Твоя игра. Начало - Попов Сергей Евгеньевич - Страница 19

     Илья нажимает «Продолжить», потом — W. Его герой (т. е. виртуальный он) идёт в середину комнаты мимо виртуального Сергея (реальный Сергей чувствует лёгкое движение воздуха, отчего ему становится не по себе, сердце забилось чаще). Вслух он говорит: «Прыжок», ещё раз нажимает W. Никто из них двоих не верит в теорию Сергея о чтении мыслей игрой, и оба приготовились одновременно и к облому, и к подшучиванию над собой.

     Евгений зажигает фонарик и осторожно приближается к погребу, светит внутрь. Оля — за ним. И хотя они приготовились увидеть нечто страшное (к странному они успели привыкнуть), картина превзошла все их ожидания. В самом обычном погребе с земляным полом на лестнице лежит наполовину выпотрошенная собака. Мух на трупе не было, но на это никто не обратил внимания.

     — Господи! — Оля сразу отвернулась.

     Евгений отступил на шаг.

     — Что за хрень… — он не верит своим глазам. Неясно, что его потрясло больше — то ли изменение вида погреба, то ли дохлая собака.

     — Короче, пора уходить! — говорит он. — Не знаю, что здесь происходит, но чем быстрее мы уберёмся, тем лучше.

     Он возвращает фонарик вставшему с земли Александру, идёт к Валентину с Никитой.

     — Он чертовски прав, — твёрдо говорит Александр, засовывая фонарик в карман. — Пошли, Оля.

     «Что же это?» — мысленно спрашивает Оля, внимательно глядя на Валентина, будто он знает ответ. Вопросов множество, и каждый мучает сильнее другого. Что здесь происходит? Как она сюда попала и для чего? Что это за мир и как теперь ей из него выбраться? Что должно произойти, что она должна сделать, чтобы вернуться туда, откуда явилась? Что, если она здесь погибнет? Нет, лучше об этом не думать. А что, если смерть — это выход? Но проверять это не хочется.

     Она щипает себя за руку — больно, но всё осталось прежним. Конечно, это не сон. Жаль. Надо отсюда выбраться. Но как? Валентину что-то известно, надо его выспросить. Она не успевает даже его окликнуть.

     — Саня, сзади! — вскрикивает Никита. Он пробует приподняться.

     Все трое оглядываются как раз в тот момент, когда на Александра с рыком прыгает собака. Каждый из них мог бы поклясться, что эта та самая дохлая собака из погреба.

     Александр упал на спину, инстинктивно закрыв руками лицо. Он ударился головой о землю. Его левая рука крепко зажата в челюстях собаки, правой он старается освободиться, крича от боли и яростно нанося удары по оголённому черепу псины. Ничего не выходит.

     Оля вскрикнула. Евгений, в первую секунду растерявшись, схватил булыжник из-под ноги и бросается на помощь Александру.

     Удары, которые Александр наносил собаке, явно ей не были страшны; она бешено мотала головой из стороны в сторону, пытаясь оторвать кусок мяса. Её пасть уже была вся в крови, когда Евгений наконец смог нанести сильный удар булыжником по собачьей голове, проломив таким образом череп. Тело зверя (или то, что от него осталось) сразу обмякло и рухнуло на землю, но хватка осталась такой же сильной.

     — Чёрт! Чёрт! Чёрт!.. — то ли от боли, то ли от злости, то ли от всего вместе кричал Александр. Он пытался освободить руку.

     — Подожди, не дёргайся, сейчас освободим! — Евгений присел рядом. Александр держал свою руку другой рукой. — Валентин, помоги!

     Валентин смотрит на происходящее безумными глазами. Очевидно, им овладело чувство полной безнадёжности. Оля вглядывается в его лицо и понимает его беззвучное бормотание: «Мы все умрём. Мы все умрём».

     — Валентин, чёрт возьми! — с раздражением кричит Евгений.

     — Давай я помогу! — предлагает Оля.

     Сейчас она хочет делать хоть что-то. Но, взглянув на окровавленную руку Александра в пасти собаки, отводит взгляд.

     — Вот, зажми руку здесь, под мышкой, как можно сильнее, — говорит Евгений.

     Александр отпускает свою руку, и Оля двумя руками берётся за его подмышку. Евгений разжимает челюсти. Это оказалось не слишком сложно — через несколько секунд руку освободили. Труп собаки отбросили в сторону.

     — Надо срочно остановить кровь — похоже, артерия повреждена. Оля, держи! Я мигом.

     Евгений возвращается с аптечкой первой помощи. Александр тяжело дышит, старается не шевелиться.

     — Отпусти руку, — говорит Евгений. Он держит бинт.

     Едва Оля отпускает руку Александра, начинает литься кровь. Евгений туго бинтует его руку под мышкой.

     — Час так подержать можно, — говорит он, закончив. — Надеюсь, за это время найдём помощь. Теперь надо продезинфицировать, — и аккуратно обрабатывает рану на руке спиртом и зелёнкой.

     Никита пробует подняться с помощью трости (она лежала рядом). Стараясь не перемещать центр тяжести на больную ногу, он встаёт довольно быстро, хотя и с напряжением. Бросил на Валентина полный укоризны взгляд, вздохнул и поковылял к другим.

     — Ну как ты, Сань? — спрашивает товарища.

     — Ох, бывало и лучше.

     Лицо его бледно, а волосы прилипли к вспотевшему лбу.

     — Ничего, ты поправишься, — и, повернувшись к Евгению, интересуется: — Как дела, док?

     — Скрывать не буду, ему не очень повезло. Но, конечно, поправится!

     — Слышишь, Саня? Всё будет отлично, друг!

     — Да… — превозмогая боль, отвечает Александр.

     Никита, глядя на мёртвую псину, с недоумением и отвращением произносит:

     — Что это, чёрт возьми, такое?..