Проклятие для крылатого (СИ) - Алексеева Ирина Сергеевна - Страница 39

Я обвисла на цепях, наплевав на боль. Представляю, что почувствовали мои сородичи, увидев меня живой. Сначала облегчение и радость, потом презрение и ненависть, ведь со стороны все выглядело так, как будто я переметнулась в другой клан, инсценировав свою смерть.

Алекс молчал, с жалостью глядя на меня.

– Я до последнего момента не знал, что ты жива. Потом появилась Латиэль, намекнула, что видела тебя в Драконьей Крепости. Я испугался, думал, орки взяли тебя в плен, что они издеваются над тобой, мучают, пытают. Начал тормошить Тенелова, чтобы он тебя вытащил. Он же нашел эльфийку и подробно расспросил её обо всем. Тогда мы и узнали, что ты принята в клан и готовишься к Испытанию.

Ну, тут мне стыдиться нечего. Мне предложили жизнь, и я ухватилась за неё обеими руками, хотела начать все с начала и навсегда забыть о Лексиане. Возможно, будь все действительно так, как представил Алекс, у меня могло бы получиться.

Я хотела сказать, что орки ни за что не стали бы пытать своих пленных. Они не в пример благороднее темных, у них свои понятия о чести, но что толку говорить об этом тому, у кого и совести-то нет?

Я внимательно рассматривала эльфа, пытаясь понять, что чувствовал он, узнав, что я жива. Обрадовался ли, или разочаровался? Мне это важно? Да, важно. Он мой герцог, хоть и бывший, и мне не безразлично его отношение.

Алекс глубоко вздохнул, собираясь сказать что-то еще. Я вздрогнула, потому что тоска в его взгляде ранила больнее любого оружия. Не выдержав, я отвернулась.

– Я не могу сказать им правду, – осторожно начал он.

Дальше мог бы не продолжать, и так все понятно.

– Когда? – не поворачивая головы, спросила я.

– На рассвете. Тенелов хотел забрать тебя, но я ему не позволил. Он зверь, а я сделаю это быстро.

Я подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Своими руками? – мой голос показался мне чужим и далеким.

– Своими руками, – кивнул эльф, даже не пытаясь скрыть боль.

Я успокоилась. Если Алекс хочет забрать мою жизнь, он её получит. В этом отношении ничего не изменилось.

По приблизительным подсчетам у меня осталось всего несколько часов. Я бы не отказалась немного поспать, но цепи не позволяли. Тогда я, наплевав уже и на гордость, и на достоинство, опустилась на колени. Так немного легче.

– Уходите, – не глядя на герцога, сказала я.

– Рейн, – он хотел сказать что-то еще, но вместо этого молча смотрел на меня. Ненавижу мелодрамы. Ненавижу прощания. Ненавижу плакать. В глубине души я знала, что будь я действительно дорога ему, со мной бы ничего подобного не случилось. И вся эта его боль, его раскаяние – это показное, ненастоящее. Мне этого не надо. Пусть разыгрывает спектакль перед своей эльфийкой. Может, она ему и поверит. А я нет.

Так ничего больше не сказав, Алекс ушел. Я слушала, как затихают вдалеке его шаги, потом закрыла глаза и опустила голову на грудь.

Клауд Эллур-Атар. Настоящее время

Вернувшись в Шаенон, я привел в порядок оружие и доспехи, наспех смыл с себя кровь и завалился спать. Разбудил меня Лелуш, на удивление бодрый, но слишком уж мрачный.

– Шантара согласилась на обмен, – со злостью выпалил он. – Поднимайся, если не хочешь все пропустить.

Конечно же, я не хочу, поэтому через несколько минут мы присоединились к небольшому отряду, направляющемуся к пограничному замку Шаенона. Над городом уже сгустились сумерки, и я вполне могу набросить на себя покров.

Алекс ничуть не удивился моему присутствию и ничего не сказал. Рядом с ним ехала стройная светлая лучница, бросавшая на герцога томные взгляды. А он, похоже, наслаждался свалившимся на него вниманием.

– Кто это такая? – тихо поинтересовался я.

– Точно не знаю, – Лелуш абсолютно равнодушно взглянул на эльфийку. – Алекс привел её днем, сказал, что встретил в Шаеноне. Она подтвердила, что Рейн жива, якобы видела её своими глазами.

Я хмыкнул. Здесь явно что-то не чисто, и не может быть, что Алекс этого не видит.

– Ты был прав насчет Тенелова, – еще тише продолжил светлый. – Едва услышав, что девчонка жива, он послал своих убийц найти её и доставить к нему.

На губах Лелуша расплылась мстительная ухмылка, какой я прежде никогда у него не видел.

– Ни один не вернулся, – сообщил он. – Видимо, Рейн хорошо охраняют.

А вот это уже странно. Охраняют от кого? Спросить я не успел, впереди поднялись стены приграничного замка.

Орки уже ждали нас. Я впервые увидел Кхарра, и молодой орк вызвал у меня смешанное чувство злости и уважения. Его окружили верные командиры, но мое внимание привлекла знакомая фигурка, закутанная в темную накидку. Капюшон был сброшен, и я без труда узнал кроваво-красные глаза, удивительно спокойные для этой ситуации. Значит, это её я почувствовал тогда, у ворот Шаенона. Но почему она не сказала ничего, не позвала, ведь, я уверен, она нас всех видела. Наверное, она и правда стала частью Шантары, умерла для тех, кто её предал.

Рейн изменилась. Во взгляде, устремленном на Алекса, больше не было прежнего обожания. Белобрысый шанар не солгал – её действительно предали. Никакой договоренности не было. Спокойно шагнув навстречу своему герцогу, она позволила себя связать. Я постарался держаться в тени, и от Лелуша потребовал того же. Незачем ей нас видеть. Я в предатели пока еще не записался.

Алекс сразу же вынес приговор, и в свете взошедшей луны сверкнуло лезвие его меча. Я дернулся остановить его, но Лелуш удержал меня.

– Стой, придурок. Он этого не сделает, – шепнул светлый. – Посмотри.

Я проследил за взглядом эльфа. Лицо Тенелова перекосило от ярости. Похоже, у него тоже имеются планы на Рейн. Я усмехнулся. Похоже, у Никсы полно последователей, и она не успокоится, пока не получит свое красноглазое дитя. И почему я сразу об этом не подумал? Алекс дрогнул и уже совсем по другому посмотрел на Рейн. Есть в этой девчонке что-то невообразимо милое, что-то такое, что тронув её пальцем, начинаешь чувствовать себя последней мразью. Герцог отступил и опустил оружие. Я не услышал, что он сказал, но общий смысл ясен и так.

Орки, забрав своего пленника, покинули окрестности приграничного замка. Большинство эльфов тоже активировали мгновенные телепорты, направляясь, вероятно, в крепость Гильдии Хаоса.

– Не нравится мне все это, – глубокомысленно заметил Лелуш.

– Я бы удивился, если б нравилось, – фыркнул я.

К счастью, мне были известны координаты базы наемников. Активировав портал, мы переместились в крепость. Не предупреждая, я набросил на светлого пелену невидимости. Нас и до этого почти не замечали, но так надежнее. Лелуш опять же не стал ничего спрашивать. Либо он слишком хорошо меня знает, либо мы просто думаем об одном и том же. Рейн отвели в подземелье и заковали в цепи. Я оказался достаточно близко, чтобы узнать, от кого исходил приказ. Балом правит Тенелов.

Алекс злился, скрипел зубами, но соглашался. У меня руки чесались разбить лицо своему ушастому командиру, но сейчас не время. Я еще слишком мало знаю.

Подождав, пока суматоха уляжется, мы спустились в подземелье. Навстречу нам выпорхнула светлая эльфийка, та самая, что пиявкой висела на Алексе. Вид у неё был крайне раздосадованный. Чего она хотела от Рейн?

Услышав за спиной шаги, я на всякий случай скользнул в нишу и потянул за собой светлого.

– Отдай её мне, – я безошибочно узнал голос Тенелова. – Её предназначение – стать жрицей Никсы, Тьмой Укрывающей.

– Я знаю, как становятся жрицами, – Алекс, судя по интонации, просто в бешенстве. – И я лучше своими руками лишу её жизни, чем отдам тебе.

Тенелов рассмеялся, как будто услышал хорошую шутку.

– Отдашь, Алекс, – пообещал он. – Я сам заберу её у тебя.

Я замер, когда эльфы поравнялись с нишей. Тенелов скользнул по мне невидящим взглядом, Алекс же едва заметно улыбнулся. Он знает, что я здесь.

«Оставайся на месте, Клауд, – услышал я его голос. – С тобой отдельный разговор».