Секретная часть - Шарапов Валерий - Страница 9

– В твоей постели? – не понял Кольцов. – Это не наша постель?

– Нет, – Настя прыснула. – Судя по тому, как редко ты в ней появляешься, это моя постель. Подвинься…

Она уснула, а он лежал, разморенный, и не мог уснуть. Крутились кадры немого кино: мертвая женщина в бассейне, ее убитый супруг в спальне; злобная ухмылка на мертвом лице старшего лейтенанта Никитина… Он находился на волосок от смерти. Выстрели Швец секундой позже – и все. То есть совсем все: пустота, темень, полное небытие. Он обязан Швецу по гроб жизни, а толком даже не поблагодарил…

Сон не шел, майор ворочался, вздыхал. Настя на всякий случай отползла на другой конец постели и там опять забылась. Тишину оборвал скрип потолка, наверху что-то упало. Верхнему соседу тоже не спалось, начинались традиционные «ночные бдения». Иногда он включал музыку, впрочем, не громко, разговаривал сам с собой, ругался.

Однажды это надоело, Михаил поднялся, чтобы разобраться. Ушел через час – сконфуженный и с тремя стопками водки в желудке. Жена ушла от Виталика два года назад, когда он командовал в Афганистане взводом разведки. О том, что реально творилось в этой стране, советская пресса не сообщала. Силы ДРА с моджахедами не справлялись. Из Пакистана на помощь басмачам шел непрерывный поток западного оружия и подкрепление в живой силе. Весь удар доставался ограниченному контингенту Советской армии – девятнадцатилетним пацанам-срочникам. Профессиональный спецназ в Союзе был, но, мягко говоря, немногочисленный. Пацаны грубели, матерели, учились на своих ошибках и, если выживали, превращались в грозных вояк, способных выполнять любую задачу.

Виталик дослужился до капитана. До армии был веселый человек. Вернулся бирюком, весь серый, с запавшими глазами. Толком не работал, сидел в своей берлоге, употреблял, с людьми не общался. До розовых чертей, впрочем, не напивался, чуть перегибал палку – сразу засыпал. «А зачем тогда пить?» – недоумевал Кольцов.

В тот вечер Виталик разоткровенничался, рассказал, как в Панджшере погиб его взвод. Практически весь – остались только сам Виталик и раненый боец, позднее скончавшийся в госпитале.

Командование ставило нормальные задачи: уничтожение баз мятежников в ущелье, ликвидация системы управления группировками, занятие территории, где обосновались бандиты. Но реализация задач оставляла желать лучшего.

Взвод Виталика попал в засаду во время проведения разведки, откатился, а потом почти сутки держал горную дорогу, не давая мятежникам обойти батальонную группу. Силы таяли, люди гибли, душманы шли в лобовую атаку, отступали с потерями, ударяли сбоку – их забрасывали гранатами. Вчерашние мальчишки дрались, как черти, пятились, но не бежали. Люди умирали от страшных ран, многие гибли, даже не успев осознать, что умирают. В последний момент, когда никого уже не осталось, появились советские вертушки с ракетами, отстрелялись – и наступать уже было некому. Что им мешало появиться раньше?

Виталика комиссовали по ранению, приехал сломленный, контуженый, никому не нужный. «Может, в криминал податься? – рассуждал он, сильно подпив (в таинство своей работы Кольцов соседей не посвящал). – Даже не знаю, что делать, друг. Пустота внутри, обида, стыд перед парнями. Они там кровь проливают, гробы с «двухсотыми» эшелонами в Союз идут, и никому до этого дела нет…»

– Разрешите?

– Входи, майор. Ты сегодня как будильник, – усмехнулся полковник Рылеев. Минутная стрелка настенных часов с шелестом встала на деление. Ровно девять утра. В кабинете полковника сидел еще один субъект – невысокий, плотный, в штатском костюме, который никого не мог обмануть. Он пристально разглядывал майора, постукивая пальцем по столешнице.

«Странно», – подумал Михаил. Он мысленно приготовился к разносу за вчерашнее, вплоть до отстранения от работы, но при чем здесь этот товарищ? Он не имел отношения к текущему делу. Или снова все переплелось?

– Проходи, Кольцов, – пригласил Рылеев. – Это генерал-майор Беликов Виктор Афанасьевич, начальник 3-го Главного управления. Сегодня он у нас в гостях, так сказать.

– Надеюсь, не в качестве свадебного генерала, – проворчал товарищ, одетый в добротный «буржуинский» костюм. Он привстал, протянул руку: – Будем знакомы, майор.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор.

– Садись. – Генерал показал на стул. – И не вскакивай каждый раз, когда я буду подниматься, не мелькай перед глазами. Говоришь, это лучший сотрудник, Валерий Леонидович? – Беликов повернулся к Рылееву. – А по тому, что случилось вчера, я бы не сказал. Сели в лужу вы капитально…

– С ним всегда так, – отмахнулся Рылеев. – Сперва через заднее место, потом ничего, справляется. За последние два года ни одной нерешенной задачи.

Михаил молчал. Сказать было нечего. В грубых оценках его деятельности была доля истины. Что здесь забыл начальник 3-го Главного управления, ведущего контрразведывательную деятельность в вооруженных силах? Хотелось верить, что это дружеский визит. О репрессиях речь, похоже, не шла.

– Хорошо, если это так, – смягчился Беликов. – Дело уж больно щепетильное, первому встречному не доверишь… Я в курсе истории с Лавровским, этот негодяй сдавал на Запад серьезные сведения о нашем ядерном потенциале. За руку его, к сожалению, не поймали… но ладно, будем считать, что получил по заслугам. Еще эта история с лейтенантом из «семерки»… как там его, Никитин? Безрадостная ситуация, товарищи. Вербуют не только ученых и чиновников, но и людей, призванных обезвреживать лазутчиков… Вижу, майор, что у тебя накопились вопросы. Потерпи. Претензий к тебе никаких, Валерий Леонидович рассказал, что вчера произошло. Ты действовал правильно. Все предусмотреть невозможно, и от ошибок никто не застрахован. Никитина ты вычислил блестяще, снимаю шляпу. В деле Лавровского, как ты уже понял, пересеклись интересы наших управлений. Мы тоже разрабатывали Бориса Михайловича, царствие ему небесное, отслеживали – правда, безуспешно – его связи. К сожалению, не имеем понятия, на кого работал Никитин. Несложно догадаться, что эта фигура тоже окопалась в наших структурах…

– Прошу прощения, товарищ генерал-майор, – осторожно перебил Кольцов. – При всем уважении и почтении… задействованы серьезные силы. Что здесь делаю я?

– Во-первых, ты начал, тебе и продолжать. Во-вторых, я не могу привлекать людей из своего управления по той причине… – Беликов задумался, как бы выразиться деликатнее, ничего не придумал и сказал, как есть: – По той причине, что в нашем руководстве есть их человек.

– Вы серьезно? – удивился Михаил. – В руководстве 3-го Главного управления обосновался «крот»?

– Именно это я и пытаюсь сказать, – ворчливо отозвался Беликов. А Рылеев укоризненно покачал головой: дескать, Кольцов в своем репертуаре. – Нужен человек со стороны, грамотный, толковый, на которого можно положиться. Валерий Леонидович уверен, что это ты. Доверяю его выбору. Теперь мы действуем сообща, на что получена санкция от самого Юрия Владимировича. Не удивляйся, товарищ Андропов в курсе. Несладко, знаешь, осознавать, что у тебя под боком окопался враг… – Беликов передернул плечами, глухо выругался: – Недосмотрел, проявил близорукость. Чувствую себя как партизан во вражеском тылу… Ладно, оставим лирику. Организовать убийство Лавровских мог только человек из нашего ведомства, согласен? Он завербовал Никитина, посулив ему большие деньги, поставил Никитину задачу, зная, что мы вышли на Лавровского и скоро его возьмем. Лавровский на допросе мог его сдать.

– Соглашусь, товарищ генерал-майор, – кивнул Кольцов. – Обладать этими сведениями мог только сотрудник комитета. Не знаю, как насчет 3-го управления, но у нас знали пятеро, включая меня и товарища Рылеева. Все эти люди вне подозрений.

– Говорю же, – Беликов поморщился, – расклад такой. Ведомство господина Уильяма Джозефа Кейси выявляет места расположения наших баллистических ракет с ядерными зарядами. Их интересует любая, желательно достоверная информация о советском ядерном щите. Техническая документация, перспективные разработки, структура ракетных подразделений, снабжение, оснащение боезарядами и тому подобное. Операция называется «Ариадна». Красиво? С расходами янки не считаются, в бюджете ЦРУ заложены сумасшедшие суммы. Людей вербуют во всех структурах, имеющих отношение к теме. Я тебе их перечислю. Первое: Министерство среднего машиностроения. Это был Лавровский, а может, кто-то еще. Второе: 12-е Главное управление Министерства обороны – структура, непосредственно отвечающая за ядерное обеспечение. Третье: наше 3-е Главное управление – оно взаимодействует с перечисленными структурами, надзирает и курирует. Везде шпионы – не вымышленные, а, к сожалению, реальные. Пока мы знаем только Лавровского. О кротах из Двенадцатого ГУ еще узнаем – помяни мое слово. Главная задача – выявить человек из моего управления, с него и начнем распутывать клубок. Вред уже нанесен – колоссальный вред. Операция ЦРУ проходит успешно – об этом докладывает наша резидентура в Штатах. Места базирования ракетных полков давно известны. Враг в курсе практически всего. И что прикажете – менять места дислокации? Накладная работа. И бесполезная, пока не будут перекрыты каналы утечек. Мы добились локального успеха. В контейнеры, перевозящие по Транссибу секретную продукцию, люди из ЦРУ пытались установить приборы, фиксирующие радиацию. Дело тяжелое, неблагодарное, и затея провалилась благодаря помощи внедренного в ЦРУ нашего человека. К сожалению, он не волшебник, полной компетенцией не обладает. Данный успех снимает лишь часть проблемы. Со шпионской сетью надо что-то делать.