Жираф и Пончик (СИ) - Белова Полина - Страница 7
- Предыдущая
- 7/21
- Следующая
— Не знаю, Люд. Но, если честно, мне так жаль, что той новогодней ночью у меня ничего не было. Жаль, что это не я залетела. И мне всё равно, пусть даже это бы был Генка. Он нормальный, пусть и совсем не любит меня. А ведь к тому шло, он меня на кровать вёл… Если бы я только не споткнулась так по-дурацки! Я хочу, чтобы у меня хоть что-то было! Понимаешь, подружка, мне уже двадцать один, а я всё ещё девственница и в ту ночь первый раз с парнем танцевала. Я даже не целовалась до сих пор ни разу. У тебя вот несчастная любовь случилась, а я и такой завидую. Потому что, она у тебя была! А я словно со стороны за таким наблюдаю…
— Вот дура! Мне тоже двадцать один, и я тоже девственница. Просто наши прекрасные принцы ещё в дорогу собираются. Не волнуйся, приедут к нам! На белых конях!
— Лишь бы они успели раньше почтальонов, которые нам пенсию принесут.
— Когда нам на пенсию выходить уже не будет ни почты, ни пенсии. Только электронная: и почта, и пенсия лет в сто. Нет, Тань! Я без любви замуж не выйду. Лучше всю жизнь одна буду.
— А я бы вышла. Не хочу оставаться одна, да, видно, придётся. С моим метр восемьдесят жениха точно не найду.
— Так, отставить такие разговоры! Топай-ка, лучше, на работу, уже время! — Люда не знала, как успокоить подругу. Она и сама думала, что Таня слишком высокая. Такой трудно приискать себе парня.
В салоне перед весенним праздником работы было много, всем хотелось выглядеть получше. Девушки, женщины, бабушки и девочки — все прихорашивались. Клиентки скандалили, мастера ругались, не укладываясь в график, потому что брали в работу клиенток, не записанных заранее, едва освобождались, и потом не успевали закончить вовремя. Весь график сдвигался, а виноваты оказывались девушки на ресепшн. Даже, в обычно спокойном, мужском зале в эти дни была некоторая напряжёнка.
Группой Восьмое марта отмечали снова в общежитии. Как и на Новый год, накрыли стол в большой комнате.
Начиналось всё прекрасно: милые подарочки для прекрасной половины, по три тюльпана в лапки, стандартные поздравления и льстивые тосты. Алкоголь пить пили, но теперь старались поменьше и не смешивать. Все заметили, что кроме Лены, категорически отказалась от спиртного тихая милая Оленька. Когда некоторые стали подшучивать над ней, что, мол, тоже на Новый год залетела, Оля вдруг расплакалась и выбежала из комнаты.
Её близкая подруга, Наташа, сразу встала и зло сказала, пристально глядя на парней, медленно переводя инквизиторский взгляд с одного на другого:
— Да, залетела! И что? Если этот гад, который сделал ей ребёнка не признается, и не надо! Она сказала, сама ребёнка вырастит.
— Что значит «гад»? — растерянно спросила Таня.
— Как это, не признается? — протянула Ленка.
— А так! Оля в Новогоднюю ночь выпила немного лишнее, и отключилась. Проснулась уже утром, как обнаружилось сразу, уже не девочка, и, как оказалось позже, уже беременная.
Девочки посмотрели на притихших парней. А-а-а…, страшно Вам?
— Олег со мной был на кровати… — задумчиво протянула Лена.
— Генка со мной под кроватью… — поддержала Таня.
— Валерка со мной под батареей… — не отстала Люда.
И тут выяснилось, что большинство парней имеет подобные алиби и только двое из них могли быть с Олей.
Вычисленная парочка потенциальных папаш, Костя с Сашкой, растерянно посмотрели друг на друга.
— Народ… я правда выпил лишнее. Не помню, может, что и делал. Не помню…
— В точку. После третьего стакана мозги уснули. А вообще… Мне Ольга нравится. Очень. Не смотрите на меня так. Я предлагал ей выйти за меня. И на ребёнка был согласен, даже если он не мой окажется. Только она отказалась. Сказала, не любит… Ну и пошла на хрен! — хмурый Сашка встал, и тоже ушёл.
А следом, потихоньку, разошлись остальные. Женский праздник не задался.
Весна пролетела в работе и учёбе. Подружки уже втянулись в такой ритм и теперь у них даже появилось время на небольшие развлечения. Раз в неделю они позволяли себе побродить по магазинам для удовольствия, сходить в кино или просто погулять в городском парке.
С Серёжей Люда переписывалась, но всё реже и реже. Общих консультаций у них во втором семестре не было. Во время редких случайных встреч с парнем в коридорах университета между занятиями или в кафе на территории университета они лишь мимолётом здоровались.
Однажды, в начале мая, Люда, заглянув в одну из аудиторий в поисках преподавателя, неожиданно увидела Серёжу с девушкой. Они не обнимались, не целовались, но нечто неуловимое, при взгляде на них, говорило, что эти двое пара. Люда осторожно прикрыла дверь в аудиторию и с того дня больше не писала Серёже и не отвечала на его сообщения.
В самом конце мая произошло ещё одно событие. Вторая беременная, Оля, ездила в своё село, и вернулась из дому, после выходных, вся избитая. Девушка в жаркий майский день пришла на занятия в универ, одетая в блузку с длинными рукавами, старательно замазав косметикой следы побоев на измученном лице. Сашка подскочил к ней, выясняя что случилось, а она только головой качала и плакала, при этом, стыдливо пряча глаза. Чуть позже от Наташки, её подруги, узнали, что девушку избил её отчим, когда, наконец, узнал о нежданной беременности.
Летние каникулы девочки, Таня и Люда, провели дома, в родном городке. Пыльные улицы, дымящиеся трубы комбината… Никаких особых природных красот в родных местах не наблюдалось, а они всё равно чувствовали, что соскучились за два года отсутствия. Подружки бродили по родным местам, встречались со школьными друзьями. Было приятно рассказывать о себе и студенческой жизни, пусть они поступили в университет не сразу после школы, но всё-таки поступили и теперь неплохо учились. Это была их маленькая победа, которая вызывала уважение у окружающих.
После каникул, на второй курс, вернулось на две девочки меньше. Лена и Оля взяли академотпуска. В конце сентября вся группа с разницей в два дня орала им поздравления под окнами роддома.
Сашка таки уговорил Ольгу выйти за него замуж, и они с начала учебного года жили в отдельной комнате студенческого общежития. Туда и дочь свою из роддома принесли. Тест на отцовство Сашка делать категорически отказался.
Лена же жила у Олега, вместе с его родителями. Он был местным и выбить, как Сашка, отдельную комнату в общаге не смог. Её подружка Маринка рассказывала, что бойкая Ленка в новом доме даже разговаривать боится, всю домашнюю работу одна делает и огребает от свекрови по полной. Маринка говорила, якобы Олег считает, что осчастливил девочку, женившись, и теперь сел ей на шею и ноги свесил.
Второй и третий курс у Люды с Таней пролетели без заметных событий в жизни. Один день был как две капли воды похож на другой. Девочки продолжали работать в салоне красоты на первом этаже их дома и старательно учились. Люда, после несчастливой первой любви, а потом некрасивого поведения Серёжи, который, имея девушку, лениво подкатывал ещё и к ней, пресекала любые попытки флирта.
— Вот в фильмах часто женщины говорят, что все мужики козлы. Скажи, Тань, разве неправда? Или все, которые козлы ко мне сбежались? Не хочу никаких отношений! Выучусь вот и буду карьерой заниматься. Ну что ты ржёшь, как лошадь? Нет, как жираф… а жирафы, кстати, ржут? Ой!! Тань! Мамочки! Только не мокрым полотенцем! Мне же выходить сейчас! Я же опоздаю! — Люда выскочила в подъезд, оставив на тумбочке сумочку.
— Вот и посидит смену без игрушек на телефоне, — сердито пробурчала Таня, вешая полотенце сушиться.
А после третьего курса, летом, подруги впервые поехали вместе отдохнуть. Хозяйка салона подарила две путёвки в областной дом отдыха, расположенный у озера, в качестве премии к отпуску.
Девушкам понравилось старинное здание с белыми колонами, неплохая столовая, уютный номер на двоих. Всё было хорошо, кроме отдыхающих, точнее, возраста отдыхающих. Дом отдыха был заполнен мамочками с детьми, почтенными пенсионерами или людьми предпенсионного возраста. Люда и Таня были единственными, так сказать, молодыми-холостыми, на весь контингент отдыхающих в пансионате. Через пару дней подружкам стало казаться, что их не премировали, а наказали, настолько скучно им отдыхалось.
- Предыдущая
- 7/21
- Следующая