Тихоня для Туза (СИ) - Николаева Ольга - Страница 7

– Поздно. Ты уже сделала свой выбор.

– Ладно. Тогда давай, по-быстрому, раздевайся.

– Ого. Как тебя мощно развезло-то, мать. С двух глотков – и ты уже ко всему готова?

– Я буду демонстрировать, как носят эту штуку!

В голове шумело, в глазах немного плыло. Очень сложно наводилась резкость. Язык пока был под контролем, говорил то, что нужно. И не пел дифирамбы грудным мышцам Тихона, которые вдруг захотелось потрогать.

– А разве не ты должна для этого оголиться?

– Нет. Это исключительно для мужчин.

– Хочешь назвать меня п..расом?

– Нет. Так думает тот, кто это тебе подарил! И попросила бы так не выражаться. Не люблю, когда матерятся!

Он все так же смотрел в упор и стягивал футболку… Пришлось облизать пересохшие губы и залпом осушить уже второй стакан – тот, в котором была настоящая вода. Помогло не очень-то…

– Ну, давай, помогай натягивать. – Он развел руки по сторонам, приглашая приблизиться. Такого подвоха я никак не ждала.

Никогда не ведусь на слабо. Никогда. Ни с кем. Ни при каких обстоятельствах.

И теперь не повелась.

Просто захотела проверить на ощупь – каково это, трогать такие мышцы? Тихон, как назло, еще двигаться начал, привлекая все внимание к тому, как мускулы перекатываются под кожей. Красивые, гладкие, мощные…

Такие давно не в моде – обычно на всех показах бродят тощенькие дохляки и заморыши… Но мне-то какая разница? Мне нужно этого откормыша теперь нарядить в женское платье. Иначе – поймет, что это была подколка, и наверняка меня убьет!

– Мне нравится твой боевой настрой, Стефа. – Он дождался, когда я сделаю первые два неуверенных шажка. Сетку с перьями к груди прижала, как что-то самое в жизни. – Но такими темпами, только к утру до меня доберешься. Я знаю, ты можешь быстрее! Давай, жги, Стефания!

– Ты наклонись, хотя бы. – Проснулось упрямство и привычка идти до конца. Правда, они тут же приуныли, когда оказалась так близко к полураздетому мужчине.

Пришлось подниматься на цыпочки и тянуться вверх, и все равно – до его макушки было не достать.

– Значит, будешь упираться, да? Не умеешь тормозить совсем?

Было до чертиков боязно смотреть ему прямо в лицо. Пришлось разглядывать вблизи ту самую грудную клетку… Не менее красивую, чем издали…

– А это у тебя откуда? – Сначала сделала, потом подумала. Потрогала шрамик на ребрах, белесый, давно заживший, заметный только при пристальном изучении. Потом еще один, потом обвела пальцами всю линию, в которую они постепенно складывались…

– Память о детской глупости. Упал на колючую проволоку, запутался, долго вылезти не мог.

– Так это правда, что ты рос беспризорником? – Вскинула глаза, чтобы видеть, как он отвечает. Черт! Лучше бы этого не делала!

Пробрало мурашками от его взгляда и улыбки. Каких-то опасных, непонятных, томительных… И губы у него не только ядовито-злые. Они просто грешные! Полные, твердо очерченные… Мужчины с такими губами должны сидеть под замком, а не разговаривать со мной, стоя в такой опасной близости…

– Что?

Он что-то произнес, но я пропустила значение слов. Засмотрелась.

– Говорю, что ты обещала мне бревно в постели. А ведешь себя, как сухая веточка. Собиралась соблазнять – так действуй, а не тупи!

– Молодец. Умеешь напомнить, что ты гопник и быдло, а не мужчина. – Меня словно обдали ушатом холодной воды. И спасибо Тихону за это. Еще чуть-чуть, и начала бы сама вешаться на шею. А тут – передумала, моментом.

– Все? Больше ничего не ждать? А я-то, грешным делом, размечтался… Думал, повеселюсь…

– Ты – не в моем вкусе. – Сделала шаг назад, и еще один. Старалась медлить, чтобы это бегством не казалось. – Нужно сбросить вес, подсушиться, подровняться… И загар свести. И волосы отрастить. Тогда, может, сойдешь за человека!

– Может, мне еще штанишки подвернуть? – Ему было пофиг на слова. Ни чуточки не расстроился и не обиделся. Только сделал шаг вслед за мной, снова сокращая расстояние. – Стой, как стояла.

– Вот еще! Зачем? – А сама послушно затормозила.

– Мне так больше нравится.

Очень странное состояние: мысли, вроде бы, мои, привычные. И тело – точно не чужое. Но творю что-то очень необычное, то, что раньше никогда бы в голову не пришло… Например – остановилась сразу, по команде. Вместо того, чтобы показать ему средний палец и свалить. Еще и обругать на прощание!

– Руки подними.

И снова сделала, как она сказал. И теперь осталась тоже без футболки.

– Что, жалко стало чужих шмоток? Ты подожди, я сейчас схожу, переоденусь, и все обратно тебе отдам.

Очень хотелось прикрыть руками грудь, оставшуюся в одном лишь кружевном лифчике… Вместо этого расправила плечи и гордо задрала подбородок. Говорят, насильники звереют, если вести себя, как жертва. Если не бояться – ничего не сделают.

А еще хотелось, чтобы она ему понравилась. Дебильное желание, но что поделать…

– Ты не хочешь меня наряжать, значит, буду я тебя.

– Это мужская вещь, я же сказала! – Вместо дерзкого выкрика получился какой-то сиплый возглас..

– Ты не поверишь… – Засранец наклонился прямо к моей шее, провел по ней носом, а потом зашептал заговорищески, – я примерял.

– Что?! – Отпрыгнула. Но не от удивления, а чтобы скрыть пупырышки, которыми предательски покрылись руки, спина и даже колени. Шепот этот пробирал до самой печени. Лучше б она так с алкоголем разбиралась, а не ежилась внутри от волнения!

– То. Встал перед зеркалом, попытался натянуть. Подарок же, сама понимаешь… – Он обошел меня со спины и прильнул голым торсом прямо к моей коже. Глаза закатились куда-то под самый череп. Вообще отказались открываться.

Если женщины всегда себя так ведут рядом с раздетыми мужчинами, то ну его нафиг, этот секс! Я на такое не согласная! Это ж вечное ощущение, что ты полная дура!

– Может, просто задом наперед надевал? Там надо смотреть по швам и по вырезам… – Жалкие остатки самообладания что-то пытались умное выдавить.

– Нет. Я бирку нашел. Там написано, что это для девочек. – Легкое движение рук – и тщательно завязанный пояс от чужого халата упал к ногам. Вместе со штанами. – Перешагни, а то запутаешься. Не хочу тебя снова с пола поднимать.

Вообще-то, в гостиной было холодно. Из приоткрытых окон дул сквозняк. Такой, что шторы ходуном ходили. Но моей многострадальной заднице отчего-то было очень жарко…

Тихон

В какой момент все вдруг пошло не так?!

По плану было: постебаться над мелкой задирой, дать понять, что это неправильно – садиться в машину к незнакомым дяденькам, оттаскать ее за уши, а потом уложить спать. Чтобы утром она проснулась просветленной, одухотворенной и слегка испуганной. И больше никогда не лезла ни в какие авантюры.

Если держаться плана, то всегда все получается. Всегда. Везде. В любом случае!

Тогда какого хрена Туз, который Тихон Туземцев, застыл со стояком в штанах и прислушивается к дыханию почти раздетой девчонки?

И делает это без всякой пользы. Потому что дыхания нет! Она на грани обморока, кажется, застыла. Потому что ее классная попка тоже отлично чувствует этот стояк!

И совсем не норовит к нему прижаться, потереться, что-то еще там полезное сделать…

– Эй, ты живая там? – С таким голосом можно ходить на медведя – рыкнешь разок, и бурый сбежит, к хренам. Сиплый, хриплый, будто всю ночь в караоке орал, заливая песни чем-то очень крепким.

– Умгу… – Она, кстати, тоже слегка охрипла. Перемялась с ноги на ногу. Уже хорошо – рефлексы есть, с земли без сознания подбирать не придется.

Как-то нет желания измываться над бездыханным телом, а вот над живым попотеть – очень даже хотелось бы. Просто дикое желание стянуть с нее последние остатки шмоток и уложить горизонтально.

– Что будем делать? Наряжаться? – Немного совладал с хрипом, рвущимся из глотки вместо человеческого звука. Зашептал в ушко, такое маленькое и тонкое, что можно съесть его одним махом. Но лучше лизнуть языком… и насладиться тем, как она снова вздрагивает. И отнюдь не от страха! – Или пропустим этот этап, сразу перейдем к следующему?