Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 12

– Думай, – отмахнулся он. – Если от этого клетки станут чище.

– Сильно вряд ли. Я не обучена убирать грифонье де… какашки.

– Ты не первая необученная курсантка. Обучишься. Поверь, грифонье де… какашки, – передразнил он меня, – у нас умеют убирать все.

– Даже вы?

– Я тоже закончил боевую академию. Так что, давай, Флави. Вперед, на покорение грифоньих клеток.

Ненавижу мир людей! Там, где живут фейри, проще и понятнее. «Было, – сказала я себе. – И только тебе, потому что было позволено все». С этой совершенно не оптимистичной мыслью я отправилась отрабатывать первое в своей сознательной жизни наказание.

Грифоны были большими и злобными, лопата тяжелой, навоз вонючим, а работники надо мной ржали. По-доброму, но ржали. Я чувствовала себя крайне недовольной, когда возвращалась в комнату, насквозь провоняв грифоньим духом.

К счастью, обед был таким плотным, что ужин можно пропустить. На это время у меня имелся план. Мне следовало нанести визит вежливости одному наглому зарвавшемуся фейри.

Если Сильх рассчитывал, что я забуду его утреннюю выходку, он сильно ошибался. Я просто выжидала время, когда закончатся занятия, но все еще не вернутся к себе. Тогда его точно в комнате не будет. Очень надеюсь, его высочество не откажется пожрать на ночь и я успею пробраться в его комнату.

Сильх, конечно, ставит защиту, но я слишком хорошо его знаю, поэтому, думаю, сумею снять. Но сначала я должна попасть в душ и еще убедить Китти, что точно сегодня не пойду в столовую. Мне не хотелось посвящать в свои планы новую подругу. Чем меньше она знает, тем спокойнее спит и тем меньше с нее спрос.

– Сэршел Флави, – остановил меня неприятный, но уже знакомый голос, и я, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, медленно развернулась, столкнувшись нос к носу с мэршем Кианом. – Мне бы хотелось сказать вам пару слов.

– Мне не хотелось бы их услышать, – отозвалась я и попыталась пройти мимо, но меня за руку повыше локтя обхватили цепкие пальцы. – Отпустите!

Я зашипела, как обиженная кошка, и дернулась, правда, недостаточно сильно, чтобы высвободить руку.

– Сначала ты меня выслушаешь.

– Зачем?

– Затем, что, если ты не хочешь проблем… – он сделал паузу, – измени свои показания, из-за тебя у меня могут возникнуть сложности!

– Так это же прекрасно! – оскалилась я, имея в виду гипотетические проблемы мэрша, и все же вывернулась из его хватки. Правда, руку обожгло болью, но это мелочи. Боль я умела терпеть.

– Не стоит со мной ругаться…

– А я не ругаюсь, просто не люблю врать. И не нужно мне угрожать!

– Ты пожалеешь! – выплюнул он. – Мой предмет ты никогда не сдашь.

– Я умею быть настойчивой, – ощерилась я и снова, закипая от злости, пошла дальше. Какой же противный мэрш! Надеюсь, остальные не такие же.

Решила сделать большой круг по территории академии, чтобы успокоиться. Не хотелось бы сорваться на ком-нибудь другом.

В комнате была не только Китти, но и близнецы. Вот уж кого я не ожидала увидеть.

– Флави, ты где была? – взволнованно кинулась ко мне соседка, но не добежала и зажала нос. – И чем от тебя так пахнет?

– Грифоном, – мрачно отозвалась я.

– А что ты делала у грифонов? – осторожно поинтересовался Рон.

– Меня наказали, теперь я грязная, пахну грифоном и очень хочу в душ. Можно я туда, а потом поговорим?

– Хорошо, – кивнула Нора. – Мы ждем тебя, чтобы идти в столовую вместе.

– Не ждите, – отозвалась я. – Я присоединюсь к вам позже.

Китти посмотрела на меня с сомнением, но зов еды победил, и я осталась одна. Значит, после душа смогу попробовать воплотить в жизнь свой план. Если, конечно, Сильха не окажется в комнате. Если он будет там, ничего страшного. Подожду до завтра. Я умею быть терпеливой, когда на кону стоит позор белобрысого.

То, что мой план трещит по швам, я поняла очень быстро. В академии было людно. Даже не просто людно. Очень людно. Сэршелы шли в столовую, возвращались из столовой, болтали в коридорах, и пробраться незамеченной к двери в чужую комнату в мужском крыле было невозможно.

Я уже выяснила, где именно живет Сильх. Два раза прогулялась по коридору мимо заветной двери и поняла, что таким способом я к нему не попаду. Но всегда есть альтернативный путь. И я с этими мыслями устремилась на крышу. Но даже здесь был народ, правда, не так много.

На улице уже почти стемнело. В окрестностях Порнада ночь наступала резко и быстро, раньше, чем в Холмах. А тут, говорят, в некоторые зимние дни солнце показывалось всего на пару часов. Вот когда меня однозначно накроет депрессия! Но это не повод думать об этом сейчас.

Крыша была большая и темная. На меня не обращали внимания, поэтому я немного погуляла, подошла к дальнему краю и выглянула вниз, пытаясь сориентироваться. Нашла лестницу и, перемахнув через бортик, попала на нее. Вслед никто не кричал, а значит, слава духам Холмов, моих действий не заметили.

Страшно не было. Я любила высоту и препятствия. Самым главным было не промахнуться и пробраться в комнату именно к Сильху, а еще по дороге не попасться на глаза кому-нибудь не в меру любопытному. К счастью, большинство окон зияли чернотой – студенты сидели в столовой или общались в общих зонах отдыха.

Я чувствовала себя гигантской мухой, пока ползла по стене академии, цепляясь руками за выступающие камни и перебирая ногами по узкому парапету. И не могла отделаться от мысли, что ползу в логово паука. Мне понравилась ассоциация. Хотя принца фейри сложно обвинить в том, что он заманил меня к себе.

Сильх жил в секции для мажоров. У него имелась отдельная комната с балконом, на который я запрыгнула. Полдела сделано. Интересно, фейри задавался мыслью, почему я живу не по соседству, а на общих условиях? Вероятнее всего, он вообще никогда не интересовался мной. Вот вам и отличие игрушки от законного сына. Какими бы ни были отношения у Сильха с отцом, финансово принц никогда не страдал, а вот мне четко дали понять: своего ничего у меня нет. Ну да ладно. Пока меня вполне устраивала и комната, и соседка. Сейчас вот отомщу, и вообще жизнь наладится.

Балконная дверь была не заперта. Лишь по порогу тонкой нитью было натянуто охранное заклинание, которое я сняла. Возможно, местных оно бы и могло зацепить. Магия была из Холмов, похожая на тонкое ажурное, кружево, но я заметила. Даже расплетать не стала, просто перешагнула и оказалась в комнате.

Сердце стучало так громко, что меня раздражал его звук. Стало интересно, как живет Сильх, но рассматривать комнату некогда. К тому же было темно, а я не собиралась включать свет.

Проникла в ванную, достала из кармана небольшой пузыречек и сделала свое грязное дело, предвкушая результат. А потом кинулась прочь, но услышала щелкнувший дверной замок и поняла, что уйти просто не успею. Если шагну к окну, то окажусь на открытом пространстве. Сильх меня заметит.

«Демонов фейри…» – мысленно выругалась я, оглянулась и не придумала ничего лучше, кроме как нырнуть в одежный шкаф и притаиться там среди накрахмаленных, пахнущих свежестью рубашек. Ненавижу Сильха! Надеюсь, он ненадолго. Ну боги, пожалуйста, пусть он быстренько сбегает в туалет и уйдет! Ведь это же возможно?

Я замерла, стараясь не дышать и уговаривая сердце не колотиться в грудной клетке. Мне казалось, оно рвется из груди и даже шкаф подпрыгивает в его ритме. Я из-за этого бешеного ритма и стучащей в ушах крови даже не могла разобрать, где раздаются шаги. Просто сидела и молилась духам Холмов, заставляя себя смотреть в темноту перед собой и не зажмуривать по-детски глаза.

Было так тихо, что, казалось, стук сердца и дыхание способны меня выдать. Шаги – тихие, но уверенные – разносились по комнате. И они приближались. Когда чья-то рука коснулась ручки шкафа, я скорее почувствовала движение, чем услышала, и сжалась сильнее, мечтая провалиться сквозь пол.