Иной. Том 3. Родственные связи (СИ) - "Amazerak" - Страница 22

За углом низкой, накренившейся избушки слышу хруст снега и голос. Вроде как, женский, но точно идентифицировать не могу — он звучит из-под маски, да и говорит человек тихо. Останавливаюсь, прислушиваюсь. Противник тоже замирает, снег под ногами больше не скрипит.

Убираю планшет, нацеливаю винтовку на край избы. Сердце бешено стучит. Если противник высунется, будет лишь доля секунды, чтобы прицелиться и выстрелить первым. Регулятор мощности стоит на восьмёрке, значит, в запасе всего восемь выстрелов, чтобы поразить неприятеля, затем батарея опустеет. Противник же мог и десятку поставить, тогда меня одним ударом снесёт.

Из-за угла дома выглядывает человек в маске и силовом костюме. Быстро жму на спуск три раза подряд. Импульсы в щепки крошат угловые доски. Противник прячется, но тут же высовывается снова и стреляет. Чувствую удары в корпус, стреляю в ответ. Человек опять скрывается из виду.

Теперь моя очередь. Ставлю регулятор на девятку. Будет только один выстрел, но с такого расстояния не промахнусь. Двигаюсь вперёд и резко выглядываю из-за угла. Человек в силовом костюме стоит, прижавшись к стене. Замечает меня, вскидывает ружьё. Поднимаю винтовку на уровень глаз и жму спуск.

Удар настолько мощный, что противника отбрасывает на несколько шагов. Тем не менее, он ещё жив — шевелится. Напитываю энергией батарею, человек приподнимается. Одной рукой он опирается на землю, другой направляет на меня ружьё. Стреляет и промахивается. Мне хватает секунды, чтобы навести перекрестье прицела на голову. Жму спуск, шлем от удара разлетается на куски, противник валится в снег.

Подхожу. Кираса на груди проломлена, шлема нет, вместо головы — кровавая каша. Сдёргиваю с противнику маску, под ней — лицо девушки. Глаза остекленели, изо рта течёт струйки крови. На поясе у девушки — несколько подсумков и рация. Беру рацию и вытаскиваю штекер гарнитуры.

— Маша! Маша, какого хера молчишь⁈ — слышится грубый мужской голос. — Что там происходит? Отвечай, мать твою. Приём!

Я нажал кнопку связи:

— Нет больше твоей Маши, придурок. И тебе скоро конец настанет.

— Ах ты ж, сука! Я найду тебя, мразь, и убью!

— Жду не дождусь.

Кладу на лицо покойницы руку и впитываю энергию. Получаю всего лишь 109 единиц. Приятель девицы посильнее будет, но вряд ли намного. Главное, под выстрелы не подставляться. Мой силовой костюм и так уже в трёх местах пробит.

Бегу к избе напротив. Крыльцо покосилось, а дверь висит на одной петле. Захожу внутрь. Дом уже на ладан дышит. Половина крыши рухнула обвалилась, полы вот-вот проломятся под моим весом. Но главное — здесь можно укрыться и подкараулить противника. Устраивать стрелковые дуэли я больше не собирался, одного раза хватило.

Присаживаюсь возле окна — оно как раз выходит место, где лежит труп. Винтовка вновь заряжена. Мощность импульса — на максимуме. Наблюдаю за жирной точкой на радаре, которая быстро движется в мою сторону. Когда она оказывается совсем близко, откладываю планшет в сторону и беру под прицел направление, откуда может появиться противник.

Ждать приходится недолго. Секунд через десять из-за угла дома напротив высовывается голова в похожей на противогаз маске. Незнакомец замечает меня, вскидывает винтовку, но он уже в перекрестье моего прицела.

Выстрел.

Ударно-волновой импульс разносит в щепки угол дома, а противника отбрасывает прочь. Выжидаю минуту, заряжаю опустевшею батарею винтовки и иду на улицу.

Тело лежит на снегу, повсюду кровь, вместо головы — огрызок, вокруг валяются куски шлема и какие-то ошмётки. Готов. Прикасаться к мясной каше не хочется. Стягиваю с трупа перчатку, беру за руку и начинаю поглощать энергию. Получаю двести с небольшим единиц. Значит, у парня был то ли шестнадцатый, то ли семнадцатый уровень, но тем не менее, я убил его одним мощным выстрелом. Модуляционная винтовка — чертовски опасная вещь.

На этот раз мне повезло. Я бы не назвал себя умелым бойцом, но противники тоже не были великими тактиками. Этот придурок, как я его девку грохнул, совсем забыл об осторожности. Окажись на их месте ребята поопытнее — возможно, я бы не отделался тремя дырками в броне.

Снова достал планшет. Других сильных объектов в радиусе пятисот метров не наблюдалось. Я решил вернуться к вездеходу. Не видел большого смысла околачиваться здесь. Иных пострелял всех, а воевать с людьми, если таковые окажутся поблизости, было довольно опасно.

Забрав у противника винтовки и рации, я направился к вездеходу. Мне было интересно, кто это такие. Какая-то местная шпана вроде царицынских нелегалов или приезжие, решившие, что на иных охотиться им слишком скучно? Но главное, есть ли у них друзья, и далеко ли они? На связь с убитыми пока никто не выходил, и это радовало.

Ночь, тем не менее, предстояла тревожной. Вряд ли мне удастся уснуть, зная, что поблизости, возможно, бродит банда вооружённых уродов.

Дошёл до вездехода, не выпуская из рук радар. Кинул трофеи на заднее сиденье, связался с Мариной. Сказал, что на меня напали и что поблизости могут быть бандиты.

Марина явилась минут через пятнадцать — возникла там же, где и исчезла почти три часа назад, но теперь она была не в походной одежде, а в своём тонком облегающем доспехе, обвешанная ремнями с подсумками. В руках она держала огромную модуляционную винтовку.

Пока я рассказывал, что случилось, Марина извлекла из специального рюкзачка ноутбук, подсоединила к радару и принялась изучать местность.

— В радиусе двух километров нет сильных объектов, — подытожила она, обработав данные. — Но ты прав, у этих людей могут быть напарники. Они могли устроить лагерь, например, километрах в пяти отсюда, вне зоны досягаемости радара.

— Кто это может быть? Ты их знаешь? — спросил я.

— Откуда мне их знать? В Москве и пригородах сейчас находится около сорока различных группировок, которые время от времени катаются в красную зону. Дома я восстановлю их маршрут, и тогда, может быть, что-то прояснится.

— Если они не связаны с компанией, которая напала на меня в лесу, то, скорее всего, это — обычные грабители. Они видели, как я убил иного. Наверное, подумали, что могут застрелить меня и отобрать энергию. Уроды тупорылые!

— Вполне вероятно, — согласилась Марина; говорила она, как обычно, невозмутимым тоном, словно речь шла о каких-нибудь пустяках, а не о жизни и смерти. — В глубине красной зоны стычки между охотниками не редки. Часто бывает так, что одна группировка случайно забредает на территорию, занятую другой, и из-за этого происходит ссора. Возможно, они выслеживали иного, но ты убил его первым и тем самым их разозлил. Так или иначе, покойники нам уже ничего не расскажут. Покажи место, где вы встретились. Хочу осмотреть тела.

— Пошли, — я вылез из вездехода.

Как здесь всё сложно, оказывается. Никакого порядка, никаких законов. Кто первым выстрелил — тот и прав. Воистину, дикие земли…

Вдруг зашипели обе рации.

— Фёдор, вызывает Антон, приём. Фёдор, ты меня слышишь? Вы где? Приём.

Мы с Мариной замерли. Значит, у убитой парочки всё же есть друзья, и находятся они, вероятно, не так уж и далеко.

Марина вязал одну из раций, вторую выключила, и мы отправились к трупам. А когда вернулись, завела вездеход, и мы поехали прочь из посёлка. Разные «мелкие неприятности», как она обозвала всё случившееся, не должны были отвлекать нас от главной задачи.

Вездеход вплавь пересёк реку и пополз через заснеженную пустыню.

— Вставай, лежебока, уже давно рассвело, — Марина стояла у поднятой двери вездехода, облачённая в облегающий силовой костюм, и смотрела на меня насмешливым взором своих красивых тёмных глаз. — Охоту проспишь.

Поднявшись, я уселся на разложенное автомобильное кресло. На улице было светло, а сквозь облака в кои-то веки проглядывало солнце. Чувствовал я себя вполне сносно. Голова и тело уже не болели: пока спал ушибы прошли.

Вездеход стоял в перелеске среди высоких сосен, поднимающих к небу свои вечно зелёные ветви. Здесь был оазис.