Все ведьмы – стервы, или Ректору больше (не) наливать (СИ) - Цвик Катерина Александровна - Страница 31

– Не надейся, – вздернув подбородок, ответила я. – Это ведь ты? Я права?

– Что я? – так наигранно удивился он, что сомнений в том, кто изменил заклинание на торте, не осталось.

Я подошла к нему почти вплотную и серьезно посмотрела в глаза. Даже голову почти не пришлось запрокидывать, как стоя рядом с ректором.

От этого сравнения в сердце снова кольнуло, но я отбросила ненужные мысли.

– Зачем? – спросила.

Парень явно сначала хотел сказать что-то «остроумное» или пошутить, но, глядя в мое серьезное лицо, внезапно и сам посерьезнел и ответил:

– Я хочу, чтобы тебя исключили.

– Зачем?

Ван Дуз смотрел мне в глаза и молчал, но я не отводила взгляда, ожидая ответа. Мне хотелось знать, почему он меня так ненавидит. Неужели я так сильно задела его гордость, отказавшись выйти за него замуж? Или он оскорбился из-за чесоточного порошка? Не скрою, причины меня недолюбливать у парня имелись, но я вовсе не обязана говорить «да» на предложение руки и сердца человека, к которому ничего не испытываю, да и отказ от договорного брака – это не личная обида. А порошок за шиворот он получил за дело и сам это знает. Но сейчас, стоя в пустом гулком коридоре и глядя ему в глаза, я понимала, что есть еще какая-то причина. И очень хотела ее узнать.

Внезапно он качнулся чуть вперед, и на мгновение мне показалось, что он собрался меня поцеловать. Я невольно отшатнулась.

Но нет, показалось. Он просто качнулся на каблуках, и на его лица появилась злая улыбка, а я поняла, что минута откровенности прошла.

– Хочу. Просто хочу, – наконец, ответил он.

– Ну и дурак! – в сердцах бросила и, обогнув парня, пошла дальше.

Почему-то в душе поселилась иррациональная обида на весь мужской род, а в глазах застыли слезы.

– Тильда! – внезапно он ухватил меня за рукав, заставляя обернуться. – Я…

Я дернулась, высвобождая руку. Зло и предостерегающе на него глянула и зашагала прочь. Хотелось побыстрее убежать и где-нибудь хотя бы ненадолго спрятаться и привести мысли и чувства в порядок.

Но и такой малости мне никто давать не собирался – внизу в фойе меня уже ждали подруги.

– Тильда! Наконец-то! Ну что там? – подбежала Стелла.

– Он сильно тебя наказал? – обеспокоенно поинтересовалась Кэсси. – Ты же рассказала ему все, как было?

– А как тебе наша демонстрация? В ней прям все решили поучаствовать! Это невероятно! – делилась впечатлениями Нэлла.

– Что он сказал о домовых? Там все ждут! – закивала блондинка и, что-то прочитав на моем лице, посерьезнела: – Все так плохо?

Остальные девочки притихли. А я… А у меня ничего ведь и не случилось. Жизнь продолжается. Главное, домовые получат помощь – в этом вопросе я ректору верила. А то, что сердце предательски ноет, так это ничего. Поноет и перестанет. Я со всем справлюсь! Или я не ведьма?

Я глубоко вздохнула, затолкала переживания поглубже, и нацепила на лицо широкую улыбку.

– Все будет хорошо! Ректор обещал разобраться и помочь. Пошли, сообщим остальным, что все получилось!

– Ага… – девочки как-то странно переглянулись, но в душу не полезли. – Пошли…

А на улице я улыбалась, смеялась и благодарила неравнодушных. Особенно повеселил большущий плакат, который держали два человека: «Ведьмы и маги – дружба навек!» Я даже руки сложила в замок и помахала ими перед собой, соглашаясь с утверждением и греясь в радости, которую излучали адепты, получив хорошие новости. И улыбалась, когда они кричали «Наш ректор – лучший!», но в ректорское окно, которое снова оказалось открытым, старалась не смотреть…

Майкл ван Драг

– Она неправильная ведьма!

Ректор откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, глядя куда-то мимо стола.

– О как! – брови магистра эр Ритера взлетели вверх. – По-моему, все как раз наоборот. Это племя имеет раздражающую способность выводить всех и вся на чистую воду, а Тильда в рекордные сроки переплюнула всех, кого я знаю. – Дракон поморщился и поднял на друга хмурый взгляд. – Что? Скажешь не так? Если бы не она, ты бы еще долго не наведался в Темный лес, не узнал о проблемах нечисти в академии и наверняка бы из-за этого запорол проверку через месяц. А, еще ты бы не вычислил наиболее радикально настроенный к ведьмам персонал академии. А ты знаешь новый курс нашего короля на интеграцию ведьм в магическое сообщество страны. А как улучшилось питание в столовой и внешний вид академии за последнюю неделю? Это же красота! Даже бытовики стали учиться лучше и прилежнее. В общем, куда ни глянь, всюду от ведьм польза.

– Ага, прямо цвету и пахну от такой пользы, – сыронизировал ректор. – Прошла всего неделя, как я занял пост ректора, а у меня уже дефицит кадров, но увеличились расходы на обслуживающий персонал. Шаболданская в свое время преподнесла это Министерству образования как оптимизацию процессов в академии и получила нехилую премию. А мне теперь за это нужно оправдываться. Лесовик, чтобы ты знал, тот еще… пройдоха, и он плохоуправляемый, а теперь, похоже, что-то там мутит с ведьмами. О, я еще забыл о расходах на приведение в порядок академии. До этого все всех устраивало, а тут вернулись домовики и дворовые, и сразу тьма косяков повылазила. А! Еще с подачи Тильды нечисть создает свою ассоциацию, и к чему приведет эта инициатива, мне почему-то страшно даже представить! А бытовики учиться начали? Особенно третий курс? Знаешь для чего? Чтобы перед этой ведьмой хвостами крутить!

– Там их три.

– Что три?! – почти прорычал ректор.

– Там три ведьмы, а не только Тильда.

Ректор резко выдохнул, поднялся и подошел к окну, вглядываясь в темноту ночи.

Несколько минут друзья молчали. Оборотень видел, что с драконом что-то происходит, и давал ему время взять себя в руки.

– Кстати, все забываю спросить, – обернулся, наконец, к нему ректор. – Где твой Бруно? Ты обычно даже ко мне с этим исчадием бездны приходишь.

Мужчина явно хотел перевести тему разговора, но…

– Кхм, – магистр невольно поерзал на стуле. – Так… у ведьм. – Брови ректора взлетели вверх. – Оказалось, что Стелла… Ну та блондиночка из ведьм…

– Да знаю я, как зовут ведьм. Их у нас всего трое. Нетрудно запомнить, – раздраженно отмахнулся ректор и требовательно уставился на друга, который явно начинал юлить.

– Ну… Оказалось, что она как-то хитро прокляла Тильду, и Бруно в нее влюбился. – Увидев выпученные глаза дракона, добавил: – Ну, не так как мужчина может влюбиться в женщину, – зубы дракона явственно скрипнули, – а как питомец может привязаться к хозяину. – И поправился: – Хозяйке.

– И?

– Что и? – сделал невинные глаза оборотень.

– Себастьян… – с угрозой прорычал ректор.

– Ладно, – выдохнул оборотень, сдаваясь. – Когда я его наказал после инцидента в общежитии и изолировал на три дня, он на меня немного в обиде и все свободное время проводит у ведьм. Только на ночь его забираю.

– То есть, – начал продумывать ситуацию дракон, – ты каждый вечер ходишь к ведьмам, попиваешь чаек с булочками, которые им теперь таскает домовушка, и мило с ней щебечешь?

– С ними, – поправил друга оборотень и снова заерзал под его пристальным взглядом. – И чай я всего раз пил, а то как-то неудобно, вроде адептки… пока.

– Себастьян, – не понимая себя, начал звереть дракон.

– Да что с тобой?! У тебя от одного упоминания этой ведьмы рвет крышу!

– Да потому что это моя ведьма! – рявкнул дракон и только тут сам понял, что сказал, выдохнул и снова развернулся к окну, пытаясь взять себя в руки. А потом признался: – А она взяла и пропала.

– В смысле? Сегодня ее на занятиях видел.

– В прямом. Даже на глаза не показывается. То от нее прохода не было, а тут как в воду канула. Я даже специально время старался подгадать, когда она на занятия идет, и все равно даже не увидел, – неохотно поделился с другом дракон.