Джульетта поневоле (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна - Страница 8

- Что, с родственниками что-то случилось? – сочувственно спросил водитель, когда Анна в очередной раз привстала на сидении, пытаясь разглядеть, далеко ли ещё до желанной цели.

Девушка раздражённо покосилась на посмевшего пристать с глупыми вопросами парня (вот ещё, жалельщик выискался, меньше бы языком трепал, быстрее бы доехали!), фыркнула, сверкнула зло глазами и отвернулась, не удостоив собеседника ответом. Водитель тоже замолчал, обиженный таким явным пренебрежением.

«Тоже мне, цаца, прям принцесса! С простым водилой и словом перекинуться не желает, а сама, небось, среди ночи к богатому любовничку подорвалась. Вон, как спешит, мало впереди машины вприскачку не несётся! И чего этим бабам вечно надо, спрашивается? Дома сидишь – плохо, альфонс, живёшь на всём готовом. Работаешь – худо, мало денег приносишь. Берёшь подработку – истерики через день да в каждый день, мало времени ей уделяешь, не иначе, по бабам шляешься».

Парень зло фыркнул, лихо вписался в поворот и сбросил скорость, потому что свет двух фонарей, призванных освещать всю длинную и извилистую улицу, больше подошёл бы не современным лампам накаливания с мощностью в несколько сотен ватт, а средневековым факелам.

«Наверное, как в сорок первом здесь затемнение установили, так до сих пор и не сняли, - водитель озорно улыбнулся и покосился на свою странную пассажирку, так сцепившую пальцы на ремешке сумочки, что даже костяшки побелели. – Нет, если бы она к любовнику на свидание ехала, то прихорашиваться бы начала, губы подкрашивать, а эта сидит, словно на сковороде раскалённой. Видимо, об измене узнала, хочет своего мужика, как говорится, на месте преступления застукать».

Парень усмехнулся, головой покрутил, незаметно наблюдая за пассажиркой, которая то вдруг покрывалась смертельной бледностью, а то вспыхивала маковым цветом.

«Она у меня хоть не родит прямо в машине? – парень озадаченно нахмурился, матюгнулся чуть слышно, когда машина попала двумя колёсами в незаметную в темноте колдобину. – Да не, не должна, живота-то нет. Чёрт, скорей бы уже доехать, а то мало ли, может, она труп едет прятать, потому так и психует. А меня как нежелательного свидетеля уберут, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не накаркать».

Анна сомнений и душевных метаний водителя даже не заметила, не до того ей было, дом бы ведьмы по таким потёмкам найти. К искреннему облегчению девушки, плутать по ночной незнакомой улице, ежеминутно рискуя оступиться и сломать ногу, а то и шею свернуть, ей не пришлось, ведьма великодушно вышла встречать свою позднюю посетительницу. Анна быстро сунула в руку водителю пятитысячную купюру, буркнула, что сдачи не надо и выпорхнула из автомобиля даже раньше, чем тот полностью остановился. Впрочем, водитель тоже мешкать не стал, едва странная пассажирка покинула салон, лихо развернулся и помчался прочь, туда, где ярко горят фонари, где самая большая проблема – спущенное во время вызова колесо и нет девиц, расширенными глазами жадно взирающих в темноту в поисках то ли подельника, то ли коварного изменщика-любовника.

Ведьма, к которой так стремилась Анна, оказалась невысокой сухощавой дамой неопределённого возраста. Ей могло быть как пятьдесят с хвостиком, так и глубоко за семьдесят. Есть такой тип людей, старость то ли не рискует к ним приближаться, то ли просто забывает о них. Анна даже губки с досадой поджала, решив, что нарвалась на наглую мошенницу.

- За мной следуй, - коротко приказала женщина и пошла в сторону дома, кажущегося в призрачном свете луны словно вырезанным из чёрной бумаги.

- Послушайте, давайте мы всё обсудим здесь, - Анна досадливо мотнула головой, не спеша выполнять приказ непонятной тётки.

Жажда мести за время дороги успела немного утихнуть, а на свежем, пожалуй, даже слишком свежем воздухе, да ещё незнакомой безлюдной улице, где случись что, звать на помощь бесполезно, в душе девушки поднял голову инстинкт самосохранения. Анну совсем не прельщала перспектива собой сводку криминальных происшествий за эту ночь, она слишком хороша для того, чтобы умереть в страшных муках в лапах какого-нибудь наркомана или маньяка!

- Другой смерти желаешь, а за свою жизнь трясёшься, - хмыкнула ведьма.

«Не может же она мои мысли прочитать», - опасливо подумала Анна, отступая от незнакомки ещё на полшажочка.

- Почему, могу, - женщина подошла вплотную к побледневшей от страха Анне, цепко ухватила её за руку, - я не только мысли, каждое трепетание твоих душевных струн вижу. Что, страшно тебе, боишься меня? Правильно, я жалеть не стану. Думаешь, я шарлатанка безумная? А вот это зря, я самая настоящая ведьма.

Анна с трудом сглотнула, переступила с ноги на ногу, чтобы унять предательскую дрожь в коленках и с вызовом вскинула голову:

- А ты докажи. А то всё слова одни, да спецэффекты театральные.

Ведьма плечом пожала, рукой над головой Анны махнула, словно незримую петлю накидывая. Девушка усмехнулась, глянула дерзко, мол, не боюсь я твоей пантомимы. Хотела ещё что-то сказать, колкое и уничижительное, да ведьма руками повела, незримую петлю затягивая. И тут случилось невероятное: горло Анны стала постепенно сжиматься, перекрывая доступ воздуха. Девушка в панике обхватила шею руками, разодрала ворот куртки, но легче не становилось. В ушах загудело, перед глазами всё поплыло, ноги подкосились, и Анна рухнула на колени, судорожно разевая рот, словно вытащенная из воды рыба.

- Ну что, поверила, что я ведьма? - колдунья скупо улыбнулась. - Или продолжишь упорствовать в отрицании очевидного?

Анна отчаянно закивала, из последних сил стараясь не потерять сознания.

- То-то же, - ведьма небрежно щёлкнула пальцами, возвращая девушке способность дышать, - в следующий раз думать будешь, прежде, чем гадости про окружающих думать да шарлатанами всех обзывать.

Анна хрипло вздохнула, массируя горло, закашлялась едва ли не до тошноты.

- Говори, зачем пожаловала?

- Соперницу... избыть надо, - хрипло прошелестела Анна, продолжая разминать горло, болевшее так, точно на нём действительно удавка затягивалась.

Ведьма глаза сузила:

- Желаешь другой горя даже после того, как пострадала сама?

Анна вскипела, словно молоко, оставленное нерадивой хозяйкой на плите:

- Да я её ненавижу! Эта тварь всё у меня отняла: парня, роль, всё, понимаете, всё! Да я готова её собственноручно сжечь, а из пепла печенья напечь и собакам бездомным скормить! Ненавижу её, ненавижу!!!

- Что ж, будь по твоему, - от этих простых слов на улице резко похолодало, словно зама в разгар весны вернулась. - Вот, возьми, это мощное проклятие, оно погубит ту, кого ты так сильно ненавидишь. Но помни, цена за злые чары немалая. Подумай, прежде чем на волю их выпустить, обратной силы моё колдовство не имеет.

Анна крепко сжала в кулаке серый замшевый мешочек, на вид абсолютно безобидный и даже симпатичный:

- Я не передумаю. И уплачу любую цену не торгуясь.

- Сделка заключена и оплачена, колдовство обратной силы не имеет, - провозгласила ведьма и внезапно резко дунула Анне в лицо.

Девушка зажмурилась, а когда открыла глаза, обнаружила себя в своей постели. Рядом разливался птичьим гомоном будильник на мобильном телефоне, а в окно робко заглядывали солнечные лучи нового дня. Если бы не лежащий на прикроватной тумбочке замшевый мешочек, Анна бы решила, что всё произошедшее ночью ей просто приснилось. Девушка быстро вскочила с кровати и прежде чем приступить к умыванию и завтраку бережно спрятала подарок от ведьмы в сумку. Отступать от намеченной цели и жалеть соперницу Анна не собиралась.

Проснулась я под басовитое мурчание тыкающегося мне в щёку холодным мокрым носом Яра. Кот всегда будил меня за пять минут до того, как срабатывает будильник, пушистая умница словно знал, что я люблю понежиться и попотягиваться в кроватке, а не сразу вскакивать и бежать умываться. Впрочем, если бы кто-то сказал мне, что мой кот – самый настоящий оборотень, способный превращаться в человека, я бы ничуть не удивилась. Яр умён, иногда даже слишком умён для обычного уличного кота, никогда не жившего в доме и не знавшего тепла хозяйских рук.