Америка off… - Ерпылев Андрей Юрьевич - Страница 44

• Предыдущая
• 44/76
• Следующая

– Не пужливый… Откуда ж ты такой смелый, да честный взялся?

– С Урала он, из Челябинска… – лениво подал голос один из «конвоиров».

– Молчи, Рыба! – не повышая голос, обронил хозяин и выскочка тут же заткнулся. – Пусть паренек сам скажет.

– А что сказать? – пожал плечами Леша. – Я и в самом деле челябинский. Работал в банке, теперь вот – в Москве, с дядей… – он назвал фамилию дяди Яши, известную в Московских кругах, как светлых, так и теневых.

– Уважаю уральцев, – с непонятным выражением сообщил вор. – Люди серьезные… Даже не знаю, что теперь с тобой делать…

«Все… – опустилось все внутри у Мерзлина. – Прощайте мама с папой…»

– Под кем ходишь то?

Леша, замирая, назвал пару-другую фамилий и кличек и замолк, напряженно ожидая результата.

– Хм-м… Тоже серьезные люди… – повертел стриженной головой вор и по всему было видно, что он несколько смущен. – А я – Эраст. Слыхал про такого?

Что-то смутное про недавно, перед самым июлем, «откинувшегося[58]» авторитета с таким редким «погонялом», умудрившегося в короткий срок обеспечить себе нишу в перенаселенном криминальном сообществе столицы, Леша слышал от дяди, разумеется, без подробностей, но выдавать свою неосведомленность не стал.

– Да, конечно.

– Видишь: мы ведь почти знакомцы! Тебя как зовут?

– А… – начал было говорливый Рыба, но патрон так зыркнул на него, что он решил промолчать.

– Лешей меня зовут, Мерзлиным…

– Леша… Алеша… Алеша, дай патронов… Не звучит. Знаешь, кем ты будешь? Лехой Челябинским. Звучит?

– Звучит.

– Да что ты там жмешься, как неродной? – внезапно улыбнулся Эраст, сверкнув двойным рядом стальных коронок. – Давай к столу… Водку пьешь?

Через полчаса Леша, уже почти пьяный от переживаний и водки на голодный желудок, сидел едва ли не в обнимку с авторитетом.

– А нафига тебе доллары? – спрашивал вор, которого тоже изрядно развезло, щедро подливая в Лехин стакан. – Они же не стоят ни шиша!

– А вдруг когда-нибудь будут стоить?

– Ну ты этот… Рыба, как это, когда в лучшее верят?

– Педераст! – наморщив низкий лоб, блеснул недюжинным умом Рыба.

– Сам ты п…с, Рыба! Оптимист!

– Одна хрень.

– Не скажи…

– Мы вот тоже… – жахнув стакан водки без закуски продолжал вор, не отвлекаясь на филологию. – Строили-строили коммунизм, строили-строили, надеялись-надеялись и что?..

Коммунизм старый вор мог строить разве что на лесоповале или где-нибудь в Магадане, но возражать Мерзлин не стал.

– Вот теперь и сидим в дерьме по уши! – закончил свою мысль авторитет-патриот. – Так же и ты влетишь со своими долларами…

– А вдруг не влечу?

– Упорный… Уважаю… Слушай, – вдруг заметно протрезвел Эраст, – а у меня ведь тоже есть немного. Не купишь?

– Куплю, почему не купить. Сколько.

– Деловой… Пять лимонов!

Алексею внезапно стало ясно, чем вызвано его «похищение». Просто у воров на руках «зависли» крупные суммы в «зелени», возможно «общак», которые они считали пропавшими, и теперь, узнав что хотя бы часть можно вернуть, устроили весь этот балаган, надеясь обставить все с наибольшей выгодой для себя.

«Подумаешь, пять миллионов! – усмехнулся он про себя, постаравшись изобразить на лице пьяное изумление. – Знал бы этот урка сколько сейчас у меня!..»

– Не может быть! Откуда! – ахнул парень вслух.

– Места знать нужно… – самодовольно ухмыльнулся авторитет. – По тридцатнику возьмешь?

– Нет, не возьму… – покачал головой Алексей, решив сыграть с вором. – Дорого…

– А почем? – напрягся тот.

– Подумать надо…

– Думай, – согласился Эраст. – Ночь долгая. Рыба, тащи еще пузырь…

– Сэр! К вам опять этот мистер Торкин!

– Скажи, что я уехал, – проворчал, не отрываясь от бумаг полковник Дэвидсон, начальник базы ВВС США близ города Лайвелл. – Когда буду – не знаешь.

– Он упорствует, сэр! Сказал, что никуда не уйдет из приемной, пока вы его не примете!

Полковник за долгие годы знакомства знал, что если сержант Янг на чем-то настаивает, рано или поздно это придется сделать, поэтому, вздохнув для порядка, сдался.

– Зови, – отшвырнул он карандаш и откинулся в кресле, придав себе до крайности важный и занятой вид.

– Простите, что отрываю вас от важных дел, мистер Дэвидсон, – зачастил краснолицый лысоватый толстячок, похожий на одного из героев Диккенса, врываясь в кабинет и плюхаясь в кресло для посетителей, – но ваш телефон молчит, а подчиненные отказываются соединять меня с вами, ссылаясь на вашу занятость… Я решил сам приехать и побеседовать с вами…

– Ничего, – любезно простил полковник толстяка, которым был ни кто иной, как мэр этого городишки. – Как раз сегодня я могу уделить вам немного времени. Чай? Кофе? Виски?

– Благодарю, полковник… – мистер Торкин извлек из кармана обширный голубой платок и принялся вытирать пот, обильно струящийся по лысине: погода стояла не по-сентябрьски теплая, если не сказать – жаркая. – Мне, право, неловко отвлекать вас… Давайте перейдем сразу к делу.

– Хочу вас уведомить, мистер Дэвидсон, – начал он, – что муниципалитет Лайвелла не обязан содержать военную базу такого мощного государства, как Соединенные штаты, за свой счет… Принадлежи вы к ВВС Ее Величества – дело другое, но…

– Разве вам не заплачено?

Разыгрывая наивность, полковник кривил душой: кому еще, как не ему знать, что за содержание военно-воздушной базы Рэдфилд близ города Лайвелл, графство Шерилл, правительством Соединенных Штатов сполна заплачено казначейству Соединенного Королевства[59] лишь за первую половину года, то есть, по тридцатое июня включительно. Обычная практика – неделя-другая задержки… Кто же знал, что четвертого июля случится Катастрофа и платить далее будет просто нечем?

Было бы еще полбеды, являйся Рэдфилд полноценной базой с полностью автономным (на случай ядерной войны) обеспечением. Но все дело в том, что старый аэродром, арендуемый ВВС США со времен Второй Мировой войны, последние двадцать пять-тридцать лет использовался исключительно в качестве «аэродрома подскока» и, бывало, проходили целые месяцы без того, чтобы какой-нибудь истребитель или бомбардировщик не совершил на нем вынужденную посадку. Поговаривали, что Пентагон давно уже собирается закрыть Рэдфилд из-за его явной никчемности, но все не доходят руки… Именно поэтому все системы жизнеобеспечения, включая электричество, телефонную связь, тепло – и водоснабжение, а также канализацию и вывоз мусора, напрямую зависели от милости соседнего городка, население которого ненамного превышало численность личного состава и обслуживающего персонала базы. Тот же самый городок уже более шестидесяти лет поставлял на базу свежий хлеб, овощи и другие продукты питания, приятно разнообразящие рацион солдат. И за все это щедро и исправно платило правительство США. До четвертого июля…

Дэвидсон не раз, не два, и даже не сто раз обращался уже к вышестоящим инстанциям с просьбой оплатить содержание базы, но всякий раз получал вежливый и уклончивый отказ, а также прозрачный намек на изыскание ресурсов для решения проблемы собственными средствами. Загвоздка была в том, что этих-то собственных средств, как раз, и не было…

Мистер Торкин, тем временем, продолжал осаждать базу и ее руководство в лице полковника Дэвидсона, постепенно переходя от вежливых напоминаний к намекам, упрекам и далее по восходящей линии. Слава Богу, что его жалобы в Лондон, видимо, тоже оставались без ответа, так как Даунинг-Стрит[60] еще не дошла до такой кондиции, чтобы портить отношения с «похудевшим» заокеанским союзником. Но и приструнить жалобщика никто не торопился, также поощряя его на «решение проблемы своими силами». Судя по всему, конфликт вступал в решающую стадию.

– Как это заплатили? – взвился мистер Торкин. – Заплачено только по тридцатое июня! Извольте взглянуть на бумаги! Я два с половиной месяца кормлю вас, пою, обогреваю, освещаю и даже подтираю, простите за выражение, ваши задницы, исключительно в кредит! На каких основаниях, позвольте!..

• Предыдущая
• 44/76
• Следующая