Почти прекрасны - Макгвайр Джейми - Страница 1

Jamie McGuire

Almost Beautiful

Copyright © Jamie McGuire, 2022

This edition published by arrangement with Synopsis Literary Agency

Перевод с английского Юлии Бабчинской

©  Бабчинская Ю., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Наконец мы остались наедине.

Трэвис склонился над нашей постелью и багажом, молча откладывая в сторону грязную одежду.

Стремительная поездка в Лас-Вегас была даже не вихрем, а настоящим ураганом, и на горизонте не ожидалось прояснений. Мы сбежали, чтобы тайно пожениться, приготовившись объясняться с Шепли и Америкой, а также с Трентоном и Кэми, чтобы поведать новую легенду о нашем местонахождении. Теперь мы остались в нашей квартире одни, в самом эпицентре бури. Конечно, сейчас настало затишье, но мы знали, что ждало впереди, и от этого было не лучше.

Трэвис молчал весь путь, пока мы возвращались домой, сообщив своему отцу о нашей женитьбе.

Джим воспринял новость хорошо. Даже больше – он пришел в восторг, но понял, что нас что-то гнетет. Теперь во всех новостях говорили о пожаре, и Джим, скорее всего, просто не хотел спрашивать лишнего.

– Трэв, ты что-то притих. О чем задумался?

Он держал перед собой мое свадебное платье, которое в следующее мгновение аккуратно уложил на одеяло.

– Ни о чем.

– Ни о чем? – с сомнением переспросила я.

– Между свадьбой и возвращением прошло всего несколько часов. Это не так долго.

Я забралась на кровать, подползла к нему, сминая вещи, и сомкнула руки у него на шее.

– Согласна. Мы будто побывали в другом измерении. Но если посмотреть на все с хорошей стороны, мы можем провести вдвоем столько ночей, сколько захотим.

Трэвис натянуто улыбнулся и снова посмотрел на мое платье. Атлас и фатин немного помялись, отчасти после поездки, отчасти и после нашей брачной ночи.

Мой муж был прав, прошло еще не так много времени – между волшебными, просто идеальными мгновениями, когда мы давали друг другу клятвы, и нашим полетом домой – но мы время зря не теряли.

И хотя Трэвис уже не раз целовал меня и обнимал, но благодаря его восторгу от свадьбы и возможности назвать меня женой все привычное вдруг обрело новые краски. Мы снова и снова скрепляли наш брак близостью, и Трэвис не переставал доказывать, что ему больше никто не нужен, а быть моим мужем – самое важное для него во всем белом свете.

Я поцеловала его в щеку, а потом вернулась на свою сторону кровати, наблюдая, как он раскладывает вещи для стирки. По правде говоря, одежды тут было не так уж и много, но он выворачивал каждую вещицу и разглаживал, чего никогда не делал раньше – об этом свидетельствовали четыре огромные кучи одежды на полу.

Трэвис будто хотел погрузиться в бытовые дела, чтобы не впускать в свои мысли терзавшие его вопросы и тревоги.

Я подняла левую руку, любуясь кольцом с бриллиантом точно так же, как Трэвис совсем недавно любовался моим свадебным платьем. Пошевелив пальцами, я с наслаждением увидела, как камень сверкнул на солнце, а потом заметила, как внимательно смотрит на меня Трэвис. Уголок его губ пополз вверх, и муж усмехнулся.

– Ты как, в порядке? – спросил он уже в третий раз после нашего возвращения домой.

– Я все еще миссис Мэддокс, – сказала я. – Так что… да. Но жаль, что у нас нет побольше времени перед началом учебы.

– Мы можем прогулять несколько дней, – усмехнулся он.

Поначалу я решила, что он пошутил, но когда наши взгляды встретились, он отложил в сторону вещи и обошел кровать, садясь рядом со мной. Он внимательно посмотрел на меня своими теплыми карими глазами, его подбородок покрывала легкая щетина. Трэвис был столь же притягательным, что и в день нашей встречи, татуировки украшали его гладкие рельефные мускулы.

В татуировке на его руке смешались стили «артистик» и «трайбл», но больше всего он ценил надпись с моим прозвищем, выполненную изящным курсивом на запястье, а еще фразу на иврите, протянувшуюся под ребрами. Там говорилось: «Я принадлежу своей любимой, а она мне», как, собственно, и было. Теперь официально.

В Вегасе даже я сделала себе тату: «Миссис Мэддокс». Для той, кто и подумать раньше не мог о татуировке, я теперь с восторгом пялилась на нее, как и на своего новоиспеченного мужа.

Муж. Уверена, от этого слова у меня всегда будут мурашки по коже.

Трэвис потерся носом о мою шею, покрывая поцелуями нежные участки кожи.

– У меня еще не было большего искушения, но в этом семестре у нас статистика. Я не собираюсь пропускать занятия.

– Ты справишься, – сказал он. – Ты решаешь задачи так же отлично, как я размахиваю кулаками.

– Нет ничего прекраснее.

Он отстранился, чтобы уловить мое выражение лица, и я увидела в его глазах смешанные эмоции. Брови Трэвиса поползли вверх, а на лице отразилось полное обожание.

– Значит, моя жена.

– Вряд ли ты устанешь это повторять, да?

– И хорошо. Может, не буду чувствовать себя глупо от того, как сильно я счастлив.

Он чуть повернул мою голову и прижался к губам, потом подхватил под ягодицы, разжигая во мне желание.

– У нас есть на это время? – спросил он.

– Мы же молодожены, найдем, – сказала я, откидываясь на матрасе.

Трэвис стянул с себя футболку и бросил к куче других вещей, которые лежали на кровати. Он с легкостью снял с меня черные легинсы, вновь поцеловал и только потом скользнул ладонью под мои хлопковые трусики.

Я ахнула, с губ сорвался стон. Услышав это, Трэвис лишился всякого самообладания, наспех избавился от боксеров и без промедления погрузился в меня.

Устроившись поудобнее, он все же заставил себя остановиться. Его жаркое прерывистое дыхание горячило мне кожу.

– Мне нужно… медленнее… или я…

– Не останавливайся, – сказала я, обхватив его ногами. – Не в этот раз.

Он помедлил всего пару секунд, чтобы поцеловать меня, но стоило ему вновь пошевелиться, и он уже не мог останавливаться. Трэвис вновь и вновь входил в меня, руки его тряслись, он настолько отдался чувствам, что больше не сдерживал себя, позволяя каждый клеточке тела насладиться прикосновениями к моей коже.

– Голубка…

– Не останавливайся, – прошептала я.

Он казался каким-то другим и в то же время родным, теряя контроль над собой и достигая пика.

– Боже, с тобой так хорошо… так чертовски… – Он застонал, испытывая оргазм, дрожа и все еще оставаясь внутри.

Мы оба тяжело дышали, но потом он сделал глубокий вдох и проговорил:

– Черт подери, прости меня.

– За что простить? – спросила я и, улыбнувшись, поцеловала мужа в щеку.

– Я немного увлекся.

– И это плохо? – спросила я, все еще обвивая его ногой.

Трэвис лег рядом и уставился в потолок.

– Я не занимался с тобой любовью, а просто спускал пар.

– И я совсем не злюсь.

Он бросил на меня взгляд:

– За что ты так сильно меня любишь? Я же полный придурок… но ты понимаешь меня. Читаешь мои мысли задолго до того, как я озвучу их.

– Не знаю, – сказала я, касаясь его щетины.

– Это не к добру, – сказал он, но шутил лишь отчасти.

– Я люблю тебя не за твою внешность, тогда это была бы страсть. Люблю тебя не за ту «химию», которая возникла между нами, – это похоть. Люблю тебя не за то, что ты любишь меня, – это снисходительность. Люблю тебя не за то, что ты можешь дать мне или сделать для меня, – это выгода. Люблю тебя не за то, как ты ко мне относишься, – это благодарность. Не за то, что защищаешь меня, – это стремление к безопасности. Не знаю, почему я тебя люблю, дорогой. Просто знаю, что это чувство настоящее.