»