Невеста для бунтаря (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 25

- За что, Фиалка? – Искренне удивился парень, еще крепче прижимая меня к себе. – Это же естественно… Как дышать. Быть с тем, кто дорог. Кто небезразличен. Защищать его от опасности. Мне казалось, так поступают настоящие мужчины.

- Значит, на моем пути не попадалось настоящих мужчин. – Вздохнула я. И вдруг дернулась, стукнув макушкой о его подбородок. – Эй, ты что, мне в любви признаешься?!

- А если и так? – Я пытливо заглянула в глаза Дэва. В них плясали смешинки. Но внутри я видела, как разгорается нешуточное темное пламя. Пламя чувств, грозящее сжечь нас обоих…

- Ты мне даже имени своего настоящего не сказал. – Прерывисто выдохнула я, не зная, что еще сказать. Дэв прищурился.

- Если я скажу, это что-то изменит?

- Да. Я смогу доверять тебе еще больше. – Твердо ответила ему я, чувствуя, как внутри меня дрожит тонкая ниточка страха. Будто я иду по этой ниточке, как по канату над пропастью, и один неверный шаг, и я рухну вниз…

- Я уже не раз спасал тебе жизнь, Фиалка. Неужели ты так и не доверилась мне до конца?

- Нет. – Покачала я головой, смаргивая непрошенную слезинку. – Пока мы не будем полностью откровенны друг с другом это все – игра. Понимаешь?

- Понимаю. – Неожиданно согласился со мной Дэв. – Но, может, начнем с тебя? Ты готова быть со мной полностью откровенной? И ответить на любой мой вопрос честно, без утайки? Я в ответ обязуюсь ответить на любой твой вопрос. Даже о том, сколько девушек у меня было в постели. – Дэв улыбнулся, разбавляя серьезность обстановки невинной шуткой. – А еще, в таком случае, я скажу тебе свое полное имя… Только обещай, что ты не будешь смеяться!

- Не буду смеяться… - Мои губы послушно проговорили одно, но по телу пробежала дрожь. Нет. Я имела ввиду – что я отказываюсь открывать и быть откровенной. Что хочу честности, но только от Дэва. Что сама не готова рассказать ему правду о своем прошлом. О том, кем я была, как меня звали… у меня язык не повернется сказать кокетливое «Бьюти Ника» и показать те полуобнаженные фото, где я балансирую на грани фола, закутанная в тонкую полупрозрачную простынь. Мой инстаграм – шедевр. Творение рук рекламщиков, сммщиков, пиар менеджеров. Все они создавали мой образ тщательно и кропотливо. Нежный, невинный, и в тоже время соблазнительный и манящий. Но… проблема в том, что я стыдилась своего образа. И представляла, кем буду смотреться перед Дэвом, если сейчас суну ему смартфон с открытым моим инстаграмом. У меня в памяти всплыло, как я в первый раз приехала к маме и гордо продемонстрировала ей, кем я являюсь сейчас. Мама у меня терпимый, терпеливый человек. И то, она шокированно выдохнула: «только не показывай папе!»

Я помню, как обиженно протянула: «почему? Что тут такого?»

А она ответила, взволнованно, с красными пятнами на щеках: «ты тут выглядишь, как проститутка!»

И я отвернулась, и долго сидела, уткнувшись в подушку, пытаясь сдержать слезы от жестоких маминых слов, прозвучавших пощечиной. Больной. Хлесткой. Мама не хотела обидеть и долго извинялась, но… после этого я старалась вообще не делиться с ней своей работой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 45

И я отвернулась, и долго сидела, уткнувшись в подушку, пытаясь сдержать слезы от жестоких маминых слов, прозвучавших пощечиной. Больной. Хлесткой. Мама не хотела обидеть и долго извинялась, но… после этого я старалась вообще не делиться с ней своей работой. Между нами пролегла невидимая стена.

А я не хотела стен между собой и Дэвом. Никогда и ни за что. Этот бунтарь, смелый и дерзкий мужчина прокрался в мое сердце и занял там место. Стал мне слишком дорог. Я теперь больше всего боялась оттолкнуть его своим недостойным поведением и своим нелепым прошлым блогерши. Дэв не поймет. Дэв не простит.

Он – другой. Он честный, прямой и открытый. Он не захочет вникать в закулисные игры инвесторов Концерна, у которых я в пожизненном рабстве. Он всегда пытался вывести меня на свет, пока я предпочитала отсиживаться в тени, в своем привычном мирке.

Раньше этот мир был уютным. Но теперь стал мне мал. Я хотела большего. Большего – с Дэвом. Но не с блогершей. А со мной – новой. Настоящей. Фиалкой, Рони, кем угодно, только не Никой, не «инста дивой» по имени Бьюти…

Лицо Дэва посерьезнело. Он долго смотрел на меня, ожидая ответа, а я отвернулась, так и не решившись сказать правду. Хоть какую-то мелочь, деталь из прошлого, которая протянула бы ниточку доверия, между нами.

Но нет… Я так и не смогла преодолеть себя. Молчание затягивалось. Дэв скрипнул зубами, явно собираясь что-то сказать, но не стал. Он все понял без слов. Его лицо превратилось в холодную, равнодушную маску, и я с ужасом поняла, что сделала тот самый неверный шаг. И уже лечу в пропасть…

- Дэв, я… - Тихо начала я, но он резко махнул рукой, останавливая меня.

- Не стоит, Рони. – Процедил он сквозь зубы. И разжал объятия, спуская меня с рук. Мне снова стало холодно. Очень холодно. Ночь снова накрыла меня непроглядной темнотой. И самое противное то, что только я была в этом виновата.

- Дэв! – Я решилась, и начала, но выражение лица Дэва снова изменилось, и стало тревожным и сосредоточенным. Он прижал палец к губам и мои глаза расширились. Я тоже услышала шорох ключа в замке и оцепенела. Кто-то чужой заходил в мой номер…

* * *

Дэв…

Я услышал посторонние звуки и напрягся. Моя интуиция начала вопить: «аларм, аларм!» и я поежился, умолкая. Чтобы не привлекать внимание. А дальше сделал движение рукой, прижимая палец к губам. Рони умничка, поняла меня без слов.

И к счастью, не стала орать. А умолкла и замерла. Вот только глаза ее стали круглыми, как блюдца, но я надеялся на то, что у нее хватит ума не закатить истерику. От ее действий зависела сейчас наша жизнь.

«Может, показалось?» - С надеждой подумал я, но фиг там. Через тридцать секунд я услышал скрежет ключа о замок и понял, раз все свои – дома, то надо линять. Причем очень быстро. Я покосился на открытое окно, через которое влез сюда к Рони.

Какое счастье, что я не закрыл его! Теперь мы сможем выбраться через «черный ход» еще до того, как нас заметят. Если повезет. Вот только осталось одно незаконченное дело, которое никак бросать нельзя.

- Флешка. – Тихо-тихо, одними губами произнес я. И Рони закивала головой, как марионетка, полезла в карман за медальном. Когда она доставала ее, цепочка перекрутилась вокруг ее пальцев. Руки у Рони дрожали так сильно, будто она только вышла из запоя. И случилось то, чего я больше всего боялся. Выпутывая цепочку, Рони выронила флешку, и та полетела на пол. Я не успел подхватить ее, так как находился слишком далеко от Рони.

Флешка со стуком покатилась по деревянному паркету. Мы выдали себя с головой. Нам не жить. Черт, ну как можно было так глупо спалиться?! Я не успел выматериться про себя, как в комнату ворвались мужчины в черном весьма серьезно настроенные. У каждого в руках был пистолет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 46

Флешка со стуком покатилась по деревянному паркету. Мы выдали себя с головой. Нам не жить. Черт, ну как можно было так глупо спалиться?! Я не успел выматериться про себя, как в комнату ворвались мужчины в черном весьма серьезно настроенные. У каждого в руках был пистолет.

Я одним резким движением дернул Рони на себя, за свою спину. Закрывая ее собой. А потом начал вместе с ней потихоньку отходить к окну, обшаривая глазами пространство. Бандиты не спешили нападать, они присматривались и шли, окружая нас в кольцо.

Но спасительное окно было все ближе. Мне на глаза попался стул. Обычный деревянный стул возле стола. Я схватил стул и треснул им по столу. Ножка отломалась очень удобно, и я перехватил ее, как биту. И нехорошо улыбнулся: